ПРАЗДНИЧНОЕ ОТКРЫТИЕ ТЕАТРА им. ДЭВИДА КОХА
Культура
Знаменитая труппа, основанная Джорджем Баланчиным, New York City Ballet, открыла новый сезон праздничным концертом. Открытие было праздничным по многим причинам.
Прежде всего, вечер был посвящен 50летию Линкольн Центра, этого главного театрального центра Нью-Йорка. Баланчинская труппа выступает в Линкольн Центре с 1964 года. Кроме того, артисты впервые танцевали в наново отремонтированном здании. Давид Коч дал на ремонт театра 100 миллионов долларов. Теперь здание носит его имя. В программу концерта была включена премьера: новый балет Питера Мартинса, художественного руководителя балетной труппы.
Зал действительно выглядит обновленным: кресла партера, которые раньше шли сплошными рядами от одной стены зала до другой, теперь разделены двумя проходами (что, естественно, намного удобнее для зрителя). Последние ряды партера, по-прежнему не разделенные, образуют амфитеатр. Оказалось, что реконструкция коснулась и оркестровой ямы. Когда перед началом концерта оркестр заиграл вальс из балета П.И.Чайковского «Спящая красавица», оркестр вместе с дирижером буквально «всплыл» наверх: вся «подземная» часть, в которой размещается оркестр, теперь может подниматься до уровня зрительного зала.
Пока оркестр играл, на сцену спустили экран и показали фильм о том, как рабочие, начавшие ремонтировать здание 15 августа, закончили теперешнее великолепие к 5 ноября. Очень поучительный фильм. Смотрелся как фильм-фантастика.
А зал перед началом спектакля и в антракте представлял собой картинку из прошлого. Я давно не видела такого количества дам в бальных платьях с турнюрами, оборками на юбках, цветами на корсажах. Жаль только, что современные леди не умеют причесываться, надевая бальное платье. Но это – придирки. Общая картина зала напоминал кадры из «костюмного» исторического кинофильма. После окончания балетного концерта леди и джентльмены в черных токсидо отправились на праздничный ужин, сервированный в фойе театра на втором этаже (First Ring). Полумрак, горящие свечи, букеты цветов на столах... Но вернемся к началу спектакля.
Оркестр бесшумно и благополучно опустили вниз, и концерт начался. В начале программы мы увидели балет Алексея Ратманского Concerto DSCH. Хореограф поставил его в прошлом сезоне на музыку Д.Д.Шостаковича (концерт No.2 для рояля с оркестром). Этот слегка ироничный балет создан хореографом в стиле советских спортивных молодежных игр. Затем выступили гости: двое танцовщиков из Парижской Оперы, Орли Дюпон и Матиас Хейман. Они танцевали па де де из балета Баланчина «Драгоценности»: Рубины. Это было такое печальное зрелище, что я не верила своим глазам. Не было не только сексуальности, которая заложена в хореографию дуэта, не было просто взаимоотношений между танцовщиками, артистического шарма, шика, наконец. Формально станцевали хореографию – и все. Почему Хейман считается восходящей звездой французского балета, из его выступления понять нельзя.
Во втором отделении показали новый балет Мартинса “Naпve and Sentimental Musik” на музыку Джона Адамса. Американский композитор и дирижер, Адамс, родился в 1947 году. Последователь композиторов-минималистов (Стива Райха, Филиппа Гласа). Его длинное музыкальное произведение (балет шел 50 минут) разбито на три части. Наибольшее впечатление на меня произвела вторая часть этого хореографического полотна: Mother of the Man. Мне казалось, что в этой части нашли отражение чувства молодых людей, еще очень светлые и беспечальные. Возможно, так кажутся хореографу отношения матери и сына.
Публика была настроена радостно, празднично и с благодарностью воспринимала все происходящее на сцене.
Прежде всего, вечер был посвящен 50летию Линкольн Центра, этого главного театрального центра Нью-Йорка. Баланчинская труппа выступает в Линкольн Центре с 1964 года. Кроме того, артисты впервые танцевали в наново отремонтированном здании. Давид Коч дал на ремонт театра 100 миллионов долларов. Теперь здание носит его имя. В программу концерта была включена премьера: новый балет Питера Мартинса, художественного руководителя балетной труппы.
Зал действительно выглядит обновленным: кресла партера, которые раньше шли сплошными рядами от одной стены зала до другой, теперь разделены двумя проходами (что, естественно, намного удобнее для зрителя). Последние ряды партера, по-прежнему не разделенные, образуют амфитеатр. Оказалось, что реконструкция коснулась и оркестровой ямы. Когда перед началом концерта оркестр заиграл вальс из балета П.И.Чайковского «Спящая красавица», оркестр вместе с дирижером буквально «всплыл» наверх: вся «подземная» часть, в которой размещается оркестр, теперь может подниматься до уровня зрительного зала.
Пока оркестр играл, на сцену спустили экран и показали фильм о том, как рабочие, начавшие ремонтировать здание 15 августа, закончили теперешнее великолепие к 5 ноября. Очень поучительный фильм. Смотрелся как фильм-фантастика.
А зал перед началом спектакля и в антракте представлял собой картинку из прошлого. Я давно не видела такого количества дам в бальных платьях с турнюрами, оборками на юбках, цветами на корсажах. Жаль только, что современные леди не умеют причесываться, надевая бальное платье. Но это – придирки. Общая картина зала напоминал кадры из «костюмного» исторического кинофильма. После окончания балетного концерта леди и джентльмены в черных токсидо отправились на праздничный ужин, сервированный в фойе театра на втором этаже (First Ring). Полумрак, горящие свечи, букеты цветов на столах... Но вернемся к началу спектакля.
Оркестр бесшумно и благополучно опустили вниз, и концерт начался. В начале программы мы увидели балет Алексея Ратманского Concerto DSCH. Хореограф поставил его в прошлом сезоне на музыку Д.Д.Шостаковича (концерт No.2 для рояля с оркестром). Этот слегка ироничный балет создан хореографом в стиле советских спортивных молодежных игр. Затем выступили гости: двое танцовщиков из Парижской Оперы, Орли Дюпон и Матиас Хейман. Они танцевали па де де из балета Баланчина «Драгоценности»: Рубины. Это было такое печальное зрелище, что я не верила своим глазам. Не было не только сексуальности, которая заложена в хореографию дуэта, не было просто взаимоотношений между танцовщиками, артистического шарма, шика, наконец. Формально станцевали хореографию – и все. Почему Хейман считается восходящей звездой французского балета, из его выступления понять нельзя.
Во втором отделении показали новый балет Мартинса “Naпve and Sentimental Musik” на музыку Джона Адамса. Американский композитор и дирижер, Адамс, родился в 1947 году. Последователь композиторов-минималистов (Стива Райха, Филиппа Гласа). Его длинное музыкальное произведение (балет шел 50 минут) разбито на три части. Наибольшее впечатление на меня произвела вторая часть этого хореографического полотна: Mother of the Man. Мне казалось, что в этой части нашли отражение чувства молодых людей, еще очень светлые и беспечальные. Возможно, так кажутся хореографу отношения матери и сына.
Публика была настроена радостно, празднично и с благодарностью воспринимала все происходящее на сцене.
