ВТОРОЙ ШАНС МЕЙЛИН ЛИТЧ • Девушка из ниоткуда не уходит в никуда
Литературная гостиная
Майкл КОРРИНДЖ
На сей раз в пять часов утра мне позвонил Джереми Конти. Со мной так постоянно происходит. Несмотря на то, что мое время подъема - шесть тридцать, за час или полтора до этого, в тот период, когда больше всего хочется спать, меня обязательно должен поднять на ноги какой-нибудь идиот, неспособный решить простые житейские проблемы. В роли последнего может выступать кто угодно, начиная с троюродного брата и заканчивая привратником из дома, где я провел шесть лет своей жизни.
Все верно - сегодня это был привратник. Высокий афроамериканец, любезно улыбающийся вам в парадном. Я не знаю, сколько именно лет Джереми, но выглядел он всегда достаточно солидно. Настолько, чтобы внушать уважение к жильцам, проживающим в охраняемом им подъезде. Память о располагающей улыбке Джереми осталась, и потому я, чертыхнувшись про себя, разрешил ему приехать. Из сбивчивого объяснения Конти мало что можно было понять, а потому лучше разобраться во всем лично на свежую голову. Которую за время до приезда Джереми как раз и следовало привести в порядок.
Конти прибыл ко мне спустя сорок минут после телефонного звонка. Я не сразу узнал его: на нем была новенькая военная форма.
- Ты служил в армии, Джереми? - поинтересовался я.
- Морская пехота, сэр, - ответил гость, все еще продолжая стоять в прихожей.
- Проходи, садись, - мне ничего не оставалось, как пригласить его в свой кабинет. - Что у тебя стряслось?
- Очень странное дело, мистер Корриндж, - сказал Конти. - Я не знаю, что предпринять...
- Об этом ты говорил по телефону, - зевнул я. - Давай с самого начала, иначе мне трудно будет тебе помочь.
- Сегодня в час ночи кто-то пытался открыть мою дверь, мистер Корриндж... Я крепко спал после дневной смены - двенадцать часов на ногах, сэр, - но Эмма, услышав подозрительный скрежет в замке, разбудила меня. Накинув на себя халат и взяв в руки бейсбольную биту, я подошел к глазку и заглянул в него. Мы живем в довольно сложном районе, мистер Корриндж, вокруг слишком много подростковых банд и стоит постоянно быть начеку. Но, к моему удивлению, дверь пыталась открыть молодая белая девушка, довольно прилично одетая. Для нашего района, сэр. Я распахнул дверь. Она испуганно вскрикнула и отшатнулась к стене. “Кто вы? - спросил я. - И почему врываетесь в мой дом?!” “Но я тут живу, - прошептала незнакомка. - Это моя квартира...” С этой секунды, мне кажется, все и началось. То, чего я никак не могу объяснить.
- Ты хочешь сказать, что незнакомка претендует на твое жилище? - не понял я. - Ты арендуешь квартиру?
- Нет, мы купили ее три года назад, взяв кредит в банке. В нашем районе многие так сделали. Сейчас, когда страна в кризисе, кое-кто не в силах платить деньги по процентам, съехал, и почти половина квартир в нашем доме пустует, но я продолжаю держаться. Пока есть работа, сэр. А девушка, увидев меня и услышав мой ответ, совсем растерялась и была на грани потери сознания. Нам с Эммой пришлось усадить ее на диван и отпаивать успокоительными каплями. Но она все время утверждала, что живет здесь и понятия не имеет, почему мы тут оказались... Потом пыталась звонить со своего мобильного, но у нее ничего не вышло. Тогда девица окончательно запаниковала...
- Тебе стоило связаться с полицией, - заметил я. - Там умеют разбираться с такими особами. Мало ли откуда она? А если сбежала из закрытой психиатрической клиники? Где, кстати, ты ее оставил? У себя дома, вместе с Эммой?
- Нет, что вы! Не рискнул. Я привез ее с собой и велел сидеть в автомобиле. Несмотря на успокоительные капли, девушка явно на “взводе”, и я специально для этого надел свою армейскую форму, полученную при демобилизации из армии. Форма дисциплинирует даже психов, сэр.
- Согласен. Но ты ушел от моего вопроса: почему не обратился в полицию, а разбудил меня?!
Конти вздохнул.
- Тут есть еще одна деталь, мистер Корриндж, - пояснил он, - я взял на себя смелость открыть ее сумочку и заглянуть в документы. В медицинской страховке девушки, а ее зовут Мейлин Литч, числится наш адрес... После чего мне стало как-то не по себе, и я решил повременить с полицией.
- Карточку медстраховки можно подделать, - усмехнулся я. - Ты сам об этом знаешь. Помнится, семь лет назад кто-то рассказывал мне историю о “фальшивом майоре”? Тогда я еще написал статью по мотивам твоей байки.
- В том-то и дело, сэр, - поежился Джереми. - Я не просто служил в морской пехоте, а работал в особом подразделении, занимавшемся сбором и проверкой данных личного состава. И в чем - в чем, а в любой подделке, даже самой искусной, я без труда разберусь. Могу точно заверить: карточка у нее - подлинная!
- Интересно, а как она объясняет все происходящее?
- Никак. Бормочет о том, что живет в моей квартире, работает в адвокатской конторе, добросовестно платит налоги и на нее нет дел в полиции... Я же сказал: девушка из первого ряда среднего класса, она не похожа на аферистку или авантюристку.
- Ладно, - мне пришлось взять грех на душу, - заводи ее в дом, сержант Конти. Попробуем разобраться с твоей “незнакомкой”.
Через пять минут Джереми вернулся с миловидной девушкой, лет двадцати пяти, действительно довольно элегантно одетой - строго и со вкусом. Она растерянно поглядывала по сторонам, ощущая себя явно не в своей тарелке. Впрочем, после порции успокоительных капель ты не сможешь чувствовать себя иначе.
