Немного о музыке: Фельцман, Мет и Интернет
Культура
Кристиан Циммерман – один из самых известных и заслуженно любимых пианистов мира. Он неуловим. Выступает редко (еще играет на органе, делает рояли, пишет философские трактаты, дирижирует) и частенько отменяет уже назначенные концерты.
Вот и на сей раз отменил - за два дня до концерта. Кое-кто, узнав об этом, побежал сдавать билеты (что позволяется делать не всем смертным, а только держателям абонементов). Те, кто билетов не сдал, в обиде не остались: Циммермана в последнюю минуту заменил Владимир Фельцман с программой из сочинений Баха, Бетховена и Мусоргского (кстати, Циммерман тоже собирался в первом отделении играть Баха и Бетховена - соответственно Партиту №2 и 32-ю сонату Бетховена. Подозреваю, что руководство Карнеги-холла попросило Фельцмана исполнить нечто близкое).
Это был замечательный концерт – один из лучших, какие пришлось слушать у Фельцмана в последние годы.
Главное удовольствие пришло от того неоспоримого и блистательно продемонстрированного факта, что Фельцман – один из очень немногих, кто понимает, что такое фортепиано, что такое фортепианный звук и какие безграничные колористические возможности предоставляет этот инструмент тем, кто умеет им пользоваться, кто знает, когда и как его применить.
В Партите Баха Фельцман сочетал клавесинную ясность артикуляции и прозрачность фактуры с певучей «связанностью» фраз и линий, какую редко сегодня найдешь у западных музыкантов, во что бы то ни стало стремящихся к «аутентичности» в исполнении Баха (которую часто трактуют как сухость и аэмоциональность).
В Патетической сонате Бетховена он был предельно экспрессивен и свободен: менял темпы, позволял себе почти импровизационную вольность ритма. Это был не привычный «волевой», не без агрессивности, Бетховен, но Бетховен-романтик, в голосе которого уже слышны интонации Шумана.
«Картинки с выставки» Мусоргского я уже слышала у Фельцмана и в исполнении, более близком к совершенному. Но и на сей раз в нем было то, за что мы и ценим Фельцмана: свежесть, неординарность трактовки, богатство воображения, безграничная изысканность фортепианной палитры. Как звонко, торжествующе, предсказывая финальные колокола «Богатырских ворот», звучала открывшая цикл «Прогулка»! Каким нежным, трогательным был «Сад Тюильри» и почти нарочно неуклюжим «Балет невылупившихся птенцов», суматошным — «Лиможский рынок». И «Баба Яга» не влетала «на всех парах» в «Богатырские ворота», а замирала в своем диком полете перед внезапно открывшимся сказочно прекрасным видением великого города и его церквей, над которыми в благоговейнойй тишине вот-вот польется торжественный звон.
Две прелюдии Рахманинова, исполненные на «бис» по требованию отчаянно аплодировавшей, свистевшей и топавшей ногами публики, стали еще одним подтверждением того, как много значит сочетание мастерства, воображения и культуры.
* * *
Метрополитен-опера вышла на финишную прямую своего сезона (последний спектакль – 9 мая), в которой «тяжелая артиллерия» вагнеровской тетралогии «Кольцо нибелунгов», исполняемой к тому же несколько раз, перемежается с более легкими для восприятия и короткими «Риголетто», «Любовным напитком», «Дон Жуаном» и двойной порцией веризма – «Паяцами» Леонковалло и «Сельской честью» Масканьи. Обе оперы идут в один вечер, и я отправилась в Мет, чтобы увидеть и услышать в них Хосе Куру.
Делая ставку на оперных звезд, Мет для этого спектакля пригласила двух прославленных теноров – Роберто Аланью и Хосе Куру, дабы каждый спел в один вечер и партию Туридду в «Сельской чести», и партию Канио в «Паяцах». Сделать это непросто, и в истории осталось лишь несколько имен, кому по силам было такое «совместительство» (одно из них – Пласидо Доминго).
Для Роберто Аланьи это был первый опыт, и его лирическому тенору пришлось трудновато. А вот Кура, с его звонким, крепким, может быть, не очень гибким, но достаточно эмоциональным голосом и раскованной, обаятельной и психологически точной актерской манерой, исполняет обе партии давно и чувствует себя в каждой как рыба в воде, что и продемонстрировал к восторгу своих поклонников.
Обе оперы, как известно, о ревности.
В «Сельской чести» Сантуцца, видя, что Туридду не собирается на ней жениться, а пылает страстью к своей старой возлюбленной, теперь уже замужней Лоле, раскрывает секрет влюбленных мужу Лолы. Результат — гибель Туридду и одна из самых душераздирающих сцен в истории оперы.
