“Парит балет – соперник и близнец души”
Культура
Совсем неслучайно в заглавие этого репортажа из зала Нью-Йоркской консерватории танца вынесла я стихотворную строку Беллы Ахмадуллиной, которая как поэт истинный «уразумела, чем душе балет приходится...».
Мне показалось, что балетный спектакль, премьеру которого представила популярная и в “столице мира”, и в других американских штатах балетная компания Lumiere Ballet, подкупил даже искушённого зрителя не только продуманной оригинальной авторской хореографией, но и необычайной искренностью и душевностью, утвердил его в осознании того, что есть для души человеческой танец, издревле бывший неотъемлемой частью жизни и культуры во все времена и у всех народов. В зале присутствовали такие балетные асы, как Луис Виллануэва, Зизи Жомер, Мэделин Доналд, сам Александр Филиппов...
Балет, который с неослабевающим вниманием и интересом был принят публикой, показал нам изобретательный хореограф и исполнитель заглавной партии Венти Петров в содружестве с балетмейстером Светланой Кэйтон-Нобл и продюсером Арианой Малер, впечатляюще станцевавшей одну из партий. Как обычно в своём творчестве, Петров предпочёл сюжет героико-романтический, сочетая его с дивной, завораживающей, добавляющей танцу эмоциональность и очарование музыкой. Как было, например, тогда, когда зрители, ставшие одновременно слушателями, аплодировали его талантливым танцевальным этюдам на музыку Моцарта.
На этот раз хореограф, можно сказать, попал в яблочко, поставив балет «Сид». Знаменитое произведение Пьера Корнеля, вот уже на протяжении четырёх веков вызывающее поток прозаических, стихотворных, а позднее и кинематографических повторов. В основу напряжённого действа великий французский драматург заложил трагический конфликт страсти и долга. Благодарнейший материал для хореографа, которого небеса наградили способностью передачи сложных и запутанных драматических коллизий языком балетного искусства, а главное – пониманием структуры и души танца, который он умеет наделить мощью, динамикой и поэтикой одновременно. А ещё, что чрезвычайно важно, он владеет даром чувствовать музыку, ибо балет и музыка – государства сопредельные. Петров сотворил тандем балета и музыки, гениальной лирической, насыщеннойромантикой музыки Жюля Массне. Из оперы Массне Петров выделил только балетную сюиту, дополнив её двумя адажио.
Танец и музыка в этом одноактном балете срослись, словно сиамские близнецы, придав ему особую прелесть.
Просто не верится, что весь репетиционный период составил всего три недели – темпы чисто американские. Хотя, убеждена, сценическая разработка либретто, поиски лучших вариантов хореографии (а хореографических и режиссёрских находок в балете немало), вся артподготовка отняли у Петрова и Кэйтон-Нобл не один месяц. Они сотрудничают давно – болгарин Венцеслав, сокративший, как многие делают в Америке, своё имя до удобопроизносимого Венти, и Светлана, в девичестве Белозуб, из семьи первых русских иммигрантов, осевших в Бельгии. Ещё в начале девяностых, когда Венти был совсем юным и продолжал начатую в Софии учёбу в Нью-йоркской консерватории танца (будучи на протяжении 8 лет учеником самого Владимира Докудовского, основателя престижного этого балетного училища и одного из лучших балетных педагогов второй половины ХХ столетия), они со Светланой, называющей его сыном, основали в Лонг-Айленде школу классического танца, пропаганда которого – нечастое явление в наши дни. Назвали свою компанию именем Светы. Ведь слово «люмьер» по-французски – свет. Да. Несут свет знаний о балете и учат его искусству. Учат танцевать профессионально. И хорошо учат, ведь их ученицы востребованы и танцуют на престижных сценах. Одна из них, юная Айна Тадокоро, медалистка ряда конкурсов, сейчас раскованно и грациозно танцует в «Сиде», .