- Доброе утро! - как можно радушнее обратился к ней я. - Меня зовут Майкл Корриндж, по профессии - журналист-аналитик. Джереми Конти попросил меня помочь вам, и я с радостью сделаю все, что в моих силах. Вы действительно проживаете по названному адресу?
Девушка кивнула.
- И как давно?
- Примерно полтора года. Сняла ее, когда оканчивала университет и начинала подыскивать себе работу.
- Прекрасно. А где вы работаете?
- В юридической конторе “Джон Бейкстон и компаньоны”. Дженстейн-стрит, дом 17, пятый этаж, отсек восемь.
- Замечательно. С какого часа они начинают отвечать на звонки?
- С семи утра. Наша секретарша, Эмили, как раз без десяти семь приходит на службу.
- Отлично. У вас есть визитная карточка?
Девушка порылась в своей сумочке и протянула мне глянцевый прямоугольник с золотым тиснением.
- Отменная визитка, - похвалил я. - Двусторонняя, высшего класса. Должно быть, обошлась вам в копеечку?
Она пожала плечами.
- Эти вопросы у нас решает Эмили. Как только я поступила в контору, а это произошло две недели назад, мне выдали двести штук. Визитка - один из наиболее доступных способов личной рекламы фирмы и ее сотрудников.
- Сейчас мы все узнаем, - я набрал номер конторы. Мне незамедлительно ответил звучный женский голос.
- Это - “Джон Бейкстон и компаньоны”?
- Нет. Вы попали в нью-йоркский филиал организации “Защитники зеленых насаждений”. Марта Веллингтон к вашим услугам!
- Простите, я ошибся.
Опустив трубку, снова бросил взгляд на визитку и протянул ее Джереми.
- Вашей конторы нет, мисс Литч, - констатировал я. - Боюсь, ее никогда и не было. Куда нам звонить с сержантом Конти, в федеральную службу расследования или в агентство национальной безопасности?!
Последняя фраза была глупой и непродуманной. Несмотря на капли Джереми, девушка впала в истерическое состояние и зарыдала во весь голос. Бывший сержант бегал вокруг нее со стаканом воды, а я пытался понять, в какую же историю мы с ним (спасибо, господин Конти!) влипли... Озарение пришло тут же.
- Мейлин! - громко произнес я. - Вы ведь живете не в безлюдном пространстве Антарктиды! У вас наверняка есть родители, подруги, бой-френд или герл-френд, еще кто-нибудь, кто бы мог подтвердить вашу личность? Где их адреса, телефоны? Пусть приедут и заберут вас!
- Да, конечно, - она тут же достала из сумки электронный блокнотик и попыталась включить его. - Батарейка села... А зарядник к ней у меня дома... То есть дома у сержанта...
- Но вы должны помнить какие-то телефоны! Самые важные для себя!
- Разумеется.
Девушка бойко вынула бумажный квадратик из чистой стопки на моем столе и быстро набросала на нем несколько цифр.
- Первый - моих родителей: Элизабет и Теодора Литч, живущих в Олтоне, штат Иллинойс; второй - подруги Лесли Розхейм, менеджера фирмы “Эксилион” в Калифорнии; третий принадлежит Эдвину Бейкстону, директору конторы, в которой я работаю; четвертый - Питера Козимски, мы с ним расстались два месяца назад, он должен меня помнить...
- Этого достаточно, - улыбнулся я и протянул руку к телефонной трубке.
- Можно я не буду при этом присутствовать? - попросила Мейлин. - А то мне как-то не по себе.
- Хорошо. Я выйду в соседнюю комнату и позвоню оттуда. А вы пока побудьте в обществе сержанта Конти...
Вернулся я довольно обескураженным и не смог скрыть своего состояния от незваной гостьи.
- Что-то не так? - испуганно прошептала она.
- Многое, - сдержанно произнес я, пытаясь выглядеть как можно деликатнее. - Ваши родители два года назад продали свой коттедж в Олтоне - после неудачных вложений в акции инвестиционного банка. Риэлтор отказался сообщить мне их новые координаты. Эдвин Бейкстон с трудом вспомнил о вашем существовании, но уверен, что вы проработали в его конторе не более двух месяцев, после чего уволились. Питер Козимски уже два с половиной года находится в Африке, где преподает в маленькой деревушке на севере Кении. А что касается Лесли Розхейм, то она уверяет, что видела вас последний раз пять лет назад и с тех пор вы не давали о себе знать...
- Но я гостила у Лесли в прошлом месяце, - обхватила руками голову девушка. - Родителям звонила в субботу, у них все было в порядке. Дружески распрощалась с мистером Бейкстоном в девять часов вечера, а с Питером столкнулась во вторник в книжном магазине “Ювеналис”... Кажется, господа, я просто сошла с ума.
Мы с Конти переглянулись. История Мейлин Литч и на самом деле была мало на что похожа. Но у меня имелся человек, способный внести в нее определенную ясность. Я сразу подумал о нем - о Вилли Стенмарке, одном из лучших психоаналитиков континента, моем давнем приятеле. Уговорить его на внеурочный прием - непростая задача, но я приложил все свои усилия, и мы пришли к компромиссу. Правда, не обошлось и без удачного стечения обстоятельств: как раз во время нашего разговора секретарше Стенмарка Кейт позвонил один из клиентов и отменил визит.
Пришлось нам вместе с Мейлин Литч, срочно ехать к Стенмарку. Джереми, потоптавшись возле машины, сослался на занятость.
- Мне через три часа надо быть на работе, сэр, - сказал он. - К тому же не мешало бы переодеться и привести себя в порядок после бессонной ночи. А если девушка в ваших руках, мистер Корриндж, то я спокоен.
