Батчелдер-стрит
Почему Брайтон зовётся Брайтоном? Какой секрет таится в названии Эммонс-авеню? В чем провинился человек, давший название Фултон-стрит? И кто такие Крапси, Бенсон, Белмонт, Кнапп и Мермэйд, в честь которых названы улицы? На все эти вопросы вы сможете найти ответы в нашей рубрике, посвящённой истории названия нью-йоркских улиц.
Своим названием эта нью-йоркская улица обязана бизнесмену Говарду Батчелдеру – человеку, который в одиночку смог заработать целое состояние, не имея ни начального капитала, ни влиятельных деловых партнёров, ни хорошего образования.
Батчелдер родился в Бруклине в 1820 году в семье иммигрантов из Англии. Его мать работала швеёй на фабрике, а отец - извозчиком. Родители мечтали, чтобы их ребёнок стал моряком, однако слабое здоровье Говарда раз и навсегда поставило крест на их планах.
К 16 годам тинейджер переболел практически всеми известными в то время болезнями, включая несколько опасных лихорадок. В 1834 году про Батчелдера даже написала городская газета, с иронией отметив, что он является самым «живучим» жителем Нью-Йорка.
В подростковом возрасте Говард работал разносчиком сfндвичей в северных районах Нью-Йорка, где располагалось много деловых офисов. Доставляя еду бизнесменам, он постоянно становился невольным свидетелем разговоров о финансовых сделках и крупных контрактах.
Наблюдая за своими клиентами, среди которых было немало торговцев и адвокатов, мальчик быстро смекнул, что красноречие и актёрская игра могут принести в жизни гораздо больше, чем блестящее образование. «Нет ничего лучше, когда люди прислушиваются к каждому твоему слову, - говорил Говард. – Если ты говоришь уверенно, то окружающие готовы поверить в каждую сказанную тобой глупость...»
Все заработанные деньги Батчелдер тратил на частные курсы ораторского мастерства и красноречия, которых в то время было едва ли не больше, чем сейчас. Например, в 1849 году Говард стал лучшим учеником ростовщика Бена Гриффера, который читал курс с оригинальным названием «Как заставить человека сделать то, что вы хотите». Посетителями подобных лекций, как правило, были всякого рода мошенники.
Свою первую крупную бизнес-сделку Батчелдер провернул в 20-летнем возрасте. Он уговорил безработную соседку, погрязшую в нищете, подарить ему свою квартиру. Взамен Говард пообещал обеспечить женщину всем самым необходимым. В итоге бывшая хозяйка была отправлена в дом для престарелых, куда Батчелдер ежедневно присылал корзину с едой и фруктами.
Уже через несколько лет Говард стал владельцем шести квартир, принадлежавших некогда одиноким людям, многие из которых теперь были больны и беспомощны. Своей харизмой и красноречием он «обрабатывал» каждого клиента, который после подписания дарственной будет купаться как сыр в масле.
Батчелдер даже открыл свою фирму, которая заботилась о бывших домовладельцах, ныне переехавших в дома престарелых или в более дешёвое жильё.
Говард всегда придерживался одного правила. Он никогда не продавал собственные квартиры, но бесконечно менял их на выгодных для себя условиях. Он отлично разбирался в недвижимости и мог без особого труда определить, где стоит покупать апартаменты, а где стоит их продавать.
«Сделки на рынке недвижимости напоминают шахматную игру, - любил повторять Батчелдер. – Вначале вы можете потерять ферзя, но потом поставить мат пешкой вражескому королю. Главное здесь – постоянно двигать фигуры в правильном направлении».
К 1850 году Говард имел уже 43 единицы жилья. Несколько домов он сдавал в аренду, а остальные бесконечно обменивал. «Этот парень может поменять два больших особняка на четыре маленьких, а потом четыре маленьких - на три больших», - говорили про Батчелдера завистливые конкуренты.
