А Что потом?

Америка

Сегодня в мире нет слова более модного, чем «кризис». О кризисе говорят все и везде – на деловых совещаниях и в семейном кругу, с высоких трибун и за дружеской попойкой, в магазинах, парикмахерских и, как утверждают сведущие люди, даже в борделях. Зацепило всех, словно глобальное поветрие. Рассуждают о причинах и следствиях сами, внимательно слушают тех, кого считают экспертами.
Ясности от услышанного особо не прибавляется. Люди желают знать, каким образом и когда это безобразие в экономике закончится. Эксперты же спорят друг с другом, выдвигают массу противоречивых версий, не могут прийти к единому мнению не только о надёжных путях выхода из кризиса, но и о том, что именно явилось его причиной.
В причинах действительно трудно разобраться. Возможно, они кроются в безумных масштабах ипотечного кредита на территории США. Возможно, в столь же безумном увлечении новинками технологии или в неудержимом азарте биржевых игр, обещающих жирный доход от продажи воздуха под видом ценных бумаг. А может быть, вся система свободного рынка, которая так бурно росла и приносила такое обилие плодов на протяжении столетий, со временем изрядно подувяла и пошла трещинами от собственной тяжести.
Если судить по декларациям недавнего совещания «двадцатки» в Лондоне, последнее предположение близко к истине. Лидеры двадцати наиболее развитых стран обещали всему миру щедрые бюджетные ассигнования на поддержку потребительского спроса и сферы производства, жёсткие меры борьбы с разного рода финансовыми ухищрениями, соблюдение приемлемых пропорций национальных и общемировых экономических интересов. Устоявшейся системе свободного рынка посулили нешуточные ограничения, в том числе чисто административные. И не только государственные, но и надгосударственные, ощутимо сужающие суверенитет стран и народов.
Обещать, конечно, гораздо проще, чем выполнять обещанное. Достаточных гарантий нет. Никто не гарантирует и полного успеха даже при строгом соблюдении лондонских договорённостей. Россия, впрочем, вряд ли положит на общий алтарь свою веками оберегаемую «особость». Но допустим, Россию просто сбросят с баланса, обойдутся без её хилой экономики. Всё равно остаётся вопрос: откроют ли лондонские соглашения выход из кризиса?
Недавно британский исследовательский центр разослал правительствам ряда стран и крупным финансовым корпорациям подробный доклад о возможных вариантах развития мировой экономики в обозримой перспективе.
По мнению сотрудников центра, наиболее вероятны три сценария. Вероятность первого, весьма оптимистичного, оценивается в 60 процентов. Набор мощных финансовых стимулов, вливание средств из государственных бюджетов в национальную, мировую экономику вместе с жестким контролем их использования позволят к концу 2010 года с кризисом покончить.
Не исключено, однако, что события будут развиваться по второму сценарию, вероятность которого определяется в 30 процентов. А именно: ни финансовые стимулы, ни жесткий контроль нужного эффекта в столь короткий срок не дадут. В таком случае каждая страна или группы стран начнут искать собственные пути к стабилизации. Это неизбежно приведёт к ослаблению глобальных экономических связей, правительства, опасаясь социальных взрывов и исходя из собственных политических предпочтений, изберут стратегию протекционизма, будут активно вмешиваться в работу банков, страховых компаний и других финансовых институтов.
Массы на первых порах поддержат. Цель-то простительная – защита национальных интересов. Потом ситуация может круто измениться, поскольку при таком сценарии кризис, по мнению британских экспертов, продлится много лет. А то и пару десятилетий.
Третий сценарий вероятен всего на 10 процентов, зато грозит мировой катастрофой. Речь идёт о судьбе американского доллара – сохранит он или утеряет функцию основной, глобального масштаба, резервной валюты. Известно, что время от времени в мире звучат голоса против засилья доллара США, за создание корзины валют или вообще новой, надгосударственной валюты.
Проблема сложная, для опасений существуют солидные основания. Из 7 триллионов наличных и безналичных американских долларов примерно две трети находятся за пределами США. В сугубо национальных интересах Америки обрушение доллара вроде было бы выгодным – шире возможности для экспорта товаров и услуг, меньше внешние долги, печатаем купюры и собираем доход. Только другие страны тоже не лыком шиты. Вбросят свои огромные долларовые резервы в американский рынок и разорят его вконец. Так что баланс держится на взаимном страхе. Вероятность того, что какая-то из сторон рискнёт этот баланс нарушить, действительно, не очень велика.
Наверняка не все специалисты согласятся с британскими коллегами. События могут развиваться и совсем по иным сценариям. Судить о том, какой из них лучше и полнее предугадывает будущее, чрезвычайно трудно, если вообще возможно. Споры о путях выхода из кризиса не утихнут. Тем более тут же возникает наивный и ехидный вопрос: кто и как определит, что экономический кризис преодолён?