В «Паяцах» горбун Тонио, чьи домогательства отвергнуты женой Канио Неддой, приводит Канио к месту тайного свидания Недды и Сильвио. Результат – знаменитая ария «Смейся, паяц» и гибель влюбленных от его ножа.
Все это происходит в провинциальной Италии где-то в последние десятилетия XIX века (премьера «Сельской чести» состоялась в 1890 году, «Паяцев» – в 1892).
Старая, традиционная и эффектная постановка Дзеффирелли все еще «работает», потому что дышит Италией (только костюмы слегка повыцвели и задник в «Сельской чести» поистрепался, так что если вы сидите не очень далеко, то иллюзии неба ну никак не получается).
С момента премьеры обе оперы – среди любимцев публики, потому что каждая невелика, компактна, захватывает быстрым разворотом роковых событий, жизненностью характеров и ситуаций и полна музыкальных красот. В «Сельской чести», например, совершенно завораживают поэтичные, нежно-прозрачные, словно застывшие в светлом созерцании оркестровые «музыкальные картины», и этот контраст почти пасторального покоя и неудержимых людских страстей, которые разгораются на фоне идиллии, особенно поражает. А какие хоры, какой дуэт Сантуццы и Туридду!
В «Паяцах», кроме прославленных Пролога и Арии Канио, не забудем замечательную сцену Сильвио и Недды. В общем, при хороших исполнителях запоминающийся вечер обеспечен. Именно это и произошло благодаря стараниям не только Хосе Куры, но и венгерской певицы, сопрано Илдико Комлоши (Сантуцца), хрупкой итальянки, сопрано Нуччии Фосиле (Недда), привлекательного и артистичного русского баритона Василия Ладюка (Сильвио), итальянского баритона Альберто Мастрамарино в ролях Тонио и мужа Лолы Альфио, а также других солистов, хора и оркестра под страстным водительством итальянца Пьетро Риццо.
* * *
Между тем в Нью-Йорке дебютировал уникальный оркестр – YouTubeOrchestra. Создан он был за несколько месяцев из представителей разных стран, возраста, занятий и национальностей - от пятнадцатилетнего виолончелиста, готовящего себя в профессиональные оркестранты, до 40-летнего хирурга, для которого скрипка – отдых и способ сохранять свои руки гибкими и подвижными.
До самых последних дней оркестранты не видели ни друг друга, ни тех, кто отбирал их для участия в оркестре. Для прослушиваний не надо было никуда ехать – только запастись видеокамерой и записать собственное исполнение, которое должно было продемонстрировать, насколько вы годитесь в оркестранты. Исполнять можно было одну пьесу по собственному выбору, а вдобавок — партию в симфоническом опусе китайца Тан Дуна, которую надо было отрепетировать и сыграть вместе с Лондонским симфоническим оркестром – опять же никуда не выезжая, а с помощью популярного cайта YouTube, где была помещена и информация о конкурсе «на замещение вакантных должностей» в новом оркестре, и ноты разучиваемого фрагмента, и инструкции, и звучание Лондонского симфонического.
Вскоре на YouTube посыпались видео от претендентов (общим числом около 3.000) из десятков стран - от Азербайджана до Венесуэлы, от Китая до Мексики. Записи делались в самых разных местах: в общежитиях, в концертных залах, кто-то играл на расстроенном пианино, кто-то – на скрипке Страдивари.
Жюри во главе с дирижером Майклом Тилсоном Томасом все эти видео просмотрело, отобрало около 200 претендентов, а потом предложило «потребителям» сайта проголосовать за лучших. В результате голосования больше 90 человек из 30 стран мира прилетели в Нью-Йорк, чтобы наконец встретиться, позаниматься с известными оркестрантами, порепетировать с Майклом Тилсоном Томасом и дать под его управлением концерт в Карнеги-холле. 35 участников – американцы из разных штатов.
Встреча проходила с 12 по 15 апреля, а концерт в Карнеги-холле состоялся 15 апреля вечером.
Какова была цель этого эксперимента, одним из спонсоров которого был Google, владелец YouTube? Пропагандировать сайт не нужно – он и так популярен. Искать таланты? В общем-то необязательно – профессиональных музыкантов, прекрасно подготовленных для игры в оркестрах, больше, чем вакантных мест, и при нынешних проблемах иные оркестры прекращают свое существование или сокращают сезон, освобождая все новых музыкантов. Нет, пожалуй, главной задачей создания необычного оркестра было стимулирование интереса к классической музыке – не только у тех, кто ею занимается, но и у тех, кто ее «побаивается» или совсем не знает.
Удался ли он - сказать трудно. Концерт, впрочем, получился интересным и собрал полный зал. Говорят, что через год надо ждать второго «захода». Следите за YouTube.
