Девушка по вызову и дедушка с метлой
Какая связь, кроме случайного повторения цифр и географических совпадений, спросите вы? Связь есть. Она – в торжестве израильского образа жизни вообще и правосудия – в частности. Это какой же силы должна быть жажда справедливости, чтобы на двадцатом году бурного развития в демократической ближневосточной стране торговли женским восточноевропейским телом заметить беззаконие и мерзость данного бизнеса! И чем иначе, как ни торжеством местного гуманизма, следует назвать тот факт, что за нищими «русскими» стариками, убирающими мусор и грязь за хозяевами здешней жизни, признали право получать минимальную заработную плату?
Но от эмоций – к сути. Итак, в начале октября 2009 года израильский суд по трудовым конфликтам удовлетворил иск бывшей проститутки Н. к ее работодателю С. Кучик. Олеся работала в публичном доме, принадлежащем Софье, несколько лет. Содержательница борделя недоплачивала проститутке, занижая процент от цены услуг, оказанных Олесей клиентам, и вообще систематически задерживала зарплату.
Потеряв в итоге работу в Израиле, Олеся с затаенной обидой вернулась домой, наняла адвоката и предъявила бывшей хозяйке судебный иск о компенсации морального и материального ущерба. Окружной суд требование иностранки отклонил. Аргументом судьи было то, что Олеся, пробравшаяся в страну нелегально, знала, что станет проституткой, а данное занятие в Израиле легальным не считается. Олеся и ее адвокат не успокоились и обратились в суд высшей инстанции, который постановил, что закон не лишает проститутку права на полную защиту всех прав наемного работника, закрепленных трудовым законодательством. Ущерб, нанесенный Олесе, выразился в 100 тысячах шекелей или около 25 тысяч долларов США, которые Софья обязана выплатить во избежание более сурового наказания.
А то, что такие последствия возможны, ответчица могла бы понять по итогам другого суда, завершившегося в середине сентября нынешнего года. Девять лет тюремного заключения получил сутенер Леонид Темкин, признанный виновным в торговле живым товаром, содержании притонов, сексуальной эксплуатации женщин, насильственном ограничении свободы, участии в нелегальной доставке проституток и прочих преступлениях. Мало того, ему, уже отбывавшему наказание, был предъявлен гражданский иск на несколько десятков тысяч шекелей. Истица, бывшая проститутка, работавшая под контролем сутенера, требовала от него того же, что и Олеся Н. от Софьи Кучик, – возмещения урона. Суд удовлетворил ее требования, обязав сутенера выплатить пострадавшей 50 тысяч шекелей за моральный ущерб и 5,000 шекелей судебных издержек (ранее, по уголовному приговору, Темкин уже выплатил этой и другим своим «девочкам» по 20 тысяч шекелей каждой). Заключенный запротестовал, подал апелляцию, о чем вскоре горько пожалел. Суд по трудовым конфликтам пересмотрел решение окружного суда и заставил Л.Темкина выплатить девушке еще 45 тысяч шекелей плюс 7 тысяч судебных издержек. Короче, израильские суды наказали этого сутенера на сотни тысяч шекелей, не считая девяти лет тюрьмы, к которым его приговорили по уголовным статьям. Русской проститутке, подательнице первого иска, из них досталось ни много ни мало 160 тысяч шекелей! За последние три года 65 женщин смогли добиться решения суда о компенсациях на общую сумму около миллиона шекелей. Браво, израильское правосудие!
Но умерим гражданские восторги и перейдем все же ко второй заявленной теме – к уборщикам и уборщицам, которых также не обошла вниманием израильская система.
Как уже было замечено, и Олеся Н., и истица, победившая сутенера Леонида Темкина, и все остальные героини судебных процессов по делам о проституции были нелегалками. Они, завербованные в российских, украинских, белорусских или молдавских конторах по найму проституток (вряд ли все они верили в сказочки про бебиситеров, официанток или танцовщиц), прилетали в Египет. Там их перевозили на Синайский полуостров, где передавали бедуинам, которые за умеренную плату и оказание походных сексуальных услуг перетаскивали по подземным тоннелям в Газу и через границу – в Израиль. Всё – по доброй воле, с расчетом на заработки, которых в своих городках, поселках, деревнях эти девушки и женщины были лишены. Конечно, они надеялись не на самое худшее: мол, чего в жизни не бывает, потреплю, не барыня... Но большая часть из них попадала в лапы настоящих монстров – сутенеров, бандерш, держиморд – и их судьбе вряд ли позавидуешь. Они обслуживали десятки клиентов ежедневно, их подкладывали под конченых уродов, порой - под садистов и извращенцев, многих из них нещадно били и держали взаперти, постоянно унижали и шантажировали, нагло обирали и перепродавали как вещи. Многие из них подорвали в Израиле свое физическое и психическое здоровье, не говоря уже о нравственном. Все так... Но они, обездоленные на родине, страдали на чужбине.
