Peter the Great: Великий Скульптор Русского Балета

Культура

Владимир Малахов, Николай Цискаридзе, Алексей Ратманский, Юрий Посохов – что связывает эти мгновенно узнаваемые имена? Они входят в список тех танцовщиков и хореографов, которые были воспитаны одним из самых великих педагогов в истории балета: Петром Пестовым. Некоторые стали не только известными танцовщиками, премьерами мирового балета, но и возглавляли и возглавляют крупнейшие балетные труппы мира (в том числе балет Большого театра).
23 апреля 2009 г. международно известный молодежный конкурс балета «Youth America Grand Prix» в рамках празднования своего 10-летия устраивает гала-концерт в честь Петра Пестова в Манхэттене, в Сити Центре (W. 55 Street между 6-й и 7-й авеню).
В концерте примут участие самые знаменитые ученики г-на Пестова, которые съедутся со всего мира, в том числе: Владимир Малахов (Berlin State Opera Ballet), Николай Цискаридзе (Bolshoi Ballet), Алексей Ратманский (American Ballet Theatre), Юрий Посохов (San Francisco Ballet), Саша Радецкий (Dutch National Ballet), Александр Зайцев (Stuttgart Ballet), Геннадий Савельев (ABT). Мы продолжаем публиковать интервью с учениками великого русского педагога, которые рассказывают о своем учителе, о времени и о себе.
Билеты на гала-концерт «Peter the Great» можно приобрести в театральных кассах или по тел. 212.581.1212, а также по интернету на сайте Нью-Йорк Сити Центра: ww.nycitycenter.org. Дополнительная информация на сайте www.yagp.org.
Представляю другого ученика Пестова, в прошлом – премьера Большого театра:
Александр Ветров
Танцовщик, хореограф, художественный руководитель Metropolitan Classical Ballet (совместно с Полом Межа) в Арлингтоне (Техас), народный артист России.
Родился в Москве в артистической семье. Учился в Московской академии балета в классе П.А.Пестова, по окончании школы в 1979 году был принят в Большой театр, где танцевал как премьер балета в классических и современных спектаклях до 1997 года. В 1997 году Александр начал работать в Америке. Был премьером сначала Ballet International Indianapolis, Tulsa Ballet Theater, выступал как приглашенный танцовщик-премьер в разных странах мира.
В нашем разговоре с Ветровым мы прежде всего, естественно, обратились к его учителю – П.А.Пестову.
Н.А.: В чем была особенность системы преподавания Пестова?
А.В.: Есть такое слово: одержимость. Так вот Пестов был одержим своей профессией. Он передавал это качество своим ученикам и сумел привить им и любовь к нашему делу, и самоотверженность в работе.
Н.А.: С чисто профессиональной точки зрения, чем его класс отличался от других?
А.В.: Он очень много внимания уделяет стопам и параллельно – постановке бедер. Его любимая поговорка: «Повторение – мать учения». Мы могли делать одну комбинацию пол-урока и дольше, пока он не добивался, чтобы все было сделано так, как надо.
Н.А.: Пестов был очень жестким педагогом?
А.В.: Да. В профессии он не терпел никаких компромиссов. В жизни же был довольно общительным, интересным человеком, умел и нас заинтересовать чем-то, в частности – историей, но не балета, а мира. Учил нас мыслить.
Н.А.: Вы основываетесь в своем преподавании на методе Пестова?
А.В.: Мне приходится давать классы в основном артистам, а не ученикам. Там другие задачи. А что касается школы... К сожалению, в основном мы учим девочек. Особенно в Техасе... Здесь мальчиков для балетной школы днем с огнем не найдешь... С другой стороны, я взялся учить двух молодых танцовщиков, которые у нас в компании числятся как запасные. За два-три года они достигли очень хороших результатов. В индивидуальной работе с ними я стараюсь придерживаться принципов преподавания Пестова.
Н.А.: А как американские артисты воспринимают вашу русскую систему преподавания?
А.В.: Ну, когда я им показываю, как надо делать, и когда у них получается, то вроде бы сомнений не возникает. Я всегда объясняю, почему и что надо делать так, а не иначе. И, слава Богу, могу еще сам все показать.
Н.А.: Приезжая в Москву, Вы бываете на спектаклях Большого театра? Что Вы думаете о его балете сегодня?
