“Я памятник себе открыл...”
Что ж, памятник при жизни – это здорово. Однако не перебор ли это – ставить на бульваре имени Клинтона памятник Клинтону и приглашать на открытие памятника самого Клинтона? И есть ли у косоваров вообще какой-либо повод для торжества?
Что дало им столь желанное отделение от Сербии и провозглашение в прошлом году независимого государства? Давайте поговорим об этом.
Не будем искать данные о положении в Косово в сербской прессе, она может быть пристрастной. Обратимся к публикациям в албанских СМИ, которые, может быть, и хотели бы найти что-то хорошее, но где его, хорошее, взять...
Итак, албанцы пишут, что в Косово много новых бизнесов. Но их структура однобока. Три четверти экономики приходится на сектор услуг. Предприятий, которые реально производят что-то, чрезвычайно мало. Заработная плата в среднем составляет около двухсот евро. Но для того, чтобы получить эти двести евро, надо иметь работу.
По приблизительным оценкам, работу имеют не более половины трудоспособного населения. Это то, что на виду. Однако есть еще и теневая экономика, объем которой, по самым приблизительным оценкам, занимает около трети экономики официальной. Это много. И это означает, что общество в Косове чрезвычайно криминализировано. А каким ему быть, обществу, если три четверти населения – люди моложе тридцати пяти лет. Как считают социологи, страны с подобной структурой населения живут, можно сказать, на пороховой бочке, так как при такой высокой безработице, которая наблюдается в Косово, половину из не имеющих работы составляет молодежь. И эта молодежь может заняться чем угодно.
Почему все так плохо? Позвольте, а почему могло бы быть хорошо? В Косово мы наблюдаем классический случай искусственного создания государственного образования, не имеющего для своего существования никаких предпосылок. То есть – псевдогосударства.
В самом деле, основным источником доходов Косова является международная помощь. В позапрошлом году, например, она составила около ста пятидесяти миллионов евро. Еще почти четыреста миллионов наскребли зарубежные албанцы. Кое-что оседает от оборота наркотической продукции, объем которого составляет около миллиарда евро в год. Структура внешнеторговых операций чрезвычайно деформирована – при объеме импорта, едва превышающем миллиард евро в год, объем экспорта составляет не более ста пятидесяти миллионов.
Не будем касаться здесь того, что албанские этнические преступные группировки, базирующиеся в Косово, держат в напряжении не только Европу, но и Америку. Это тема совершенно отдельного разговора. Заметим лишь, что до тех пор, пока международное сообщество не выработает реалистичную позицию по отношению к самопровозглашенному государству, экономическая ситуация здесь не улучшится. Тенденции развития ситуации в Косово можно с большой долей вероятности спрогнозировать, если обратиться к опыту, который международное сообщество «наработало» в случае палестинской автономии, где ООН и Евросоюз взвалили на свои плечи груз забот о людях, которые уже несколько десятилетий не занимаются производительным трудом. Если учесть, что в Косово, как и в автономии, преобладает мусульманское население, то аналогия будет еще более полной.
Была ли возможность как-то по-другому решить национальный вопрос в автономном крае Косово и Метохия? Сейчас об этом трудно судить. И сербы, и албанцы утверждают, что край принадлежит только им. Сербы обосновывают свою позицию принципами исторического права. Албанцы – настаивают на этническом праве. По-видимому, здесь мы видим ситуацию, неизбежную на стыках территорий, где проживают резко отличающиеся друг от друга этнические группы.
И эта ситуация не исключительная. В мире есть много регионов, где этнические группы соприкасаются не по четкой границе, а наблюдается своеобразный слоеный пирог, и все эти регионы, как правило, время от времени сотрясаются межэтническими столкновениями. С точки зрения геополитики это объяснимо и отображает объективный процесс миграции народов. Но на отрезках времени, соизмеримых со сроком жизни человека, этот объективный процесс приводит к человеческим трагедиям.
Наверное, можно себе представить, что если бы не противостояние западных демократий и коммунистических режимов, международное сообщество поискало и нашло бы какой-то другой путь, который был бы менее болезненным. Но Милошевич был столь неприемлем для Запада, что для его устранения пошли даже на вооруженное вмешательство, которое в конечном итоге и привело к тому, что в центре Европы появилось криминализированное государство с преимущественно мусульманским населением.
А что же Клинтон? Как он отнесся к тому, что ему поставили памятник? Надо отдать ему должное. Он не стал делать серьезного лица. Он лишь заявил, что не ожидал, что «где-то кто-нибудь сделает такую большую статую меня».
