0.8 ПРОЦЕНТА - ЦИФРА РОССИЙСКОГО ПРАВОСУДИЯ

В мире

Оказалось, президент РФ (юрист по образованию) не знаком с положением дел в судебной системе страны. Грустно и горько было, когда он с удивлением отреагировал на слова правозащитников о том, что суды без присяжных выносят 0,8 процента оправдательных приговоров. На 992 обвинительных – 8 оправдательных.
Президент не поверил.
“Я думаю, что это неточная цифра, - сказал он. - Я позвоню председателю Верховного суда... У нас их (оправдательных приговоров – С.Б.), наверное, немного, но другие цифры назывались, не 0,8 процента. Я проверю, просто мне самому стало интересно”.
Простим замотанному государственными делами человеку неуместное здесь слово “интересно”.
Вот статистика. За год в стране регистрируется 3 миллиона дел только по экономическим преступлениям. Из них 1 миллион 800 тысяч (60 процентов!) до судов не доходят – прекращаются на стадии следствия. Что это означает? Это означает, что схватили, бросили в тюремную камеру (как правило) и начали готовить обвинительное заключение. Но даже в наших условиях, при наших судах (0,8 процента оправдательных приговоров) дело разваливалось, и его вынуждены были прекратить.
Итак, остался 1 миллион 200 тысяч дел, доведенных до суда. Из них 500 тысяч (41,6 процента) заканчиваются приговором на срок, равный уже отсиженному в следственном изоляторе. То есть подсудимых признают виновными, приговаривают и тут же выпускают.
Что это означает? Как правило, это означает, что дело “шито” белыми нитками, и оправдательного приговора не вынесли, дабы не портить отношения с прокуратурой.
А что там было, в СИЗО, в нечеловеческих условиях, приравненных международными экспертами к пыткам? Что пережил невиновный, кто вернет ему погубленные месяцы и годы, подорванное здоровье, несделанные дела, несбывшиеся мечты...
Есть еще статистика. На некоторые вынесенные приговоры подаются жалобы в Верховный суд. Верховный суд их рассматривает. За первые полгода, как следует из доклада Верховного суда, 66 процентов изученных дел оказались с большими изъянами, которые “не были своевременно исправлены при кассационном и надзорном рассмотрении”.
И еще статистика. В судах при участии присяжных заседателей выносится от 15 до 20 процентов оправдательных приговоров. То есть в 20-25 раз больше, чем при одном судье. 
Можно говорить и предполагать что угодно, но на 12 присяжных воздействовать (скажем так) значительно сложнее, чем на одного судью. Особенно если учесть, что заседатели не работают и никогда не работали в правоохранительных органах.
К примеру, принимай присяжные участие в процессе Ходорковского-Лебедева, никто не мог бы считать исход дела предрешенным. Надуманность и даже абсурдность обвинения (сам у себя украл всю нефть, при этом заплатив налоги государству за ее продажу), беспомощность, безграмотность, бездарность прокуроров вкупе с подтасовками, подлогами и бесцеремонным напором на судью очевидны всем, кто хоть изредка читает отчеты в газетах. По сентябрьскому опросу социологов, 60 процентов граждан уверено, что новое дело возбуждено не для защиты интересов россиян, а для защиты приближенных к власти лиц, нажившихся на разорении ЮКОСа.
Но поскольку процесс идет без присяжных заседателей, то никто не верит, что приговор может быть оправдательным. И как верить, если недавно премьер-министр России Владимир Путин дал отповедь французским журналистам, спросившим, что он думает о процессе над Михаилом Ходорковским и о призывах Ходорковского к соблюдению прав человека, опубликованных в газете Le Monde.
“Как вы помните, в 30-х в США Аль Капоне судили за уклонение от налогов - формально, но фактически - за целую совокупность совершенных преступлений. Но доказали уклонение от налогов и осудили в рамках действующего законодательства... – ответил Путин. - У нас деятельность некоторых наших фигурантов по уголовным делам нанесла ущерб России в миллиарды долларов, в миллиарды! Кроме того, есть и претензии с точки зрения как раз покушения на жизнь и здоровье конкретных людей в ходе их так называемой коммерческой деятельности. И эти деяния, эти эпизоды доказаны судом... Все, что у нас происходит, происходит в рамках действующего законодательства!”
Последняя фраза, с учетом вышеприведенной статистики, воспринимается двусмысленно. Однако здесь важнее всего то, что второй человек в государстве просто не имеет права на такие высказывания по делу, которое еще рассматривается. Мало того, что он поставил в один ряд Аль Капоне и Ходорковского, он еще прямо связал его с “покушениями на жизнь и здоровье конкретных людей”. Иначе как давлением на суд подобное назвать нельзя. И, разумеется, давлением на общественное мнение.
Адвокат Ходорковского вначале даже не поверил, что это говорил премьер-министр (юрист по образованию), да еще за рубежом, для иностранной прессы. “Если бы в нашей стране все делалось по закону, как это утверждает Путин, то ни одно должностное лицо не позволило бы себе подобных высказываний”, - прокомментировал адвокат.
В данном случае Ходорковского, Лебедева, их родных, близких, друзей, сочувствующих им людей интересует реакция одного человека – судьи Виктора Данилкина. Ему, судье Данилкину, неформальный глава государства, “национальный лидер”, разъяснил, каким преступником является подсудимый (как Аль Капоне) и фактически приказал (порекомендовал, посоветовал), какой следует вынести приговор.
А формальный глава государства (президент Медведев) учит судей, что они должны “создавать истину”.
3 декабря Совет судей России вынес на обсуждение новый проект Кодекса судейской этики. В нем есть такая фраза: “Судьи должны быть честными как при исполнении своих обязанностей, так и в частной жизни”. Действующий кодекс был принят в декабре 2004 года.
“Роль кодекса судейской этики до сих пор в судейском сообществе была минимальной. Думаю, не все даже знали о его существовании, - сказал по этому поводу Анатолий Ефимов, бывший заместитель председателя Московского областного суда. - Инструкцию написать можно, но есть сомнения, что она будет воспринята судейским сообществом. Наивно полагать, что подробное изложение правил повлияет на поведение судей и сложившийся стиль их работы”.
Ефимову можно говорить - он в отставке. А вот Владимира Ярославцева и Анатолия Кононова выводят из состава Конституционного суда за высказывания в прессе о российской власти и российском правосудии: “Авторитарному режиму хочется остаться у власти как можно дольше... Службы безопасности могут делать все, что они хотят, и суды ограничены в санкционировании их действий... Органы безопасности стали органами власти, а это возврат в советские времена”.
Конституционный суд в РФ - это вроде бы Олимп, который возвышается над бренным миром парламентов, правительств, президентов. Он может отменить любой их акт, любой закон. Однако по новому, недавно утвержденному порядку, председатель Конституционного суда и его заместители не избираются судейским сообществом, как было раньше, а назначаются Советом Федерации по представлению главы исполнительной власти.
Москва