Тапочки из Европы
Юмор
Есть люди, которые за год меняют 7-8 пар тапочек. Я же хожу в одних шлепанцах все 365 дней. Привычка, знаете. Изматываю их до полного физического и морального износа. Мне плевать на качество, фирму и дизайн, лишь бы ноги не мерзли; и если Жанна, как часто с ней бывает, разобьет стакан или тарелку, чтобы осколки не могли причинить мучительную боль и возможную временную нетрудоспособность.
Не все относятся к своей домашней обуви с таким прагматизмом. Аня, сестра Жанны, превратила обыкновенные шлепанцы в настоящий объект поклонения. И узнав, что мы отправляемся в давно задуманное и выстраданное европейское турне, Анечка не делала нам никаких заказов. Кроме одного. Но это был не заказ, а напутствие, грозное и недвусмысленное: “Без тапочек не возвращайтесь!”
Я посмеялся только, и все. Но Жанна задумалась. И когда наш самолет заходил на посадку в аэропорт имени де Голля, я светился, предвкушая незабываемые впечатления, ожидающие нас в Старом Свете. А Жанна была спокойна и отрешенна. Мне показалось сперва, что она просто устала от трансатлантического перелета. Но прозрение пришло быстро, чересчур быстро.
Ступив только на парижскую землю, мне снова захотелось поближе к небу – на Эйфелеву башню; а затем, конечно же, в Лувр. Однако у Жанны была иная программа нашего пребывания в городе, увидев который, можно сразу же и с жизнью прощаться. Но умирать моя спутница точно не собиралась – кто же тогда привезет Анюте обещанные тапочки!
... В бутике на Елисейских полях услужливый месье провел нас к настоящей пирамиде домашней обуви.
- Эта модель от Диора! – восторженно, как заправский экскурсовод, он показывал на очередной экспонат с трехзначной ценой в евро. – Смотрите, эдесь тапочки, которые сам Версаче изготовил для своей жены...
Боже, как американцев не любят в мире! Даже этот лавочник с Елисейских полей считает нас тупицами, ничего не знающих о сексуальной ориентации великого модельера. Нет, негодяя надо поставить на место, и немедленно!
- Знаете, месье, - как можно вежливо, сказал я, - мы ищем тапочки наподобие тех, в которых Мария-Антуанетта взошла на эшафот. Поищите хорошенько в ваших залежах, может и откопаете, - и провожаемый оторопевшим взглядом галантного продавца, я потащил Жанну к выходу.
Сейчас было самое время осмотреть место казни несчастной императрицы. Ну и естественно, подняться на Эйфелеву башню, чтобы после погрузиться в волшебный мир живописи и скульптуры. В Лувре Жанна отвлеклась от горестных дум, но, как мне показалось, чересчур внимательно смотрела на ноги Венеры Милосской.
- Какой же предусмотрительный мужик, этот античный ваятель! восхищенно подумал я. – И на одежде для богини любви сэкономил, и на тапочках тоже. Иначе, вот в эту самую минуту здесь могла произойти кража века.
После Парижа нас ждал Амстердам. Мы приехали туда под вечер, и было самое время расслабиться, посидеть в уютной таверне с видом на канал. Но неутомимая Жанна начала с места в карьер расспрашивать местных жителей, где в их городе можно купить удобные и недорогие шлепанцы. Вопрос, конечно, вполне невинный и житейский, но зачем задавать его в самом центре квартала “красных фонарей”? И почему необходимо тревожить этой своей проблемой девушку в коротком пеньюаре, вышедшую на минутку перекурить из своей каморки, освещенной нежным аловатым светом?
- Заходите, заходите ко мне, не стесняйтесь, - девушка на чистейшем английском языке с бруклинским акцентом пригласила нас внутрь. – У меня и тапочки есть, и повыше тапочек кое-что найдется, - она добавила, подмигнув заговорщически . И это “кое-что” так нас смутило, что мы, чуть ли не строевым шагом, ринулись прочь из столь дружелюбного квартала. А у Жанны, к тому же, напрочь исчезло желание искать тапочки в столице Голландии. Взамен навалилась хандра.
- Дождливо здесь и зябко, - жаловалось она. – Поехали на юг, - и мы отправились к теплым берегам, поближе к родине Венеры Милосской.
... Прогуливаясь среди афинских развалин, я то и дело поглядывал вниз, на землю под ногами.