Мне бы его спокойствие...
Стенмарк усадил меня на кушетку, а Мейлин - в мягкое овальное кресло, столь располагающее к откровенным беседам. Сначала говорил я, потом - девушка. После чего Вилли попросил ее подождать несколько минут в приемной.
- Странный случай, - заметил он. - Похоже на “локальную амнезию быстрых снов”, когда человек теряет в памяти некую часть жизни, только что им прожитую. Происходит подобное под влиянием какого-либо стресса или аналогичного ему события, когда вступают в действие защитные силы организма, оберегающие разум от сильных потрясений, способных повлиять на психику. Ты сказал, что Джереми Конти обнаружил ее в нормальном состоянии, без каких-либо внешних признаков насилия, нападения или чего-то иного?
- Абсолютно так. Как рассказывает Мейлин, после поздней вечеринки в ее фирме, когда отмечался выигрыш в очень сложном и затяжном судебном процессе, она вышла на улицу, села в такси, приехала к своему дому, поднялась по лестнице и попыталась открыть дверь в собственную квартиру.
- Занимательно. А этот Джереми Конти, он надежный парень? Ты давно с ним знаком?
- Довольно давно. Сама основательность и добропорядочность. Скорее меня можно обвинить в чем-то предосудительном, чем его.
- В жизни бывает всякое, - вздохнул психоаналитик. - Выходишь на ночную улицу, встречаешь одинокую девушку, на тебя что-то находит, и ты совершаешь какую-то глупость. А потом, опомнившись и видя, что в результате твоих действий с ней происходит нечто странное, пытаешься замолить свой грех... Как тебе такой вариант?
- К Джереми он не подходит. К тому же у него есть свидетель, жена Эмми, дама весьма внушительных размеров и строгого нрава. С такой женой надо ходить на цыпочках и не заглядываться на посторонних женщин.
- Что ж, тогда вариант отпадает. Жаль. Напрашивался. Ясно одно - последние годы будто вычеркнуты из памяти мисс Литч. Словно что-то или кто-то старательно их стер.
- Воздействие транквилизаторов? А может, передозировка некоего новоявленного наркотика?
- В качестве версии принимается, - кивнул Вилли. - Пригласи пациентку: у меня есть способ докопаться до истины.
Когда девушка снова оказалась в овальном кресле, Стенмарк предложил ей “гипнотическое погружение в минувшую реальность”.
- Ничего страшного, - заверил он. - В состоянии транса вы расскажете все, что с вами случилось. В этом случае защитные механизмы не сработают, и мы выйдем на уровень подсознания. Вы ведь хотите узнать правду?
- Непременно, - кивнула Мейлин. - Почему и когда я уволилась из фирмы, куда пробивалась через многочисленные тесты и собеседования, опередив дюжину конкурентов? Где мои родители? С какой стати от меня отказывается лучшая подруга? Как будто все это происходит не со мной, а с каким-то совершенно посторонним человеком. Более того, - она понизила голос, - когда я поднималась в свою квартиру... то есть в квартиру Джереми Конти, то стены подъезда показались мне несколько другими - намного грязнее, чем обычно, и там кругом были разные мерзкие надписи и рисунки...
- Интересно, - кивнул Стенмарк. - Майкл, ты не оставишь нас наедине? Я не привык работать при зрителях!
- Разумеется. Мне как раз надо послать материал в редакцию. Я воспользуюсь компьютером Кейт?
- Никаких проблем. Загляни минут через десять.
Не успел я выпить чашечку кофе, любезно поданную Кейт, как меня вызвал Стенмарк.
Девушка полулежала в кресле, закрыв глаза.
- Спит, - заверил Вилли, - и проснется тогда, когда нам будет нужно. Я покопался в ее памяти - ничего нового. Все то же самое, никоим образом не отличается от прежних объяснений.
- А если это зомбирование? - предположил я. - Молодая привлекательная девушка с юридическим образованием вдруг ни с того ни с сего увольняется из фирмы, куда так стремилась пропасть. Почему? А потому, что ей сделали предложение из некой спецслужбы, где она и потрудилась последние четыре или пять лет. После чего содержание ее миссии на благо государства предусмотрительно “стерли”, оставив лишь прежние воспоминания.
- Ты не был фанатом “Секретных материалов”? - с усмешкой спросил Стенмарк. - Вот тут у меня на столе маленький прибор. Полиграф новейшей технологии, прямиком из Силиконовой долины. Подарок одного высокопоставленного клиента. Эта машинка на расстоянии способна определить, говорит человек правду или лжет. И, как ни странно, было ли проведено наружное воздействие на сознание данного индивидуума. Видишь здесь, в уголке, черные цифры? Девяносто восемь и пять десятых процента. До ста не дотягивает, но это фактически максимум по принятой для него шкале. Мейлин Литч говорит чистую правду. Но нечто в судьбе нашей знакомой меня беспокоит. Чисто на подсознательном уровне, что ли... Попробуем следующее.
Вилли нажал на кнопку, и в кабинет зашла Кейт.
- Вот вам документы моей новой клиентки, - сказал психоаналитик, протягивая секретарше бумажник Литч. - Не знаю, как вы будете действовать и кого привлекать, но через десять минут мне нужно знать, что происходило с этой девушкой, скажем... в последние три года.
- Хорошо, босс, - кивнула Кейт.
- А мы подождем, - улыбнулся Стенмарк и посмотрел на часы. - Точнее, вы подождете в соседней комнате. Ко мне через пять минут придет новый клиент. Мейлин, просыпайтесь! Майклу Корринджу будет скучно в одиночестве.