Подозреваю, что и по этому поводу единства мнений не будет. Проще всего лидерам тоталитарных и авторитарных режимов. Владимир Путин возьмёт да хоть завтра объявит, что кризис на просторах России ликвидирован, поскольку это было чужеродное и нежелательное явление, мешавшее укреплению державы. И значительная часть российского населения молча воспримет это как должное. Что-то проорут злобствующие оппозиционеры – «дерьмократы»: заводы закрыты, работы нет, подачки правительства скудны, как и полки магазинов. Ладно, не впервой. Перебьёмся.
Куда сложнее придется политическим лидерам свободных и более богатых стран. Кризиса, подобного нынешнему, в этих странах ещё не знали, а последствия его способны многих разочаровать. Здесь, в Америке, нам нередко рассказывают, что вслед за скоропалительным падением экономики начнётся её крутой подъём и всё вернётся на круги своя, к благостным временам конца прошлого и начала нового столетия. Уровень безработицы снова упадёт до ничтожных 4 – 5 процентов, банки опять будут охотно выдавать кредиты на покупку и строительство односемейных домов, высокие заработки обеспечат высокий спрос на товары и самые разнообразные услуги.
Консерваторы крайнего толка на меньшее ни за что не согласятся. А поскольку возврата к прежнему уровню всеобщего благосостояния, по всей видимости, не случится, в их понимании конца кризису никогда не будет.
Идеология консерватизма достойна глубокого уважения. Однако история порой совершает такие крутые повороты, что дорога назад закрывается намертво. Есть основания полагать, что многочисленные поломки в существующем – национальном и мировом -  экономическом механизме отражают именно такой исторический поворот. И совсем не обязательно, что он поведет нас к лучшему. Скорее – к необходимому, однако отнюдь не катастрофическому.
Мир на наших глазах стремительно меняется: бурно растёт население планеты, в прошлом отсталые страны одна за другой вырываются из нищеты, занимают передовые рубежи в индустрии, науке, культуре. Ощутимые перемены уже произошли и происходят в Америке. Достаточно указать на необратимые трансформации в демографии страны. Наивно полагать, что десятки миллионов разноплемённых пришельцев, пополнивших в последние годы население США, в полной мере впитают в себя традиции и ментальность поколений, давно живущих в этой стране. Очевидны и другие, не менее важные перемены.
Один из американских инвестиционных фондов в начале марта опубликовал результаты своего исследования, также посвященного кризису и его вероятным последствиям. Там много чего сказано. Коснёмся лишь одного утверждения. По мнению сотрудников фонда, Америке будет труднее выбираться из экономического кризиса, чем странам Западной Европы и Юго-Восточной Азии. Возможно потому что США достигли более солидных вершин развития, и любые потери будут воспринимать более болезненно, а значит, и с большим сопротивлением. Традиционному американскому индивидуализму, по-видимому, придётся чуть потесниться в пользу интересов общественных – национальных и мировых. Тоже, наверное, далеко не всем понравится. К тому же Америке одновременно предстоит существенно обновить инфраструктуру, превратив её в более современную и экономически рациональную. Инфраструктура действительно порядком обветшала. Мосты, автомобильные и железные дороги, коммуникации городов, общественный транспорт, система энергоснабжения - все эти проблемы в Западной Европе не так остры и не так актуальны, как у нас. Сказанное вовсе не означает, что Америку ждут ужасные времена. Трудности, усилия, финансовые расходы – да, но не более того.
Разумеется, существуют и довольно мрачные прогнозы. Однако нельзя не заметить, что для их построения часто используются критерии прошлого, не во всём соответствующие принципиально новым реалиям. Пугают, например, снижением темпов роста американского валового продукта с трёх-четырех до одного процента и ростом уровня безработицы до постоянной величины, близкой к 10 процентам.
Вероятно, так оно и будет. Только не стоит преисполняться излишней уверенностью, что и без того богатое общество способно богатеть беспредельно, да ещё обязательно высокими темпами. В современных условиях и один процент – неплохо. В абсолютных цифрах это всё равно больше, чем в любой другой стране. Что касается рабочих мест, то их число неизбежно будет сокращаться. Стремительный технологический прогресс повышает производительность труда, создаёт излишек рабочих рук. По поводу уровня безработицы в мире существуют прогнозы и похлеще 10 процентов.
Человечество, несомненно, вступает в новую эру, с новыми проблемами, трудностями и угрозами, с иными жизненными стандартами. Что делать, таковы закономерности развития. К тому же не надо забывать, что мир живет не одной лишь экономикой и рядом со словом «кризис», вплотную к нему, стоит слово «терроризм». Из всех многочисленных болезней наших дней кризис и терроризм – самые злокачественные. Так или иначе, на том или ином уровне экономика стабилизируется, обретет приемлемые формы. Кризис уйдёт в прошлое. Насчет терроризма такой уверенности, к сожалению, нет.