Вот и на сей раз отменил - за два дня до концерта. Кое-кто, узнав об этом, побежал сдавать билеты (что позволяется делать не всем смертным, а только держателям абонементов). Те, кто билетов не сдал, в обиде не остались: Циммермана в последнюю минуту заменил Владимир Фельцман с программой из сочинений Баха, Бетховена и Мусоргского (кстати, Циммерман тоже собирался в первом отделении играть Баха и Бетховена - соответственно Партиту №2 и 32-ю сонату Бетховена. Подозреваю, что руководство Карнеги-холла попросило Фельцмана исполнить нечто близкое).
Это был замечательный концерт – один из лучших, какие пришлось слушать у Фельцмана в последние годы.
Главное удовольствие пришло от того неоспоримого и блистательно продемонстрированного факта, что Фельцман – один из очень немногих, кто понимает, что такое фортепиано, что такое фортепианный звук и какие безграничные колористические возможности предоставляет этот инструмент тем, кто умеет им пользоваться, кто знает, когда и как его применить.
В Партите Баха Фельцман сочетал клавесинную ясность артикуляции и прозрачность фактуры с певучей «связанностью» фраз и линий, какую редко сегодня найдешь у западных музыкантов, во что бы то ни стало стремящихся к «аутентичности» в исполнении Баха (которую часто трактуют как сухость и аэмоциональность).
В Патетической сонате Бетховена он был предельно экспрессивен и свободен: менял темпы, позволял себе почти импровизационную вольность ритма. Это был не привычный «волевой», не без агрессивности, Бетховен, но Бетховен-романтик, в голосе которого уже слышны интонации Шумана.
«Картинки с выставки» Мусоргского я уже слышала у Фельцмана и в исполнении, более близком к совершенному. Но и на сей раз в нем было то, за что мы и ценим Фельцмана: свежесть, неординарность трактовки, богатство воображения, безграничная изысканность фортепианной палитры. Как звонко, торжествующе, предсказывая финальные колокола «Богатырских ворот», звучала открывшая цикл «Прогулка»! Каким нежным, трогательным был «Сад Тюильри» и почти нарочно неуклюжим «Балет невылупившихся птенцов», суматошным — «Лиможский рынок». И «Баба Яга» не влетала «на всех парах» в «Богатырские ворота», а замирала в своем диком полете перед внезапно открывшимся сказочно прекрасным видением великого города и его церквей, над которыми в благоговейнойй тишине вот-вот польется торжественный звон.
Две прелюдии Рахманинова, исполненные на «бис» по требованию отчаянно аплодировавшей, свистевшей и топавшей ногами публики, стали еще одним подтверждением того, как много значит сочетание мастерства, воображения и культуры.
* * *
Метрополитен-опера вышла на финишную прямую своего сезона (последний спектакль – 9 мая), в которой «тяжелая артиллерия» вагнеровской тетралогии «Кольцо нибелунгов», исполняемой к тому же несколько раз, перемежается с более легкими для восприятия и короткими «Риголетто», «Любовным напитком», «Дон Жуаном» и двойной порцией веризма – «Паяцами» Леонковалло и «Сельской честью» Масканьи. Обе оперы идут в один вечер, и я отправилась в Мет, чтобы увидеть и услышать в них Хосе Куру.
Делая ставку на оперных звезд, Мет для этого спектакля пригласила двух прославленных теноров – Роберто Аланью и Хосе Куру, дабы каждый спел в один вечер и партию Туридду в «Сельской чести», и партию Канио в «Паяцах». Сделать это непросто, и в истории осталось лишь несколько имен, кому по силам было такое «совместительство» (одно из них – Пласидо Доминго).
Для Роберто Аланьи это был первый опыт, и его лирическому тенору пришлось трудновато. А вот Кура, с его звонким, крепким, может быть, не очень гибким, но достаточно эмоциональным голосом и раскованной, обаятельной и психологически точной актерской манерой, исполняет обе партии давно и чувствует себя в каждой как рыба в воде, что и продемонстрировал к восторгу своих поклонников.
Обе оперы, как известно, о ревности.
В «Сельской чести» Сантуцца, видя, что Туридду не собирается на ней жениться, а пылает страстью к своей старой возлюбленной, теперь уже замужней Лоле, раскрывает секрет влюбленных мужу Лолы. Результат — гибель Туридду и одна из самых душераздирающих сцен в истории оперы.
В «Паяцах» горбун Тонио, чьи домогательства отвергнуты женой Канио Неддой, приводит Канио к месту тайного свидания Недды и Сильвио. Результат – знаменитая ария «Смейся, паяц» и гибель влюбленных от его ножа.
