Третья ПОПЫТКА

- Всем собраться в тренерской комнате! - объявил старшина сборов.
Мы, участники команды Вооружённых сил по борьбе, готовились к чемпионату страны в подмосковном санатории. Было это летом 1952 года. Меня поместили с молодым парнем, как оказалось, он был тренерской находкой. Его наставник выудил в интеллигентной профессорской семье, рассчитывая, что в будущем это будет второй Поддубный. Слава был ростом под два метра и весил брутто более 120 килограммов. Он учился в престижном вузе. Мальчик употреблял неизвестные слова вроде “доминанта”, “казуистика”, от которых мы, спортсмены, вскормленные, в основном, на фольклоре, тихо шарахались в стороны. И мы за это его дразнили: “Не возьмём в бассейн, вода выйдет за борта!”
В один из дней перед строем появился старший тренер, подполковник Соловов. Борцы его уважали: не шутка - семикратный чемпион страны по борьбе. Все встали.
- Так вот, сегодня от вечерней тренировки я освобождаю, - и перечислил фамилии спортсменов, куда попал и я. - На вас возлагается очень ответственная задача: выступить перед делегатами партконференции. Кроме нас там будут демонстрировать своё мастерство и другие спортсмены, даже, кажется, сам Григорий Новак.
- Вот здорово! - сказал мне Слава, - Наконец увижу этого еврейского геркулеса!
В послевоенные годы имя Григория Новака гремело по всей стране. Еще бы! Он первым среди советских спортсменов в Париже стал чемпионом мира, установив каскад мировых рекордов. Но был лихой мужик, мог выпить и дать по морде. Новак пользовался среди спортсменов необыкновенной популярностью.
Соловов продолжал нас наставлять:
- Особенно обратите внимание на свой внешний вид и не забудьте надеть плавки под борцовское трико, чтобы не получился такой конфуз, как с Ивановым на соревнованиях: перед публикой вылезло наружу всё “хозяйство”.
Мы со Славой в сторонке перешёптывались:
- Представляешь, на этих партконференциях каких только дефицитов не бывает: крабы, апельсины, чёрная, красная икра, даже ондатровую шапку дёшево можно купить! Но это всё - для сильных мира сего!..
Когда мы приехали, пленум уже закончился. Чему он был посвящен - забыл, но точно помню - “не прыжкам с трамплина”. Улыбающиеся делегаты со свёртками рассаживались в зале. В раздевалку нас провели через запасной вход два майора.
Облачившись в спортивную форму, в полном молчании, как предупредили организаторы, мы сосредоточились за кулисами. Руководитель торжества всё время твердил: “Ребята, быстрей, быстрей, делегаты устали!”
А когда закончились наши выступления, на сцену водрузили помост и поставили штангу. И тут я впервые увидел Григория Новака. Он разминался: легко, как мальчик прыгал через скакалку, вертел в руках тяжёлые гантели, а майка дыбилась буграми рвавшихся наружу мышц.
- Таким, наверно, был Самсон, - сказал мне Слава.
Ведущий объявил:
- Товарищи, сейчас в честь нашего исторического пленума чемпион мира, заслуженный мастер спорта штангист Григорий Новак в жиме в трёх подходах будет пытаться побить свой рекорд. На штанге установлен вес на килограмм выше мирового рекорда.
Судьи у помоста заняли свои места. Зал затих. Мы со Славой затаив дыхание следили за действиями чемпиона во все глаза. Атлет, не спеша, подошёл к ящичку с магнезией, деловито натёр руки, а канифолью - подошвы ботинок и, вздохнув полной грудью, направился к штанге. Присел, отмерил на штанге пальцами нужное расстояние, крепко обхватив руками гриф и опустив вниз голову, на мгновение замер. Зал напряженно ждал. В этот момент он, резко откинув голову назад, взвалил штангу на грудь и, преодолевая земное притяжение, встал. В полной тишине громко прозвучал хлопок судьи - сигнал к началу выполнения жима. Снаряд, увешанный многопудовыми дисками, медленно начал движение вверх. И вдруг застыл на месте. Атлет, сжав зубы, опустил его на помост. Зал зашумел.
- Товарищи! Вторая попытка!
Раздражённый неудачей, Новак выскочил за кулисы и, скинув майку, что-то крикнул стоящим рядом парням.
- Аркаша, они лупят его крапивой! Такого я никогда не видел! - изумленно воскликнул Славка.
Тело атлета становилось пунцовым, как помидор. А он, морщась, подставлял под удары спину и бока. Затем тренер поднёс к его носу ватку с нашатырным спиртом. Вздрогнув от неприятного запаха, Григорий снова направился к штанге. И опять повторилась та же картина: снаряд чуть-чуть не дошёл до заветного верха. Опустив непокорённую махину, Новак быстро пошёл за кулисы. Его глаза метали молнии. В этот момент один из партийных организаторов кинулся к нему и стал что-то говорить и махать руками, но, услышав в ответ нецензурные слова, смущённо отошёл в сторону. Новак что-то потребовал у тренера.
- Смотри, смотри, ему налили стакан водки! - прошептал я.
И на глазах у всех Григорий выпил его, вытер ладонью рот и решительно пошёл на помост.
Штанга на груди. Стало очень тихо. Хлопок судьи - и снаряд поднят без остановки на рекордную высоту. Есть рекорд! Григорий опустил штангу, довольный, поклонился. Зал взорвался бурными аплодисментами, а мы, спортсмены, бросились его обнимать и на руках вынесли со сцены.
Потом в санатории до позднего вечера долго шумели, вспоминая подробности необычайного рекорда.
Аркадий БОГАНОВ