Николай Макаров: в чёрно-белом измерении
Культура
В прославленном нью-йоркском Сохо, районе многочисленных художественных галерей и богемных ресторанчиков, в одной из самых знаменитых - галерее Мими Фёрзт, демонстрирующей современное русское искусство открылась выставка живописных полотен - своеобычных, абсолютно оригинальных, практически не имеющих аналогов, настолько самобытен создавший их художник Николай Макаров, москвич, осевший в Германии и там работающий. Насколько он известен в мире, можно судить по тому, что в марте грядущего года обширная его персональная выставка открывается в Москве, в Третьяковской галерее. Там творчество Макарова будет представлено во всём его многоцветье, а вот Нью-Йорку на этот раз (это пятая экспозиция работ художника в столице мира) он решил показать свою особенную, новаторскую чёрно-белую живопись, необычайно привлекательную для любителей искусства.
Конечно, первое, что заставляет остановиться в большом галерейном зале, это огромные холсты его цикла «Иконостас», сложно сочетающие византийскую иконопись с импрессионизмом и авангардизмом, и ещё с чем-то новым, что привнёс в живопись Макаров. Святые – Иоанн Креститель, Дева Мария, апостолы Пётр и Павел, архангелы Михаил и Гавриил – будто парят в воздухе и идут к нам сквозь пелену времени, ищут нас взглядом из своего недостижимого далёка. Явственно ощущается многослойность мысли, интенсивность душевной энергии. «Я из религиозной семьи, – говорит художник, – и всю жизнь старался приблизиться к высокой духовности». Думаю, сблизился он с ней достаточно тесно. А ещё свойственна полотнам Макарова в известной степени кинематографичность. И это не случайно: долгие годы был он художником Мосфильма.
Здесь же в зале - серия превосходных, словно спрятавшихся за завесой тумана волнующих пейзажей. Они все без названия. Да и как их назовёшь – мечтой, поэмой? Всюду вода – тихо, почти незаметно играет тенями, плещется, зовёт... Озеро или заливчик, за узкой косой река, над ней высятся деревья, не склонившие пышных крон. Сырой плотный воздух, полное безветрие...Ведь и в нашей жизни нередко бывают ситуации, когда бури вроде нет, а дышать неимоверно трудно. Но головы не склоняем. Психологизм ландшафта? Попытка высветить проблемы сегодняшнего дня?
Все свои полотна Макаров пишет акриловой краской с последующим лёгким аэрозольным напылением. Но вот ноу-хау художника, придающее его картинам некую невиданную прежде особость, - это эдакие антикракелюры, т.е. не те трещинки и вмятинки, которые нанесло время на полотна старых мастеров, а наоборот, выпуклые, прихотливо вьющиеся полосы и узкие пятна-бугорки. Создание этого узора (разного для «Иконостаса» и для остальных картин) достигается искусственно – наклеиванием на готовую картину очень тонкой прозрачной бумаги и произвольным её по свежему клею сжиманием, что придаёт живописи какую-то особую глубину и мистический оттенок, необычный зрительный эффект. Не увидев собственными глазами, представить это себе очень трудно.
Макаровские «Окна» восходят к Рембрандту и мастерам Ренессанса, часто использовавших этот образ, к шагаловскому шедевру «Священная любовь» – возлюбленные у окна – окна в мир, к свободе духа, радости любви. Очень хороши дивные, неимоверно сексуальные ню (ещё одна серия Макарова), призывающие взволнованного зрителя отринуть импрессионистическое растворение объёмных форм, прорваться сквозь дымку, раздвинув сетку полосок-антикракелюров, и ощутить живое тепло прекрасных влекущих тел, познать, что такое истинная эротика и истинный артистизм.
Эту выставку, которая вызывает безусловный интерес и продлится до 31 декабря, стоит посмотреть. Галерея находится в Сохо, на 81 Greene Street. Поезда метро N, R до остановки Prince. Вход свободный.
Конечно, первое, что заставляет остановиться в большом галерейном зале, это огромные холсты его цикла «Иконостас», сложно сочетающие византийскую иконопись с импрессионизмом и авангардизмом, и ещё с чем-то новым, что привнёс в живопись Макаров. Святые – Иоанн Креститель, Дева Мария, апостолы Пётр и Павел, архангелы Михаил и Гавриил – будто парят в воздухе и идут к нам сквозь пелену времени, ищут нас взглядом из своего недостижимого далёка. Явственно ощущается многослойность мысли, интенсивность душевной энергии. «Я из религиозной семьи, – говорит художник, – и всю жизнь старался приблизиться к высокой духовности». Думаю, сблизился он с ней достаточно тесно. А ещё свойственна полотнам Макарова в известной степени кинематографичность. И это не случайно: долгие годы был он художником Мосфильма.
Здесь же в зале - серия превосходных, словно спрятавшихся за завесой тумана волнующих пейзажей. Они все без названия. Да и как их назовёшь – мечтой, поэмой? Всюду вода – тихо, почти незаметно играет тенями, плещется, зовёт... Озеро или заливчик, за узкой косой река, над ней высятся деревья, не склонившие пышных крон. Сырой плотный воздух, полное безветрие...Ведь и в нашей жизни нередко бывают ситуации, когда бури вроде нет, а дышать неимоверно трудно. Но головы не склоняем. Психологизм ландшафта? Попытка высветить проблемы сегодняшнего дня?
Все свои полотна Макаров пишет акриловой краской с последующим лёгким аэрозольным напылением. Но вот ноу-хау художника, придающее его картинам некую невиданную прежде особость, - это эдакие антикракелюры, т.е. не те трещинки и вмятинки, которые нанесло время на полотна старых мастеров, а наоборот, выпуклые, прихотливо вьющиеся полосы и узкие пятна-бугорки. Создание этого узора (разного для «Иконостаса» и для остальных картин) достигается искусственно – наклеиванием на готовую картину очень тонкой прозрачной бумаги и произвольным её по свежему клею сжиманием, что придаёт живописи какую-то особую глубину и мистический оттенок, необычный зрительный эффект. Не увидев собственными глазами, представить это себе очень трудно.
Макаровские «Окна» восходят к Рембрандту и мастерам Ренессанса, часто использовавших этот образ, к шагаловскому шедевру «Священная любовь» – возлюбленные у окна – окна в мир, к свободе духа, радости любви. Очень хороши дивные, неимоверно сексуальные ню (ещё одна серия Макарова), призывающие взволнованного зрителя отринуть импрессионистическое растворение объёмных форм, прорваться сквозь дымку, раздвинув сетку полосок-антикракелюров, и ощутить живое тепло прекрасных влекущих тел, познать, что такое истинная эротика и истинный артистизм.
Эту выставку, которая вызывает безусловный интерес и продлится до 31 декабря, стоит посмотреть. Галерея находится в Сохо, на 81 Greene Street. Поезда метро N, R до остановки Prince. Вход свободный.