Мы сидели в узком помещении с голубыми стенами, и успокоившаяся к тому времени Мейлин посвящала меня в тайны судебных процессов по бракоразводным делам (это являлось ее “направлением”). Вилли довольно долго не появлялся, а потом, заглянув, поманил меня пальцем.
В кабинете, в овальном кресле, дремал полноватый мужчина в белой рубашке с черным галстуком. Черты его лица показались мне на редкость знакомыми.
- Не обращай внимания, - попросил Стенмарк. - Моя работа тем и хороша, что без особых проблем любого из пациентов можно погрузить на некоторое время в сон, о котором он ничего не вспомнит. Но суть в ином. У нас проблема, Майкл. У нас большая проблема!
- В чем она заключается? - спросил я.
- А в том, что Мейлин Литч погибла три с половиной года назад на севере Кении. Как Кейт удалось выяснить, примерно почти сразу после поступления в юридическую контору адвоката Бейкстона Мейлин попала на лекцию этнографа Руди Чивельса, рассказывавшего о неграмотных африканских детишках, умирающих от голода и болезней. После чего девушка уволилась и, поступив в добровольческую организацию “Корпус мира”, отправилась в Африку. Поработав в ряде стран, она оказалась в поселке Сучиок, севернее городка Эль-Бак, расположенного возле кенийско-сомалийской границы. Там, в сельской школе, Мейлин преподавала английский язык, математику, физику, словом, все, что можно преподавать. Но однажды отряд сомалийских исламистов, перешедший границу, напал на поселок и уничтожил всех его обитателей. Школу подожгли вместе с учителями и учащимися. Мейлин Литч удалось опознать лишь по отпечатку двух пальцев невесть как уцелевшей в огне кисти левой руки... После чего ее парень, Питер Козимски, уехал в Кению преподавать детям... А останки Мейлин были захоронены на городском кладбище Олтона, где безутешные родители установили ей скромный памятник.
- Ничего не понимаю! - растерянно признался я. - В соседней комнате нас дожидается Мейлин Литч, в полном сознании и абсолютно здоровая! Она только что битых полчаса объясняла мне процедуру раздела имущества, нажитого за годы совместной жизни. У тебя есть на сей счет какие-то объяснения?!
Психоаналитик развел руками.
- Могу лишь привести напутствие отца, провожавшего меня в Нью-Йорк, - усмехнулся он. - Старик говорил: никогда не садись в такси, сынок. Случится проблема с машиной, пользуйся подземкой, автобусом, на худой конец разомни как следует ноги, но не садись в желтую машину с шашечками. Мейлин села в такси в недалеком прошлом, судя по всему, пять лет назад, и вышла из него в наше время: в будущем, в котором ее уже не могло и не должно было быть. Будь я физиком, возможно, стал бы рассуждать о параллельных мирах и новой реальности, но я скептик и прагматик, а потому поставленный перед аномальным фактом никогда не пытаюсь в нем разобраться. Надо уметь принимать должное. Судьба предоставила девушке еще один шанс - почему бы им не воспользоваться?
- А как ты всем и ей в первую очередь объяснишь происходящее?
- Тут придется здорово поломать голову, - признался Вилли. - Но я рассчитываю на помощь спящего в кресле господина - он очень влиятелен, несмотря на свой непрезентабельный вид. Загляните с Мейлин ко мне вечерком, а до этого займи девушку чем-нибудь стоящим. Но, пожалуйста, никаких звонков и лишних разговоров. Ее мобильный, кстати, отключен четыре года назад за неуплату. Потому она и не может по нему звонить.
Вечером, когда мы вернулись в офис Стенмарка, тот радостно потирал руками.
- Мейлин, - обратился он к моей спутнице. - Вы не возражаете погостить сегодня ночью у Кейт, пока мы с Майклом не проясним некоторые обстоятельства, связанные с вашим психическим расстройством? Да, мисс Литч, увы, вы попали под влияние сильного стресса и не способны в данный момент объективно отвечать за свои действия. Я уже созвонился с необходимыми инстанциями и получил от них разрешение на ваше лечение.
Как ни странно, но слова психоаналитика девушка приняла с пониманием: они не только объясняли первопричину произошедшего, но и сулили реальную помощь.
- А теперь, - сказал Вилли, когда мы остались одни, - послушай, что мне пришло в голову. Для родителей девушки, как и для кое-кого из родственников и близких друзей, я создал подходящую легенду. Дактилоскопию провели на “скорую руку”, допустив явную ошибку. В огне сгорела другая женщина, а Мейлин увели с собой мятежники и она несколько лет кочевала с ними по просторам восточно-африканского побережья, подвергаясь насилиям и издевательствам. После чего девушку удалось освободить одной из ближневосточных спецслужб, проводивших локальную операцию в этом районе. Психика Мейлин, пережив глобальную встряску, застопорилась на том моменте, когда ничего страшного еще не произошло, отсюда и подобный эффект восприятия происходящего.
Мой высокопоставленный клиент обещал посодействовать в выдаче новых документов для девушки и ее родителей и переправке их в Австралию. Естественно, под совсем другими именами. Нечто вроде “программы по защите свидетелей”. Плюс за пару сеансов я вставлю в сознание нашей подопечной смутные картинки о скитаниях по Сомали и темнокожих боевиках... Так, на всякий случай. Некие “воспоминания о будущем”. Вот и вся история о путешествии Мейлин Литч из прошлого в настоящее. Что может быть лучше счастливой развязки: родителей, нашедших потерянное дитя, и девушки, получившей вторую жизнь? Эх, будь сейчас Рождество, я бы сошел за настоящего Санта-Клауса!
- Да, получилась чисто рождественская концовка на редкость удивительной истории, - заметил я. - Жаль, что о ней нельзя написать!
- Почему нельзя? - усмехнулся Стенмарк. - Пиши! Тебе все равно никто не поверит!
