Кому слово?

- Когда я ем, - говорила тетя Мария двенадцатилетнему внуку, сидевшему за столом и болтавшему с набитым ртом, - я глух и нем. - Бабушкина рука все время тянулась покормить внука с ложки.
Я был в гостях у дяди Миши.
Внук пришел из школы, бабушка насела на него с обедом, мы с дядей Мишей отбарабанили свое в домино, и он пригласил меня на рассольник.
- Мария варит его не хуже шеф-повара из гостиницы “Красная”.[!]
Мы отведали рассольника, который в самом деле оказался превосходным, на второе были котлеты с картофельным пюре. После обеда перешли в гостиную, которая была одновременно комнатой внука, он переместился вместе с учебниками и тетрадями в спальню родителей, разлегся там на кровати. Тетя Мария ушла в маленькую комнату, отведенную старикам.
- В Одессе, - как бы между прочим проронил дядя Миша, когда мы расположились на диване, - много такого, что не сразу разгадаешь. Тут надо иметь терпение...
На сегодня старик опять что-то приготовил. Я настроился слушать.
Так я снова о гостинице “Красная”...Помните, я вам рассказывал о “Лаокооне”? Что какой-то злоумышленник ночью его скопил, а по утрам скульптор все восстанавливал? И что у него на весь подоконник был запас этих предметов? Ну так вот, история продолжается. Но уже с Пушкиным.
Нет, нет, не подумайте! Тот памятник, что стоит на Приморском, всего лишь бюст. На нем написано “Пушкину - граждане Одессы”. Чтобы знали, что не кто-нибудь со стороны. Я о другом, новом. Он рядом с гостиницей “Красная”. Там, перед домом, где когда-то жил поэт, поставили его бронзовую статую. Во весь рост. Он молодой, в боливаре, с тростью за спиной... И какой-то человек, может быть, тот самый, которому не давал покоя “Лаокоон”, по ночам стал обламывать кусок медной трости. Зачем? Скажите лучше вы, зачем.
- Наверное, он так шутит. Не так, как мы с вами. Или он играет с властью в догонялки. А вдруг он дразнит самого Пушкина? - дядя Миша произнес эту загадку, как самую главную. - Дразнил же поэт “Медного всадника”, пока тот не погнался за его Евгением через весь Петербург! Кто знает, о чем думает злоумышленник, когда ночью подходит, оглядываясь, к Пушкину и обламывает у него медную трость, кто знает?!Что если он все-таки на минуточку боится, что поэт вдруг встрепенется и погонит его по всей Одессе, замахиваясь остатком трости?
Когда этого человека наконец-то поймают, он, может быть, расскажет, что хотел от поэта. А пока это загадка, и надо иметь...
Мимо наших окон на втором этаже, отчаянно вопя на все голоса, проехал амбуланс - дяде Мише пришлось его переждать.
- Здоровье человека здесь на первом месте, - отозвался на помеху старик. - Они, правда, не думают, что пока их шарманка проедет по ночной улице, спеша к больному, по крайней мере пять или шесть человек умрут со страху.
-... надо иметь терпение, - досказал он свой рефрен, когда вопли амбуланса смолкли, - чтобы узнать, что хочет сделать или сказать человек в Одессе.
Вот вам еще картинка.
На нашем толчке - явам о нем тоже рассказывал - ходил, как все, по кругу седобородый, весь в черном, старик и, почти не поднимая головы, бормотал одно и то же:
- Кому слово? Кому слово? Кому слово?
Вид у старика был благообразный, все думали, глядя на него, что он либо проповедник, либо сектант, и слово его - из Библии. Либо он сумасшедший, а к сумасшедшим в Одессе относятся с уважением, почти у всех на Слободке* находятся родственники, и Слободку в разговоре упоминают так же часто, как, скажем, Фонтан или Аркадию.
- Кому слово? Кому слово? - старик бормотал, ни к кому не обращаясь, и его наконец спрашивали:
- Что за слово, отец?
Проповедник поднимал на спросившего горестные глаза.
- Я имею слово. Что вы здесь потеряли, молодой человек, что ищете? Брюки? Брюки... Вон видите столб с галкой наверху? Ваши брюки как раз под ним. Всех цветов, всех размеров, так что дома вам будут хлопать в ладоши. Мое слово для вас что-то значит? Я сберег вам время? Тогда рубель.
Старика начинали спрашивать и другие - он не успевал поворачивать серебряную бороду.
- Мотоциклы? Они вон там, справа от входа. Там их целый загон. От и до. И «Харлеи», и «БМВ», и «Ижи», и «макашки». Я вам гарантирую: домой вы уедете на мотоцикле... У вас нет рубля поновее?