А «русские старики» (беру в кавычки оба слова, так как в начале девяностых никакими стариками эти 50-летние люди не были) в Израиль не на заработки приехали, а репатриировались вместе с детьми и внуками. Некоторыми из них руководили идейные соображения, оформившиеся в лозунги типа: «Я всю жизнь был сионистом, душой болел за Израиль, но не мог уехать и скрывал свои убеждения!», «Мне опостылел антисемитизм, я решил жить со своим народом!» и т.п. Многим на фоне постперестроечной разрухи и объявшего бывший СССР «дикого капитализма» показалась привлекательной перспектива более или менее сытой старости в Израиле, чей почти социалистический строй издалека виделся знакомым и понятным. Но большинство все же испугались остаться одни, не вынесли тоски и тревоги за своих молодых.
В Израиле людям, прибывшим в предпенсионном возрасте, что называется, не светило ничего, кроме метлы и тряпки. Их обрекли на это еще задолго до их приезда, к которому хорошо подготовились. Ушлые ребята быстро поняли, что «русские» заменят арабов, что значительно безопаснее и выгоднее для работодателя. Израильский араб порядки знает, за ним какой-никакой клан, ему меньше минимума платить страшно, а безъязыкому «русскому» недотепе-интеллигенту – можно и нужно. Пособия по прожиточному минимуму, на которое в лучшем случае могли рассчитывать пожилые репатрианты, не должно хватить ни на съем квартиры, ни на участие в расходах большой семьи, ни на погашение сообща взятой ипотечной ссуды. Выходит, они согласятся на любую зарплату, в любом ее виде...
Контор по найму дешевой рабочей силы на не престижные работы в начале 90-х в Израиле открылось в десятки больше, чем отделений национальной Службы трудоустройства, филиалов министерства абсорбции и т.п. Закон современным еврейским работорговцам не был писан никогда, а с прибытием большой алии-90 он от этой мафии и вовсе отступился. В сущности, государство благословило нещадную эксплуатацию новоселов. На этих дрожжах взошли многие местные капиталы, некоторые «олигархи половой тряпки и поганого ведра» даже делегировали своих представителей в местные органы власти и сам Кнессет.
И вот какая картина сложилась спустя два десятилетия. Всего в Израиле на уборках и прочих работах такого типа заняты около 350 тысяч человек в 850 компаниях. Репатрианты из бывшего СССР, даже по самым приблизительным подсчетам, составляют около 60 процентов занятых на таких работах. Средний их возраст – 62-65 лет. “Русским” пожилым уборщикам и уборщицам на периферии платят по 14 шекелей в час, в Тель-Авиве - на 6 с лишним шекелей меньше, чем часовая минимальная плата. При этом работодатели (чаще всего - не хозяева, а посредники) не оплачивают их проезд до объекта и не делают за них выплаты в страховой и пенсионный фонды. И самое главное: огромная часть «русских» уборщиков работает «по черному», то есть без оформления, без документов о зарплате и соответственно без прав и без будущего. Тысячи бывших советских инженеров, учителей, музыкантов так и ушли из жизни в последней своей израильской «должности» - бывший интеллигентный человек со шваброй.
И вот усилиями признанной «Матери Терезы алии-90-х», депутата Кнессета от партии «Кадима» Марины Солодкиной и ее единомышленников дело защиты прав этой категории трудящихся сдвинулось с мертвой точки. 4 августа 2009 года первые за последние десятилетия было подписано соглашение между Гистадрутом, объединенным профсоюзом Израиля, и Объединением компаний по уборке . Согласно этому документу, зарплата работников должна быть повышена на 20 процентов. Они также получат 24 “больничных” дня, страховку до 150 тысяч шекелей и другие льготы. Минимальная оплата за час их работы будет повышена до 34,5 шекеля, что соответствует принятой на данный момент «зарплате-минимум». Соглашение вступило в силу с момента подписания. Ура?
Ан нет, тут же начались типичные израильские «чудеса». Большинство фирм наотрез отказались соблюдать достигнутое соглашение как крайне невыгодное. Один высокопоставленный чиновник рассказал авторитетному экономическому изданию, что в дело вмешались и криминальные структуры, «крышующие» этот бизнес. Позже СМИ цитировали это откровение знатока: “Подрядчики по уборке в Тель-Авиве являются заложниками других подрядчиков, связанных с преступными кланами, которые не дают никому другому выйти на рынок труда”. И тут же замечалось, что у таких группировок очень хорошие адвокаты, что делает усилия по реализации договора почти бессмысленными.
Потом вдруг выяснилось, что вышла ошибочка: соглашение-то было подписано с Объединением компаний по уборке, а не с Организацией компаний по уборке («объединение» и «организация» – чувствуете разницу?) и распространяется оно только на коммерческие структуры, входящие в Гистадрут. Таковых же раз-два и обчелся, прочие – вольные пираты «тряпко-полового» бизнеса. В Организации компаний по уборке отказались выполнять данный договор из-за того, что он якобы “означает нанесение тяжелого удара по фирмам”, входящим в эту структуру. И попросили дать еще время на юридическую и экономическую оценку ситуации. То есть людьми, достойными законной платы за труд, «русских» и прочих уборщиков вроде бы признали, но с расчетом решили не спешить. И пока все.
...Ну, так кем же лучше быть в Израиле на данный исторический правовой момент – русской девушкой по вызову или «русским» дедушкой с метлой?