Все это происходит в провинциальной Италии где-то в последние десятилетия XIX века (премьера «Сельской чести» состоялась в 1890 году, «Паяцев» – в 1892).
Старая, традиционная и эффектная постановка Дзеффирелли все еще «работает», потому что дышит Италией (только костюмы слегка повыцвели и задник в «Сельской чести» поистрепался, так что если вы сидите не очень далеко, то иллюзии неба ну никак не получается).
С момента премьеры обе оперы – среди любимцев публики, потому что каждая невелика, компактна, захватывает быстрым разворотом роковых событий, жизненностью характеров и ситуаций и полна музыкальных красот. В «Сельской чести», например, совершенно завораживают поэтичные, нежно-прозрачные, словно застывшие в светлом созерцании оркестровые «музыкальные картины», и этот контраст почти пасторального покоя и неудержимых людских страстей, которые разгораются на фоне идиллии, особенно поражает. А какие хоры, какой дуэт Сантуццы и Туридду!
В «Паяцах», кроме прославленных Пролога и Арии Канио, не забудем замечательную сцену Сильвио и Недды. В общем, при хороших исполнителях запоминающийся вечер обеспечен. Именно это и произошло благодаря стараниям не только Хосе Куры, но и венгерской певицы, сопрано Илдико Комлоши (Сантуцца), хрупкой итальянки, сопрано Нуччии Фосиле (Недда), привлекательного и артистичного русского баритона Василия Ладюка (Сильвио), итальянского баритона Альберто Мастрамарино в ролях Тонио и мужа Лолы Альфио, а также других солистов, хора и оркестра под страстным водительством итальянца Пьетро Риццо.
* * *
Между тем в Нью-Йорке дебютировал уникальный оркестр – YouTubeOrchestra. Создан он был за несколько месяцев из представителей разных стран, возраста, занятий и национальностей - от пятнадцатилетнего виолончелиста, готовящего себя в профессиональные оркестранты, до 40-летнего хирурга, для которого скрипка – отдых и способ сохранять свои руки гибкими и подвижными.
До самых последних дней оркестранты не видели ни друг друга, ни тех, кто отбирал их для участия в оркестре. Для прослушиваний не надо было никуда ехать – только запастись видеокамерой и записать собственное исполнение, которое должно было продемонстрировать, насколько вы годитесь в оркестранты. Исполнять можно было одну пьесу по собственному выбору, а вдобавок — партию в симфоническом опусе китайца Тан Дуна, которую надо было отрепетировать и сыграть вместе с Лондонским симфоническим оркестром – опять же никуда не выезжая, а с помощью популярного cайта YouTube, где была помещена и информация о конкурсе «на замещение вакантных должностей» в новом оркестре, и ноты разучиваемого фрагмента, и инструкции, и звучание Лондонского симфонического.
Вскоре на YouTube посыпались видео от претендентов (общим числом около 3.000) из десятков стран - от Азербайджана до Венесуэлы, от Китая до Мексики. Записи делались в самых разных местах: в общежитиях, в концертных залах, кто-то играл на расстроенном пианино, кто-то – на скрипке Страдивари.
Жюри во главе с дирижером Майклом Тилсоном Томасом все эти видео просмотрело, отобрало около 200 претендентов, а потом предложило «потребителям» сайта проголосовать за лучших. В результате голосования больше 90 человек из 30 стран мира прилетели в Нью-Йорк, чтобы наконец встретиться, позаниматься с известными оркестрантами, порепетировать с Майклом Тилсоном Томасом и дать под его управлением концерт в Карнеги-холле. 35 участников – американцы из разных штатов.
Встреча проходила с 12 по 15 апреля, а концерт в Карнеги-холле состоялся 15 апреля вечером.
Какова была цель этого эксперимента, одним из спонсоров которого был Google, владелец YouTube? Пропагандировать сайт не нужно – он и так популярен. Искать таланты? В общем-то необязательно – профессиональных музыкантов, прекрасно подготовленных для игры в оркестрах, больше, чем вакантных мест, и при нынешних проблемах иные оркестры прекращают свое существование или сокращают сезон, освобождая все новых музыкантов. Нет, пожалуй, главной задачей создания необычного оркестра было стимулирование интереса к классической музыке – не только у тех, кто ею занимается, но и у тех, кто ее «побаивается» или совсем не знает.
Удался ли он - сказать трудно. Концерт, впрочем, получился интересным и собрал полный зал. Говорят, что через год надо ждать второго «захода». Следите за YouTube.
Jane Bunnell as Mamma Lucia and Josй Cura as Canio
in Mascagni's "Cavalleria Rusticana."
Photo: Ken Howard/Metropolitan Opera