- Шапки? Норковые и песцовые больше на руках, за них держатся, как маленький мальчик за маму.Идите в самый центр, вон туда, где скрещиваются провода. А ондатровые, крашеная кошка и кролик - это у самого забора, где заканчиваются ковры. Какой вы хотите накрыть голову?
Библейский этот старик появлялся на рынке вместе с первыми продавцами. Он отмечал, где кто расположился, брал и с них по рубчику за рекламу, говорили ему и о товаре, что продавался из-под полы, он шептал потом возможному покупателю приметы владельца... И ходил, ходил по рынку, бормоча таинственное, сакральное:
- Кому слово? Кому слово?...
-Что вы думаете? - закончил рисовать портрет рыночного гения с бородой пророка дядя Миша. - Он имел с толчка свой доход!Вы бы могли придумать такое?
Я признался, что не мог. Тут нужен особый ум. Куда мне до него.
- Я вам сказал, что в Одессе не сразу разгадаешь, что к чему. У нас во дворе мальчишки одно время кому-то кричали: «В полет! В полет!» - Что такое? Какой полет? Куда? Кто должен лететь? Что они опять себе придумали? Может, собираются прыгать со второго этажа с зонтиком? Или запускать ракеты так, что все сгорит?
Никто ничего долго не понимал. Потом разъяснилось...
Словом «В полет!» мальчишки назвали приблудную собаку, которую они пригрели и подкармливали. Конуру ей соорудили из двух картонных ящиков. Она лаяла всю ночь, в нее бросали яблоками из холодильника. Почему мальчишки ее так назвали? А как раз тогда наши запустили в космос собаку Лайку - помните?
Шавку звали до этого и Жучкой, и Шариком, и вот пацаны придумали ей имя поромантичнее. Что их устраивало - она на него отзывалась и бежала со всех ног, будто и в самом деле готова была влезть в космическую капсулу и сделать виток-другой вокруг Земли. За эту готовность собаку ценили и всегда чем-нибудь угощали. А она виляла хвостом. В полет так в полет, лишь бы кормили...
- А гадила она, - донеслось из маленькой комнаты, - где угодно, даже под водопроводным краном! - Это попыталась уснуть, да так и не смогла тетя Мария.
- Они за ней, наверно, убирали! - послышалось из спальни, где внук Кирилл занимался математикой.
- Убирали! - Это снова тетя Мария. - То-то мы график дежурств на доске объявлений тогда повесили!
- Кирилл! - рассердился дядя Миша. - Что ты сейчас учишь - математику или «Уход за животными»?
- Умение вести беседу с людьми преклонного возраста, - доносится язвительное из спальни. - Уже есть такой учебник.
- Смотрите на него! - теперь сердится уже тетя Мария. - Как будто мы не такие люди, как все!
Мы находились под контролем. Дядя Миша подозвал меня указательным пальцем, я наклонился к нему.
- Я вам говорил: чтобы узнать, что человек имел в виду, надо иметь терпение выслушать его до конца. Сейчас я вам расскажу почти анекдот, но это, к сожалению,не анекдот.
В одной молодой семье произошла ссора. Слово за слово, слово за слово,мужская логика - женская логика, мужская - женская... и вот у мужа от женской логики зашкалило. Он вдруг перестал понимать, где, что и как, и вообще на какой земле он живет. И не нашел другого выхода, как начать бить посуду, ломать стулья и крушить мебель. Зашкалило! - дядя Миша поднятием плеч и движением головы отдал должное магическому этому слову. - Посмотреть на их квартиру - погром! Жена лежит на кушетке и рыдает, муж ходит из угла в угол и время от времени бьет еще по стене кулаком.
И тут в дом входит его мама - ее позвали. Она всплескивает руками, она ахает, она хочет упасть в обморок, но не падает и начинает голосить:
- Ой-ей-ей! Ай-яй-яй! Какой кошмар! Все побито! Вся посуда! Вся мебель! Одни осколки! Одни щепки! Ай-яй-яй! Столько денег! Ничего не осталось! Что будет?! Как можно?! Как можно?!
Молодая по-прежнему рыдает, но уже прислушивается, а муж уже сидит, голова вниз и бьет себя по колену.
- Как можно?! - все повторяет его мама. - Как можно?!.. - и наконец высказывается до конца: - Как можно довести моего Боречку до такого состояния?!
- А что? - немедленно доносится из маленькой комнаты. – Она-таки права!
Разве б он стал бить мебель просто от нечего делать? Просто так? Он что - идиот? Его довели! Это вам каждая мать скажет!
Дядя Миша утопил голову в плечи и замолчал. А потом прехитро посмотрел на меня и подмигнул.

*На Слободке в Одессе находится психиатрическая больница