ПРИСЛУШИВАЯСЬ К НЕБУ
Не знаешь, чего ждать от него. На вид оно такое безмятежное, голубое, пронизанное солнцем и щебетаньем птиц. Или усеянное звёздами ночью, когда воздух чист, а пыль уже осела на листьях уставших от зноя деревьев. Но вот откуда-то издалека послышался гул вертолёта, потом другого, и всем ясно - везут пострадавших в прифронтовую “Сороку”. В иные дни, когда “Литой свинец” лишь начинался, небесный гул над городом уже не исчезал. Ни днём, ни ночью. Самолёты шли в одиночку и группами. И только смолкала ревущая сирена, кому-то дарила минуту на спасение, как снова он появлялся, этот назойливый и тревожный гул.
Они получили хорошо по зубам, крестники Ахмадинеджада, и этот день не забудут уже никогда. Как крысы метались среди развалин и трагически тянули руки к вездесущим камерам, как будто заранее готовым к кровавому зрелищу. Ошеломила их внезапность и мощь, которую они уже не ждали от ослабевшего, как им казалось, “сионистского врага”. И когда это случилось, потрясла нас даже не изощрённая ложь “Аль-Джазиры” и истерики беснующихся толп в Европе и Америке. Удивила беспомощность хамасовской шпаны, которая разбежалась, переоделась в гражданское или попряталась в тоннелях и больничных палатах. Предчувствуя близкий конец, огрызалась ракетами, которые сыпались на наши головы с крыш зданий, нафаршированных “живым щитом”.
Но чуда расплаты мы так и не дождались. За долгие годы унижения безнаказанными обстрелами, за слёзы детей и насмешки не любящего нас мирового сообщества. Не исключено, что и сейчас оно видит в этом позорном непротивлении очертания близкого конца нашего отечества. Не потому ли так быстро, едва ли не на следующий день после конфликта, в Египте, под эгидой ООН, собрались борцы за счастье “ угнетённого” народа из 75 государств. Чтобы, не мешкая, восстановить бандитское гнездо, живущее разбоем и подачками либерального человечества.
Тем временем, власть не замечает тысячи написанных от руки объявлений, расклеенных на столбах, стенах и заборах Беэр-Шевы да и других прифронтовых городов. Продаётся, продаётся, продаётся. Дома, квартиры, мебель, всё, чем наполнена квартира молодой успешной семьи. Когда переезжают в Тель-Авив или Хайфу, телевизоры и холодильники по дешевке не продают. Потеряв в Негеве надежду на безопасную жизнь для своих детей, началось малозаметное, скажем скромно, перемещение народа. Не доверяя власти, погрязшей во лжи и коррупции, кто-то уезжает в Канаду, Россию, другие страны, где еврею, может быть и хуже, но хоть с неба ничего не валится. Видимо, и прав Жванецкий, сказав про нас, что “долгие преследования и крики вслед выработали в нас неистребимость таракана”, но не до такой же степени. Тем более, израильская реклама пестрит приглашениями молодёжи на работу за границей.
В конце года наши СМИ приводят скудные цифры обмелевшей алии, но о навсегда покинувших страну не пишут. Ссылаясь на то, что трудно отделить их от тех, кто выбыл на временное проживание. А уж сколько народа оставило Негев и подалось в центр страны, остаётся за кадром тем более. Хотя и там, честно говоря, ситуация нерадостная. Поговорите с каким-нибудь рядовым жителем Лода, Рамле или Яффо, и он посетует, что ошибся с выбором города. Иной раз на улице уже ходить небезопасно. Евреев всё меньше, арабов всё больше. Эту горечь потерь вряд ли подсластит 5 тыс. долларов, обещанных вновь прибывшим. Как и призывы в печати доставить в страну тысячи ожидающих отправки фалашмуров или дать гражданство бегущим и поныне к нам чернокожим из Дарфура, которых здесь уже не один десяток тысяч.
Не мы одни прислушиваемся к небу. Вот неподалёку укладывают плитки рабочие-бедуины, не обращая внимания на завывание сирены, они прилежно трудятся и невольно спрашиваешь себя: интересно, о чём они думают сейчас? Неужели хотят шахидами стать? Не знаем. Нам никогда не проникнуть в чужое сознание. Никогда не понять того, как можно служить следопытами в ЦАХАЛе, даже участвовать со взводом в операции “Литой свинец”, в то время как другие “пацаны” осыпают булыжниками автобусы на дороге Беэр-Шева - Димона, сжигают генераторы “Хеврат Хашмаль”, уничтожают посаженные деревья на земле, которую они считают своей, бедуинской, а не государственной. Даже журналисты левого толка не скрывают - в Негеве захвачены не просто земли, большие земли. Самозахват поражает уже воображение, а власть не реагирует.
У нашего соседа, Египта, с бедуинами, которые переправляют иранские ракеты в Газу, проблем не меньше. Но для нас это маленькое утешение. Как и то, что любой конфликт с врагом за пределами страны неизбежно провоцирует наших бедуинов на новые “подвиги” во славу арабской солидарности.
К примеру, “хорошая девочка”, по мнению её родителей и учителей, из бедуинского посёлка севернее Беэр-Шевы, отличница и умница Басма аль-Набари подошла к солдатам и открыла огонь. В отместку за “своих” в Газе.
А ведь мы живём с ними под одним небом. Днём они трудятся в городе, торгуют на базаре, ночью в своих “шатрах изодранных ночуют”, и ракета-дура не разбирает, на чью голову она свалится. Но им легче. Имея часто по 3-4 жены, и ежегодно рожая в первоклассных условиях больницы “Сорока” по одному и тому же документу на всех своих подруг, за свое будущее они могут не беспокоиться. Государству разбираться с обманом не хочется, оно просто боится. Ведь заходить в их стойбища опасается и полиция, можно и на пулю нарваться.
Вот так и живём, повторяя часто - лишь бы не было войны.
После “Литого свинца” и продолжения обстрелов кураж агрессивности соседей возрос, и пошли слухи о возможной бедуинской интифаде. Тогда, говорят, всем мало не покажется, когда дороги перекроют, а города и посёлки изолируют. И то, что дела не доходят здесь до крайностей, безусловная заслуга великолепной агентуры спецслужб Израиля, ослабленной после безумия норвежских соглашений, а позже возрожденной. Иной раз потрясает скорость, с которой узнают имя террориста, находят склад оружия в безвестном бедуинском посёлке или набитый взрывчаткой автомобиль.
“Ну вот, опять звучит сирена, не добегу я до убежища с ребёнком на руках за минуту”, - говорит молодая соседка.
Где-то грохнуло два раза, и в наступившей тишине опять послышался далёкий рокот самолёта.
Владимир НЕМИРОВСКИЙ,
Беэр-Шева