На сей раз в пять часов утра мне позвонил Джереми Конти. Со мной так постоянно происходит. Несмотря на то, что мое время подъема - шесть тридцать, за час или полтора до этого, в тот период, когда больше всего хочется спать, меня обязательно должен поднять на ноги какой-нибудь идиот, неспособный решить простые житейские проблемы. В роли последнего может выступать кто угодно, начиная с троюродного брата и заканчивая привратником из дома, где я провел шесть лет своей жизни.
Все верно - сегодня это был привратник. Высокий афроамериканец, любезно улыбающийся вам в парадном. Я не знаю, сколько именно лет Джереми, но выглядел он всегда достаточно солидно. Настолько, чтобы внушать уважение к жильцам, проживающим в охраняемом им подъезде. Память о располагающей улыбке Джереми осталась, и потому я, чертыхнувшись про себя, разрешил ему приехать. Из сбивчивого объяснения Конти мало что можно было понять, а потому лучше разобраться во всем лично на свежую голову. Которую за время до приезда Джереми как раз и следовало привести в порядок.
Конти прибыл ко мне спустя сорок минут после телефонного звонка. Я не сразу узнал его: на нем была новенькая военная форма.
- Ты служил в армии, Джереми? - поинтересовался я.
- Морская пехота, сэр, - ответил гость, все еще продолжая стоять в прихожей.
- Проходи, садись, - мне ничего не оставалось, как пригласить его в свой кабинет. - Что у тебя стряслось?
- Очень странное дело, мистер Корриндж, - сказал Конти. - Я не знаю, что предпринять...
- Об этом ты говорил по телефону, - зевнул я. - Давай с самого начала, иначе мне трудно будет тебе помочь.
- Сегодня в час ночи кто-то пытался открыть мою дверь, мистер Корриндж... Я крепко спал после дневной смены - двенадцать часов на ногах, сэр, - но Эмма, услышав подозрительный скрежет в замке, разбудила меня. Накинув на себя халат и взяв в руки бейсбольную биту, я подошел к глазку и заглянул в него. Мы живем в довольно сложном районе, мистер Корриндж, вокруг слишком много подростковых банд и стоит постоянно быть начеку. Но, к моему удивлению, дверь пыталась открыть молодая белая девушка, довольно прилично одетая. Для нашего района, сэр. Я распахнул дверь. Она испуганно вскрикнула и отшатнулась к стене. “Кто вы? - спросил я. - И почему врываетесь в мой дом?!” “Но я тут живу, - прошептала незнакомка. - Это моя квартира...” С этой секунды, мне кажется, все и началось. То, чего я никак не могу объяснить.
- Ты хочешь сказать, что незнакомка претендует на твое жилище? - не понял я. - Ты арендуешь квартиру?
- Нет, мы купили ее три года назад, взяв кредит в банке. В нашем районе многие так сделали. Сейчас, когда страна в кризисе, кое-кто не в силах платить деньги по процентам, съехал, и почти половина квартир в нашем доме пустует, но я продолжаю держаться. Пока есть работа, сэр. А девушка, увидев меня и услышав мой ответ, совсем растерялась и была на грани потери сознания. Нам с Эммой пришлось усадить ее на диван и отпаивать успокоительными каплями. Но она все время утверждала, что живет здесь и понятия не имеет, почему мы тут оказались... Потом пыталась звонить со своего мобильного, но у нее ничего не вышло. Тогда девица окончательно запаниковала...
- Тебе стоило связаться с полицией, - заметил я. - Там умеют разбираться с такими особами. Мало ли откуда она? А если сбежала из закрытой психиатрической клиники? Где, кстати, ты ее оставил? У себя дома, вместе с Эммой?
- Нет, что вы! Не рискнул. Я привез ее с собой и велел сидеть в автомобиле. Несмотря на успокоительные капли, девушка явно на “взводе”, и я специально для этого надел свою армейскую форму, полученную при демобилизации из армии. Форма дисциплинирует даже психов, сэр.
- Согласен. Но ты ушел от моего вопроса: почему не обратился в полицию, а разбудил меня?!
Конти вздохнул.
- Тут есть еще одна деталь, мистер Корриндж, - пояснил он, - я взял на себя смелость открыть ее сумочку и заглянуть в документы. В медицинской страховке девушки, а ее зовут Мейлин Литч, числится наш адрес... После чего мне стало как-то не по себе, и я решил повременить с полицией.
- Карточку медстраховки можно подделать, - усмехнулся я. - Ты сам об этом знаешь. Помнится, семь лет назад кто-то рассказывал мне историю о “фальшивом майоре”? Тогда я еще написал статью по мотивам твоей байки.
- В том-то и дело, сэр, - поежился Джереми. - Я не просто служил в морской пехоте, а работал в особом подразделении, занимавшемся сбором и проверкой данных личного состава. И в чем - в чем, а в любой подделке, даже самой искусной, я без труда разберусь. Могу точно заверить: карточка у нее - подлинная!
- Интересно, а как она объясняет все происходящее?
- Никак. Бормочет о том, что живет в моей квартире, работает в адвокатской конторе, добросовестно платит налоги и на нее нет дел в полиции... Я же сказал: девушка из первого ряда среднего класса, она не похожа на аферистку или авантюристку.
- Ладно, - мне пришлось взять грех на душу, - заводи ее в дом, сержант Конти. Попробуем разобраться с твоей “незнакомкой”.
Через пять минут Джереми вернулся с миловидной девушкой, лет двадцати пяти, действительно довольно элегантно одетой - строго и со вкусом. Она растерянно поглядывала по сторонам, ощущая себя явно не в своей тарелке. Впрочем, после порции успокоительных капель ты не сможешь чувствовать себя иначе.