В 1853 году Батчелдер получил прозвище лучшего независимого оценщика недвижимости в Нью-Йорке. Правда, независимым он вовсе не был. Потенциальные покупатели или продавцы платили ему огромные деньги, чтобы он намеренно занизил или завысил стоимость жилья.
Бытует легенда, что как-то Говард оценил роскошную двухэтажную виллу, построенную в викторианском стиле, в тысячу долларов (реальная стоимость превышала сто тысяч). Войдя в имение, он закричал: «Какое ужасное освещение! Солнца здесь практически не бывает! Если человек живёт в подобном доме, то рано или поздно он начнёт страдать бессонницей и головными болями, поверьте мне! Жить в подобном месте – вредно для здоровья...»
Домовладелец так испугался, что отдал дом за сущие гроши. Батчелдер же получил за свой хитроумный трюк хороший гонорар. После этого случая за Говардом закрепилось прозвище Спекулянт (Speculator). Так его называли даже официальные лица Нью-Йорка.
Например, в 1857 году мэр города Фернандо Вуд, выступая на собрании крупных застройщиков, сказал: «Я пытался говорить с господином Спекулянтом о совместных проектах, но он сказал, что предпочитает работать один. Я пытался его критиковать, но он мгновенно заставлял меня чувствовать себя виноватым. У этого человека настолько длинный язык, что нет никакого желания иметь с ним что-нибудь общее...»
Надо сказать, что внешне Батчелдер вёл себя как психически больной человек. Он резко повышал и понижал голос во время разговора, много жестикулировал, корчил гримасы, а иногда и вовсе начинал беспричинно смеяться или плакать. В глазах окружающих он выглядел как городской сумасшедший. Однако это не мешало ему обзавестись гигантским количеством клиентов.
В 1861 году Батчелдер стал жертвой конкурентов – застройщиков братьев Стивенсон. Они увели у него из-под носа большое поместье, расположенное на территории нынешнего Бэй-Риджа. Месть Говарда была страшна: он купил четыре недорогих дома недалеко от поместья и устроил там бесплатные ночлежки для бездомных с бесплатным питанием. Таким образом, район моментально превратился в логово бродяг и пьяниц. Стоимость особняка мгновенно снизилась в 25 раз. Теперь уже никто из городской знати не хотел жить близко к зловонным ночлежкам.
В 1867 году Батчелдер становится абсолютным лидером на нью-йоркском рынке по обмену недвижимости. Например, 99% городских адвокатов, занимавшихся разводами, имели с ним персональные контракты. Говард помогал быстро и очень выгодно для себя расселять бывших супругов. Он даже имел несколько небольших комьюнити на западе Бруклина, где жили преимущественно разведённые женщины и мужчины.
Такие районы были очень популярны для поиска жениха или невесты.
Несмотря на успехи в бизнесе, Батчелдеру страшно не везло в семейной жизни. Он разводился шесть раз, а жёны так и не смогли подарить ему наследника. Всё своё состояние Батчелдер разделил между девятью дочерями, ни одна из которых не стала известной личностью.
Надо сказать, что на уличную табличку имя Говарда Батчелдера попало случайно. В 1875 году в его офис зашёл Томас Макгилти - управляющий бруклинским районом Грейвсенд. Жалуясь на нехватку денежных средств, он сказал: «Если вы выделите нам хотя бы десять долларов из собственного кармана, то мы назовём в вашу честь улицу...» Батчелдер выделил двести долларов, и уже через неделю чиновники торжественно сдёрнули тряпичную материю с уличного указателя.
Многие историки считают Говарда Батчелдера самой незначительной фигурой в нью-йоркской истории, удостоившейся уличного указателя. В начале XX века жители Батчелдер-стрит неоднократно призывали городскую администрацию переименовать улицу. Власти лишь разводили руками. Ведь смена одной железной таблички повлечёт за собой замену сотен самых разных городских карт. Следовательно, городу придётся раскошелиться...