Венти Петров давно известен в Америке как одарённый танцовщик, с неизменным успехом выступавший в лидирующих ролях в различных театрах. На гала-концерте в Линкольн-центре он показал собственные хореографические композиции. В нынешнем спектакле танцует он Сида, наделив своего героя особой чувственностью, клокочущей, из глубин души вырывающейся энергией. Наблюдая его танец, веришь: перед тобой Сид – человек-легенда, обуянный страстями, жаждущий любви и умеющий быть верным.
Был ли таким Родриго Диас де Бивар по прозвищу Сид, что означает повелитель, живший в эпоху реконкисты, т.е. борьбы за освобождение Испании от власти мавров? Да, храбр был до отчаянности, безусловно, обладал полководческим талантом и умением привлекать и подчинять себе людей. Как видите, личностью он был харизматической. Однако не настолько он был идеален, как о нем писали: воевал на стороне тех, кто платил, одно время вместе со своей разросшейся “бандой” служил даже маврам. В легенде же, сложившейся через несколько десятилетий после его смерти, и в бесчисленных рыцарских романах воспеваются лишь подвиги, часть которых действительно была им совершена. Реальной была лишь его яростная любовь к Химене, на которой он, преодолев все препятствия, женился и вместе с которой был похоронен в Бургосе на севере Испании тысячу лет тому назад.
Танцует Химену учившаяся в Париже и начинавшая свою карьеру в балетной труппе миланского Ла Скала Мари-Лорен Фишо. Эмоциональность, пластика, умение войти в образ – на высоте. Ещё хотелось бы отметить недавнего москвича, а ныне студента факультета танца Нью-йоркского университета Игоря Конюхова, которого отличают хорошая координация, лёгкий прыжок, артистичная манера исполнения. По моему мнению, в балете у него есть будущее.
Ну а эротика? Неужто в балете у Петрова её нет? Не просто присутствует во многих эпизодах – фонтанирует, заполняет, насыщает танец, добавляя ему выразительность и красочность, проявляя разноцветье человеческих чувств. Великий Джордж Баланчин любил повторять: «Чтобы получать удовольствие от балета, всё-таки нужно хоть немного знать, как это делается...». Венти Петров и Светлана Кэйтон-Нобл знают.
Мне показалось, что балетный спектакль, премьеру которого представила популярная и в “столице мира”, и в других американских штатах балетная компания Lumiere Ballet, подкупил даже искушённого зрителя не только продуманной оригинальной авторской хореографией, но и необычайной искренностью и душевностью, утвердил его в осознании того, что есть для души человеческой танец, издревле бывший неотъемлемой частью жизни и культуры во все времена и у всех народов. В зале присутствовали такие балетные асы, как Луис Виллануэва, Зизи Жомер, Мэделин Доналд, сам Александр Филиппов...
Балет, который с неослабевающим вниманием и интересом был принят публикой, показал нам изобретательный хореограф и исполнитель заглавной партии Венти Петров в содружестве с балетмейстером Светланой Кэйтон-Нобл и продюсером Арианой Малер, впечатляюще станцевавшей одну из партий. Как обычно в своём творчестве, Петров предпочёл сюжет героико-романтический, сочетая его с дивной, завораживающей, добавляющей танцу эмоциональность и очарование музыкой. Как было, например, тогда, когда зрители, ставшие одновременно слушателями, аплодировали его талантливым танцевальным этюдам на музыку Моцарта.
На этот раз хореограф, можно сказать, попал в яблочко, поставив балет «Сид». Знаменитое произведение Пьера Корнеля, вот уже на протяжении четырёх веков вызывающее поток прозаических, стихотворных, а позднее и кинематографических повторов. В основу напряжённого действа великий французский драматург заложил трагический конфликт страсти и долга. Благодарнейший материал для хореографа, которого небеса наградили способностью передачи сложных и запутанных драматических коллизий языком балетного искусства, а главное – пониманием структуры и души танца, который он умеет наделить мощью, динамикой и поэтикой одновременно. А ещё, что чрезвычайно важно, он владеет даром чувствовать музыку, ибо балет и музыка – государства сопредельные. Петров сотворил тандем балета и музыки, гениальной лирической, насыщеннойромантикой музыки Жюля Массне. Из оперы Массне Петров выделил только балетную сюиту, дополнив её двумя адажио.