- Доброе утро! - как можно радушнее обратился к ней я. - Меня зовут Майкл Корриндж, по профессии - журналист-аналитик. Джереми Конти попросил меня помочь вам, и я с радостью сделаю все, что в моих силах. Вы действительно проживаете по названному адресу?
Девушка кивнула.
- И как давно?
- Примерно полтора года. Сняла ее, когда оканчивала университет и начинала подыскивать себе работу.
- Прекрасно. А где вы работаете?
- В юридической конторе “Джон Бейкстон и компаньоны”. Дженстейн-стрит, дом 17, пятый этаж, отсек восемь.
- Замечательно. С какого часа они начинают отвечать на звонки?
- С семи утра. Наша секретарша, Эмили, как раз без десяти семь приходит на службу.
- Отлично. У вас есть визитная карточка?
Девушка порылась в своей сумочке и протянула мне глянцевый прямоугольник с золотым тиснением.
- Отменная визитка, - похвалил я. - Двусторонняя, высшего класса. Должно быть, обошлась вам в копеечку?
Она пожала плечами.
- Эти вопросы у нас решает Эмили. Как только я поступила в контору, а это произошло две недели назад, мне выдали двести штук. Визитка - один из наиболее доступных способов личной рекламы фирмы и ее сотрудников.
- Сейчас мы все узнаем, - я набрал номер конторы. Мне незамедлительно ответил звучный женский голос.
- Это - “Джон Бейкстон и компаньоны”?
- Нет. Вы попали в нью-йоркский филиал организации “Защитники зеленых насаждений”. Марта Веллингтон к вашим услугам!
- Простите, я ошибся.
Опустив трубку, снова бросил взгляд на визитку и протянул ее Джереми.
- Вашей конторы нет, мисс Литч, - констатировал я. - Боюсь, ее никогда и не было. Куда нам звонить с сержантом Конти, в федеральную службу расследования или в агентство национальной безопасности?!
Последняя фраза была глупой и непродуманной. Несмотря на капли Джереми, девушка впала в истерическое состояние и зарыдала во весь голос. Бывший сержант бегал вокруг нее со стаканом воды, а я пытался понять, в какую же историю мы с ним (спасибо, господин Конти!) влипли... Озарение пришло тут же.
- Мейлин! - громко произнес я. - Вы ведь живете не в безлюдном пространстве Антарктиды! У вас наверняка есть родители, подруги, бой-френд или герл-френд, еще кто-нибудь, кто бы мог подтвердить вашу личность? Где их адреса, телефоны? Пусть приедут и заберут вас!
- Да, конечно, - она тут же достала из сумки электронный блокнотик и попыталась включить его. - Батарейка села... А зарядник к ней у меня дома... То есть дома у сержанта...
- Но вы должны помнить какие-то телефоны! Самые важные для себя!
- Разумеется.
Девушка бойко вынула бумажный квадратик из чистой стопки на моем столе и быстро набросала на нем несколько цифр.
- Первый - моих родителей: Элизабет и Теодора Литч, живущих в Олтоне, штат Иллинойс; второй - подруги Лесли Розхейм, менеджера фирмы “Эксилион” в Калифорнии; третий принадлежит Эдвину Бейкстону, директору конторы, в которой я работаю; четвертый - Питера Козимски, мы с ним расстались два месяца назад, он должен меня помнить...
- Этого достаточно, - улыбнулся я и протянул руку к телефонной трубке.
- Можно я не буду при этом присутствовать? - попросила Мейлин. - А то мне как-то не по себе.
- Хорошо. Я выйду в соседнюю комнату и позвоню оттуда. А вы пока побудьте в обществе сержанта Конти...
Вернулся я довольно обескураженным и не смог скрыть своего состояния от незваной гостьи.
- Что-то не так? - испуганно прошептала она.
- Многое, - сдержанно произнес я, пытаясь выглядеть как можно деликатнее. - Ваши родители два года назад продали свой коттедж в Олтоне - после неудачных вложений в акции инвестиционного банка. Риэлтор отказался сообщить мне их новые координаты. Эдвин Бейкстон с трудом вспомнил о вашем существовании, но уверен, что вы проработали в его конторе не более двух месяцев, после чего уволились. Питер Козимски уже два с половиной года находится в Африке, где преподает в маленькой деревушке на севере Кении. А что касается Лесли Розхейм, то она уверяет, что видела вас последний раз пять лет назад и с тех пор вы не давали о себе знать...
- Но я гостила у Лесли в прошлом месяце, - обхватила руками голову девушка. - Родителям звонила в субботу, у них все было в порядке. Дружески распрощалась с мистером Бейкстоном в девять часов вечера, а с Питером столкнулась во вторник в книжном магазине “Ювеналис”... Кажется, господа, я просто сошла с ума.
Мы с Конти переглянулись. История Мейлин Литч и на самом деле была мало на что похожа. Но у меня имелся человек, способный внести в нее определенную ясность. Я сразу подумал о нем - о Вилли Стенмарке, одном из лучших психоаналитиков континента, моем давнем приятеле. Уговорить его на внеурочный прием - непростая задача, но я приложил все свои усилия, и мы пришли к компромиссу. Правда, не обошлось и без удачного стечения обстоятельств: как раз во время нашего разговора секретарше Стенмарка Кейт позвонил один из клиентов и отменил визит.
Пришлось нам вместе с Мейлин Литч, срочно ехать к Стенмарку. Джереми, потоптавшись возле машины, сослался на занятость.
- Мне через три часа надо быть на работе, сэр, - сказал он. - К тому же не мешало бы переодеться и привести себя в порядок после бессонной ночи. А если девушка в ваших руках, мистер Корриндж, то я спокоен.
Мне бы его спокойствие...