А.В.: Он другой, не такой, как в мое время, хотя уже тогда традиции начинали активно разрушать... Сейчас пришел новый директор, Юрий Бурлака, тоже ученик Пестова. Он вроде бы считается хранителем традиций. Я смотрел спектакли Ратманского, новые для Большого театра, и они мне понравились: «Светлый ручей», «Лея».
Н.А.: Бурлака относится к тем хореографам, которые думают, что можно восстановить первоначальную хореографию М.Петипа. Вы считаете, это возможно?
А.В.: Я не знаю, нужно ли это делать. Можно было не соглашаться с Ю.Н.Григоровичем, когда он переделывал классические балеты, но он всегда оставлял зерно старой хореографии - все самое лучшее, и добавлял свое. Мне всегда казалось, что у него все сбалансировано. Я не знаком с хореографией Петипа в оригинале, так что судить не могу.
Н.А.: А Вы думаете, Бурлака ее знает?
А.В.: И он не знает. А потом посмотрите, как шагнула техника мужского танца. Сегодня танцовщики чудеса делают. А если Бурлака будет заставлять их танцевать так, как было поставлено в позапрошлом веке, то зачем это? Хотя, с другой стороны, у меня был интересный опыт в жизни. Сейчас танцуют па-де-де из балета Петипа «Талисман». Его возобновил Петр Андреевич Гусев к своему юбилею году в 1983-84 и тоже вроде бы по Петипа. Я танцевал эту вариацию так, как мне показывал Гусев – и с правой, и с левой ноги. Никаких поблажек себе не разрешал. К коде уже сил не было... А Гусев говорил: «Здесь раньше в коде еще и так вот делали...» Я думал, если раньше так делали, то сегодня могу только снять шляпу перед танцовщиками прошлого.
Н.А.: Каково Ваше мнение о современных танцовщиках-мужчинах? Считаете ли, что кубинские и латиноамериканские танцовщики действительно превосходят русских в техническом плане?
А.В.: Да знаю я, как это делается. Приходят эти танцовщики в зал и начинают изобретать трюки. Но многие из них, когда танцуют балеты целиком, выглядят не так уж «умно». Про актерскую игру они и не понимают; ЧТО танцуют - не знают. Лишь бы трюк «заделать»... Но, с другой стороны, я видел, как танцевал кубинец Карлос Акоста Спартака в балете Ю.Н.Григоровича. Он сделал другую интерпретацию. Мне понравилось. А трюки... Важно, чтобы у танцовщика при этом было актерское нутро, как, например, у Ивана Васильева в Москве.
Н.А.: А Вы, когда работаете с танцовщиками, стараетесь это нутро у них вытянуть?
А.В.: Да, конечно.
Н.А.: А почему Вы уехали в Америку?
А.В.: Для каждого артиста наступает в театре период, когда он, в какой бы форме ни находился, начинает быть менее востребованным.  Артисты начинают искать работу на стороне. Когда у нас в Большом сменилось руководство, художественным руководителем балета стал Вячеслав Гордеев, тоже ученик Пестова. Он мне стал говорить: надо уступать место молодым. И в то же время не разрешал никуда ездить, потому что вдруг с кем-то что-то случится - как же тогда без меня! А мы с ним много лет вместе работали, в одной грим-уборной сидели! Но вот была у него такая точка зрения. Я и уехал.
Н.А.: Да и сам Гордеев не удержался на своем месте.
А.В.: Да, Большой театр – скользкий пригорок.
А.Н.: Вернемся к Пестову.
А.В.: Конечно. Пестов стоит особняком в русском балете. До сих пор его учение вызывает споры. Он не учит мужчин делать трюки. Он дает артисту необходимую базу, чтобы тот мог двигаться дальше. А дальше все зависит от репетиторов. Пестов ставит задачу подготовить «материал» для следующей работы. Главное, заложить «базу» в ноги, в костяк. И он это делал блестяще. И дай Бог ему здоровья.
Н.А.: Сохраняете ли Вы с ним дружеские отношения?
А.В.: Он ни с кем не поддерживает отношений. Не знаю почему. Выпускает учеников - и все. А если интересуется нашими судьбами, то только через других лиц. Я очень удивился, когда один артист, кстати, не его ученик, попросил у меня видео с записью моих танцев, чтобы показать ему. Я бы и сам ему с удовольствием привез! Хотя когда-то давно я танцевал со школой в Сиэтле (уже являясь артистом), он там был, мы пообщались нормально. Могу только добавить, что мне очень повезло, что я у него учился.