- Что ты делаешь? – поинтересовалась Жанна.
- Кто знает, может, монетку старинную найду или обломок амфоры., - я шутил, потому что в первую очередь опасался, чтобы на очередной камешек не напороться. Пусть это и старина, античность, но ноги ломать особого желания хочется.
- Зачем нам амфора? – Жанне было не до шуток. – Ты лучше землю поковыряй носком, гляди, и тапочки древние для Анюты отыщем...
Я не был уверен, что эллинки щеголяли тысячи лет назад в домашней обуви, но спорить с любимой не стал. Она и так замучилась после бесплодного тура по знаменитому афинскому фли-маркету. Сапог – завались, шапок меховых – сколько угодно (к чему они в Средиземноморье?), а заветной домашней обуви – не видать. Плюнул бы в лицо тому всезнайке, заявившему, что в Греции все есть!
- Неужели и в Венеции нам не улыбнется счастье? – грустно повторяла моя спутница, когда мы плыли на пароме в Италию, любуясь игривыми волнами Адриатики.
- Нам обязательно улыбнется счастье, - я успокаивал ее. – Ведь мы скоро увидим самый романтический город мира.
В Венеции я расщедрился на гондолу, ведь это была моя с Жанной давнишняя мечта. О да, об этом я мечтал всю свою жизнь! Дурно пахнущая вода; гниющие сваи безлюдных домов, вот-вот готовых уйти в мрачную бездну канала; орды туристов, глазеющих на тебя с любопытством и щелкающих своими камерами. И наконец, ни на секунду не умолкающий гондольер, потчующий нас песнями на ломаном итальянском языке с бруклинским акцентом. А вообще – восхитительное путешествие. Мне понравилось, и Жанне – тоже. Но она и здесь не удержалась, и когда мы расплачивались, что-то прошептала на ухо нашему кормчему. Тот растерянно пожал плечами, и я моментально сделал вывод, что ему еще никогда в жизни не приходилось покупать женские тапочки.
Только когда мы летели домой, Жанну осенила гениальная мысль:
- Я знаю, что делать! Боже, как это просто! – она повторяла эти слова со слезами на глазах.
На следующий день после возвращения она отправилась в магазин на Брайтоне, и купила пару прекрасных тапочек. Пришлось, правда, подпортить их внешний вид, соскоблив надпись “Made in China”, зато Анечка просто танцевала от счастья в новых шлепанцах из Старого Света.
Не все относятся к своей домашней обуви с таким прагматизмом. Аня, сестра Жанны, превратила обыкновенные шлепанцы в настоящий объект поклонения. И узнав, что мы отправляемся в давно задуманное и выстраданное европейское турне, Анечка не делала нам никаких заказов. Кроме одного. Но это был не заказ, а напутствие, грозное и недвусмысленное: “Без тапочек не возвращайтесь!”
Я посмеялся только, и все. Но Жанна задумалась. И когда наш самолет заходил на посадку в аэропорт имени де Голля, я светился, предвкушая незабываемые впечатления, ожидающие нас в Старом Свете. А Жанна была спокойна и отрешенна. Мне показалось сперва, что она просто устала от трансатлантического перелета. Но прозрение пришло быстро, чересчур быстро.
Ступив только на парижскую землю, мне снова захотелось поближе к небу – на Эйфелеву башню; а затем, конечно же, в Лувр. Однако у Жанны была иная программа нашего пребывания в городе, увидев который, можно сразу же и с жизнью прощаться. Но умирать моя спутница точно не собиралась – кто же тогда привезет Анюте обещанные тапочки!
... В бутике на Елисейских полях услужливый месье провел нас к настоящей пирамиде домашней обуви.
- Эта модель от Диора! – восторженно, как заправский экскурсовод, он показывал на очередной экспонат с трехзначной ценой в евро. – Смотрите, эдесь тапочки, которые сам Версаче изготовил для своей жены...
Боже, как американцев не любят в мире! Даже этот лавочник с Елисейских полей считает нас тупицами, ничего не знающих о сексуальной ориентации великого модельера. Нет, негодяя надо поставить на место, и немедленно!
- Знаете, месье, - как можно вежливо, сказал я, - мы ищем тапочки наподобие тех, в которых Мария-Антуанетта взошла на эшафот. Поищите хорошенько в ваших залежах, может и откопаете, - и провожаемый оторопевшим взглядом галантного продавца, я потащил Жанну к выходу.