Стенмарк усадил меня на кушетку, а Мейлин - в мягкое овальное кресло, столь располагающее к откровенным беседам. Сначала говорил я, потом - девушка. После чего Вилли попросил ее подождать несколько минут в приемной.
- Странный случай, - заметил он. - Похоже на “локальную амнезию быстрых снов”, когда человек теряет в памяти некую часть жизни, только что им прожитую. Происходит подобное под влиянием какого-либо стресса или аналогичного ему события, когда вступают в действие защитные силы организма, оберегающие разум от сильных потрясений, способных повлиять на психику. Ты сказал, что Джереми Конти обнаружил ее в нормальном состоянии, без каких-либо внешних признаков насилия, нападения или чего-то иного?
- Абсолютно так. Как рассказывает Мейлин, после поздней вечеринки в ее фирме, когда отмечался выигрыш в очень сложном и затяжном судебном процессе, она вышла на улицу, села в такси, приехала к своему дому, поднялась по лестнице и попыталась открыть дверь в собственную квартиру.
- Занимательно. А этот Джереми Конти, он надежный парень? Ты давно с ним знаком?
- Довольно давно. Сама основательность и добропорядочность. Скорее меня можно обвинить в чем-то предосудительном, чем его.
- В жизни бывает всякое, - вздохнул психоаналитик. - Выходишь на ночную улицу, встречаешь одинокую девушку, на тебя что-то находит, и ты совершаешь какую-то глупость. А потом, опомнившись и видя, что в результате твоих действий с ней происходит нечто странное, пытаешься замолить свой грех... Как тебе такой вариант?
- К Джереми он не подходит. К тому же у него есть свидетель, жена Эмми, дама весьма внушительных размеров и строгого нрава. С такой женой надо ходить на цыпочках и не заглядываться на посторонних женщин.
- Что ж, тогда вариант отпадает. Жаль. Напрашивался. Ясно одно - последние годы будто вычеркнуты из памяти мисс Литч. Словно что-то или кто-то старательно их стер.
- Воздействие транквилизаторов? А может, передозировка некоего новоявленного наркотика?
- В качестве версии принимается, - кивнул Вилли. - Пригласи пациентку: у меня есть способ докопаться до истины.
Когда девушка снова оказалась в овальном кресле, Стенмарк предложил ей “гипнотическое погружение в минувшую реальность”.
- Ничего страшного, - заверил он. - В состоянии транса вы расскажете все, что с вами случилось. В этом случае защитные механизмы не сработают, и мы выйдем на уровень подсознания. Вы ведь хотите узнать правду?
- Непременно, - кивнула Мейлин. - Почему и когда я уволилась из фирмы, куда пробивалась через многочисленные тесты и собеседования, опередив дюжину конкурентов? Где мои родители? С какой стати от меня отказывается лучшая подруга? Как будто все это происходит не со мной, а с каким-то совершенно посторонним человеком. Более того, - она понизила голос, - когда я поднималась в свою квартиру... то есть в квартиру Джереми Конти, то стены подъезда показались мне несколько другими - намного грязнее, чем обычно, и там кругом были разные мерзкие надписи и рисунки...
- Интересно, - кивнул Стенмарк. - Майкл, ты не оставишь нас наедине? Я не привык работать при зрителях!
- Разумеется. Мне как раз надо послать материал в редакцию. Я воспользуюсь компьютером Кейт?
- Никаких проблем. Загляни минут через десять.
Не успел я выпить чашечку кофе, любезно поданную Кейт, как меня вызвал Стенмарк.
Девушка полулежала в кресле, закрыв глаза.
- Спит, - заверил Вилли, - и проснется тогда, когда нам будет нужно. Я покопался в ее памяти - ничего нового. Все то же самое, никоим образом не отличается от прежних объяснений.
- А если это зомбирование? - предположил я. - Молодая привлекательная девушка с юридическим образованием вдруг ни с того ни с сего увольняется из фирмы, куда так стремилась пропасть. Почему? А потому, что ей сделали предложение из некой спецслужбы, где она и потрудилась последние четыре или пять лет. После чего содержание ее миссии на благо государства предусмотрительно “стерли”, оставив лишь прежние воспоминания.
- Ты не был фанатом “Секретных материалов”? - с усмешкой спросил Стенмарк. - Вот тут у меня на столе маленький прибор. Полиграф новейшей технологии, прямиком из Силиконовой долины. Подарок одного высокопоставленного клиента. Эта машинка на расстоянии способна определить, говорит человек правду или лжет. И, как ни странно, было ли проведено наружное воздействие на сознание данного индивидуума. Видишь здесь, в уголке, черные цифры? Девяносто восемь и пять десятых процента. До ста не дотягивает, но это фактически максимум по принятой для него шкале. Мейлин Литч говорит чистую правду. Но нечто в судьбе нашей знакомой меня беспокоит. Чисто на подсознательном уровне, что ли... Попробуем следующее.
Вилли нажал на кнопку, и в кабинет зашла Кейт.
- Вот вам документы моей новой клиентки, - сказал психоаналитик, протягивая секретарше бумажник Литч. - Не знаю, как вы будете действовать и кого привлекать, но через десять минут мне нужно знать, что происходило с этой девушкой, скажем... в последние три года.
- Хорошо, босс, - кивнула Кейт.
- А мы подождем, - улыбнулся Стенмарк и посмотрел на часы. - Точнее, вы подождете в соседней комнате. Ко мне через пять минут придет новый клиент. Мейлин, просыпайтесь! Майклу Корринджу будет скучно в одиночестве.
Мы сидели в узком помещении с голубыми стенами, и успокоившаяся к тому времени Мейлин посвящала меня в тайны судебных процессов по бракоразводным делам (это являлось ее “направлением”). Вилли довольно долго не появлялся, а потом, заглянув, поманил меня пальцем.