Танец и музыка в этом одноактном балете срослись, словно сиамские близнецы, придав ему особую прелесть.
Просто не верится, что весь репетиционный период составил всего три недели – темпы чисто американские. Хотя, убеждена, сценическая разработка либретто, поиски лучших вариантов хореографии (а хореографических и режиссёрских находок в балете немало), вся артподготовка отняли у Петрова и Кэйтон-Нобл не один месяц. Они сотрудничают давно – болгарин Венцеслав, сокративший, как многие делают в Америке, своё имя до удобопроизносимого Венти, и Светлана, в девичестве Белозуб, из семьи первых русских иммигрантов, осевших в Бельгии. Ещё в начале девяностых, когда Венти был совсем юным и продолжал начатую в Софии учёбу в Нью-йоркской консерватории танца (будучи на протяжении 8 лет учеником самого Владимира Докудовского, основателя престижного этого балетного училища и одного из лучших балетных педагогов второй половины ХХ столетия), они со Светланой, называющей его сыном, основали в Лонг-Айленде школу классического танца, пропаганда которого – нечастое явление в наши дни. Назвали свою компанию именем Светы. Ведь слово «люмьер» по-французски – свет. Да. Несут свет знаний о балете и учат его искусству. Учат танцевать профессионально. И хорошо учат, ведь их ученицы востребованы и танцуют на престижных сценах. Одна из них, юная Айна Тадокоро, медалистка ряда конкурсов, сейчас раскованно и грациозно танцует в «Сиде», .
Венти Петров давно известен в Америке как одарённый танцовщик, с неизменным успехом выступавший в лидирующих ролях в различных театрах. На гала-концерте в Линкольн-центре он показал собственные хореографические композиции. В нынешнем спектакле танцует он Сида, наделив своего героя особой чувственностью, клокочущей, из глубин души вырывающейся энергией. Наблюдая его танец, веришь: перед тобой Сид – человек-легенда, обуянный страстями, жаждущий любви и умеющий быть верным.
Был ли таким Родриго Диас де Бивар по прозвищу Сид, что означает повелитель, живший в эпоху реконкисты, т.е. борьбы за освобождение Испании от власти мавров? Да, храбр был до отчаянности, безусловно, обладал полководческим талантом и умением привлекать и подчинять себе людей. Как видите, личностью он был харизматической. Однако не настолько он был идеален, как о нем писали: воевал на стороне тех, кто платил, одно время вместе со своей разросшейся “бандой” служил даже маврам. В легенде же, сложившейся через несколько десятилетий после его смерти, и в бесчисленных рыцарских романах воспеваются лишь подвиги, часть которых действительно была им совершена. Реальной была лишь его яростная любовь к Химене, на которой он, преодолев все препятствия, женился и вместе с которой был похоронен в Бургосе на севере Испании тысячу лет тому назад.
Танцует Химену учившаяся в Париже и начинавшая свою карьеру в балетной труппе миланского Ла Скала Мари-Лорен Фишо. Эмоциональность, пластика, умение войти в образ – на высоте. Ещё хотелось бы отметить недавнего москвича, а ныне студента факультета танца Нью-йоркского университета Игоря Конюхова, которого отличают хорошая координация, лёгкий прыжок, артистичная манера исполнения. По моему мнению, в балете у него есть будущее.
Ну а эротика? Неужто в балете у Петрова её нет? Не просто присутствует во многих эпизодах – фонтанирует, заполняет, насыщает танец, добавляя ему выразительность и красочность, проявляя разноцветье человеческих чувств. Великий Джордж Баланчин любил повторять: «Чтобы получать удовольствие от балета, всё-таки нужно хоть немного знать, как это делается...». Венти Петров и Светлана Кэйтон-Нобл знают.