Сейчас было самое время осмотреть место казни несчастной императрицы. Ну и естественно, подняться на Эйфелеву башню, чтобы после погрузиться в волшебный мир живописи и скульптуры. В Лувре Жанна отвлеклась от горестных дум, но, как мне показалось, чересчур внимательно смотрела на ноги Венеры Милосской.
- Какой же предусмотрительный мужик, этот античный ваятель! восхищенно подумал я. – И на одежде для богини любви сэкономил, и на тапочках тоже. Иначе, вот в эту самую минуту здесь могла произойти кража века.
После Парижа нас ждал Амстердам. Мы приехали туда под вечер, и было самое время расслабиться, посидеть в уютной таверне с видом на канал. Но неутомимая Жанна начала с места в карьер расспрашивать местных жителей, где в их городе можно купить удобные и недорогие шлепанцы. Вопрос, конечно, вполне невинный и житейский, но зачем задавать его в самом центре квартала “красных фонарей”? И почему необходимо тревожить этой своей проблемой девушку в коротком пеньюаре, вышедшую на минутку перекурить из своей каморки, освещенной нежным аловатым светом?
- Заходите, заходите ко мне, не стесняйтесь, - девушка на чистейшем английском языке с бруклинским акцентом пригласила нас внутрь. – У меня и тапочки есть, и повыше тапочек кое-что найдется, - она добавила, подмигнув заговорщически . И это “кое-что” так нас смутило, что мы, чуть ли не строевым шагом, ринулись прочь из столь дружелюбного квартала. А у Жанны, к тому же, напрочь исчезло желание искать тапочки в столице Голландии. Взамен навалилась хандра.
- Дождливо здесь и зябко, - жаловалось она. – Поехали на юг, - и мы отправились к теплым берегам, поближе к родине Венеры Милосской.
... Прогуливаясь среди афинских развалин, я то и дело поглядывал вниз, на землю под ногами.
- Что ты делаешь? – поинтересовалась Жанна.
- Кто знает, может, монетку старинную найду или обломок амфоры., - я шутил, потому что в первую очередь опасался, чтобы на очередной камешек не напороться. Пусть это и старина, античность, но ноги ломать особого желания хочется.
- Зачем нам амфора? – Жанне было не до шуток. – Ты лучше землю поковыряй носком, гляди, и тапочки древние для Анюты отыщем...
Я не был уверен, что эллинки щеголяли тысячи лет назад в домашней обуви, но спорить с любимой не стал. Она и так замучилась после бесплодного тура по знаменитому афинскому фли-маркету. Сапог – завались, шапок меховых – сколько угодно (к чему они в Средиземноморье?), а заветной домашней обуви – не видать. Плюнул бы в лицо тому всезнайке, заявившему, что в Греции все есть!
- Неужели и в Венеции нам не улыбнется счастье? – грустно повторяла моя спутница, когда мы плыли на пароме в Италию, любуясь игривыми волнами Адриатики.
- Нам обязательно улыбнется счастье, - я успокаивал ее. – Ведь мы скоро увидим самый романтический город мира.
В Венеции я расщедрился на гондолу, ведь это была моя с Жанной давнишняя мечта. О да, об этом я мечтал всю свою жизнь! Дурно пахнущая вода; гниющие сваи безлюдных домов, вот-вот готовых уйти в мрачную бездну канала; орды туристов, глазеющих на тебя с любопытством и щелкающих своими камерами. И наконец, ни на секунду не умолкающий гондольер, потчующий нас песнями на ломаном итальянском языке с бруклинским акцентом. А вообще – восхитительное путешествие. Мне понравилось, и Жанне – тоже. Но она и здесь не удержалась, и когда мы расплачивались, что-то прошептала на ухо нашему кормчему. Тот растерянно пожал плечами, и я моментально сделал вывод, что ему еще никогда в жизни не приходилось покупать женские тапочки.
Только когда мы летели домой, Жанну осенила гениальная мысль:
- Я знаю, что делать! Боже, как это просто! – она повторяла эти слова со слезами на глазах.
На следующий день после возвращения она отправилась в магазин на Брайтоне, и купила пару прекрасных тапочек. Пришлось, правда, подпортить их внешний вид, соскоблив надпись “Made in China”, зато Анечка просто танцевала от счастья в новых шлепанцах из Старого Света.
comments (Total: 1)