В кабинете, в овальном кресле, дремал полноватый мужчина в белой рубашке с черным галстуком. Черты его лица показались мне на редкость знакомыми.
- Не обращай внимания, - попросил Стенмарк. - Моя работа тем и хороша, что без особых проблем любого из пациентов можно погрузить на некоторое время в сон, о котором он ничего не вспомнит. Но суть в ином. У нас проблема, Майкл. У нас большая проблема!
- В чем она заключается? - спросил я.
- А в том, что Мейлин Литч погибла три с половиной года назад на севере Кении. Как Кейт удалось выяснить, примерно почти сразу после поступления в юридическую контору адвоката Бейкстона Мейлин попала на лекцию этнографа Руди Чивельса, рассказывавшего о неграмотных африканских детишках, умирающих от голода и болезней. После чего девушка уволилась и, поступив в добровольческую организацию “Корпус мира”, отправилась в Африку. Поработав в ряде стран, она оказалась в поселке Сучиок, севернее городка Эль-Бак, расположенного возле кенийско-сомалийской границы. Там, в сельской школе, Мейлин преподавала английский язык, математику, физику, словом, все, что можно преподавать. Но однажды отряд сомалийских исламистов, перешедший границу, напал на поселок и уничтожил всех его обитателей. Школу подожгли вместе с учителями и учащимися. Мейлин Литч удалось опознать лишь по отпечатку двух пальцев невесть как уцелевшей в огне кисти левой руки... После чего ее парень, Питер Козимски, уехал в Кению преподавать детям... А останки Мейлин были захоронены на городском кладбище Олтона, где безутешные родители установили ей скромный памятник.
- Ничего не понимаю! - растерянно признался я. - В соседней комнате нас дожидается Мейлин Литч, в полном сознании и абсолютно здоровая! Она только что битых полчаса объясняла мне процедуру раздела имущества, нажитого за годы совместной жизни. У тебя есть на сей счет какие-то объяснения?!
Психоаналитик развел руками.
- Могу лишь привести напутствие отца, провожавшего меня в Нью-Йорк, - усмехнулся он. - Старик говорил: никогда не садись в такси, сынок. Случится проблема с машиной, пользуйся подземкой, автобусом, на худой конец разомни как следует ноги, но не садись в желтую машину с шашечками. Мейлин села в такси в недалеком прошлом, судя по всему, пять лет назад, и вышла из него в наше время: в будущем, в котором ее уже не могло и не должно было быть. Будь я физиком, возможно, стал бы рассуждать о параллельных мирах и новой реальности, но я скептик и прагматик, а потому поставленный перед аномальным фактом никогда не пытаюсь в нем разобраться. Надо уметь принимать должное. Судьба предоставила девушке еще один шанс - почему бы им не воспользоваться?
- А как ты всем и ей в первую очередь объяснишь происходящее?
- Тут придется здорово поломать голову, - признался Вилли. - Но я рассчитываю на помощь спящего в кресле господина - он очень влиятелен, несмотря на свой непрезентабельный вид. Загляните с Мейлин ко мне вечерком, а до этого займи девушку чем-нибудь стоящим. Но, пожалуйста, никаких звонков и лишних разговоров. Ее мобильный, кстати, отключен четыре года назад за неуплату. Потому она и не может по нему звонить.
Вечером, когда мы вернулись в офис Стенмарка, тот радостно потирал руками.
- Мейлин, - обратился он к моей спутнице. - Вы не возражаете погостить сегодня ночью у Кейт, пока мы с Майклом не проясним некоторые обстоятельства, связанные с вашим психическим расстройством? Да, мисс Литч, увы, вы попали под влияние сильного стресса и не способны в данный момент объективно отвечать за свои действия. Я уже созвонился с необходимыми инстанциями и получил от них разрешение на ваше лечение.
Как ни странно, но слова психоаналитика девушка приняла с пониманием: они не только объясняли первопричину произошедшего, но и сулили реальную помощь.
- А теперь, - сказал Вилли, когда мы остались одни, - послушай, что мне пришло в голову. Для родителей девушки, как и для кое-кого из родственников и близких друзей, я создал подходящую легенду. Дактилоскопию провели на “скорую руку”, допустив явную ошибку. В огне сгорела другая женщина, а Мейлин увели с собой мятежники и она несколько лет кочевала с ними по просторам восточно-африканского побережья, подвергаясь насилиям и издевательствам. После чего девушку удалось освободить одной из ближневосточных спецслужб, проводивших локальную операцию в этом районе. Психика Мейлин, пережив глобальную встряску, застопорилась на том моменте, когда ничего страшного еще не произошло, отсюда и подобный эффект восприятия происходящего.
Мой высокопоставленный клиент обещал посодействовать в выдаче новых документов для девушки и ее родителей и переправке их в Австралию. Естественно, под совсем другими именами. Нечто вроде “программы по защите свидетелей”. Плюс за пару сеансов я вставлю в сознание нашей подопечной смутные картинки о скитаниях по Сомали и темнокожих боевиках... Так, на всякий случай. Некие “воспоминания о будущем”. Вот и вся история о путешествии Мейлин Литч из прошлого в настоящее. Что может быть лучше счастливой развязки: родителей, нашедших потерянное дитя, и девушки, получившей вторую жизнь? Эх, будь сейчас Рождество, я бы сошел за настоящего Санта-Клауса!
- Да, получилась чисто рождественская концовка на редкость удивительной истории, - заметил я. - Жаль, что о ней нельзя написать!
- Почему нельзя? - усмехнулся Стенмарк. - Пиши! Тебе все равно никто не поверит!
Перевод с английского и подготовка к публикации Тимура КРЫЛЕНКО
Еженедельник “Секрет”
