Реквием

Близится, наступает, подступает первая годовщина страшного этого дня, черного вторника, когда в одночасье ополчившимися на весь мир, умеющими только сеять смерть и разрушать фанатиками и мерзавцами убиты были несколько тысяч человек - молодых, сильных, разумных, любящих и любимых, чьих-то сыновей и дочерей, матерей и отцов, возлюбленных, братьев, сестер, друзей. Их оплакивают и будут оплакивать долгие десятилетия.

Так говори, молчанье, не молчи.
И если ты, паломник состраданья,
Не научился, никого не раня,
Что-то сказать значительней молчанья
Молчи!
Виктор Урин

Молчать невозможно. Как удержать в груди крик - боли, отчаяния, протеста, ярости. Как? Как допустили, почему, неужто не смогли предусмотреть, предвидеть, предвосхитить, защитить? Люди бросились помочь, подчас рискуя жизнью, господи, да что повторять то, что слышали, читали, видели вы все уже многократно. Но одно сказать нужно непременно: Нью-Йорк и ньюйоркцы стали другими: на лике прекрасного нашего города зловещий день 11 сентября оставил страшную отметину. И на его людях тоже. И, конечно, не могло это не быть не отражено искусством - самым чутким барометром всего, что с нами происходит.
Лавина, буквально лавина самых разнообразных произведений искусства захлестнула не только Нью-Йорк и Америку, но и Европу тоже. Это и живопись, и графика, и скульптура, главным образом, мелкие полукустарные поделки, но больше всего самых разных фотографий. И хотя иногда встречаешь среди них вещи, выполненные людьми одаренными, а подчас потрясенными, в целом уровень много, много ниже среднего. Даже на АртЭкспо 2002, где тема трагедии 11 сентября объявлена была центральной и где представлено было свыше 2000 художников, не так просто было найти по-настоящему талантливую работу.
Поэтому и была я так поражена, когда вошла в холл Donnell-Library, одной из крупнейших манхэттенских библиотек, расположенной на 53 улице между 5 и 6 авеню рядом со станцией метро F трейна.
Здесь, в сердце Манхэттена, уже не в первый раз проходит выставка живописи Самуила Каплана, не только профессионала высочайшей пробы, что и неудивительно, он ведь закончил Киевский Художественный институт и многие годы тому назад стал членом Союза художников, что было тогда и там ох как непросто. Да, дело не только и не столько в этом. А в том, что художник Каплан - особенный, Богом взысканный, талантом оделенный. Тонко чувствующий и умеющий видеть то, что не всегда и не всем дано понять и увидеть. Это было на Украине и так стало в Америке, которая приняла и оценила Каплана так же, как он нашел себя на щедрой этой земле. И мы, вглядевшись в автопортрет художника (а у Каплана их - очень теплых, очень интимных - много), поймем, что перед нами не только образец углубленного самопознания, но еще и портрет человека, бывшего рядом с Ground Zero, видевшим его развалины, ощущавшим его жар, умевшим страдать и сопереживать, а потому получившим свыше право запечатлеть его на полотне. Я не стану рассказывать вам обо всех его картинах, выставленных в библиотеке на 53 Street. Только о двух.
Реквием. Поразительное полотно, сильное бурной своей взволнованностью и композиционной цельностью. Я знала Каплана как художника идееспособного (качество, встречающееся, увы, все реже), но и от него не ожидала я такой воистину галактической образности и раскаленной эмоциональности.

Стояли свечи в позах человечьих,
И столько было горечи в наречьях
Свечей

Свечи, свечи, свечи... На каждом закопченном здании свеча, и пламя ее взносится к небу, будто весь город превратился в гигантский храм. И призраки рухнувших, уже не существующих прекрасных близнецов. И огромная, словно с небес упавшая охапка цветов для тех, для погибших, чьи тела стали дымом, а души вознеслись. И сам художник с двумя свечами взлетает туда, ввысь, к ним. Это воистину потрясающая картина. Настолько, что зрители, самые разные, буквально замирают и подолгу стоят у полотна. Именно метафорическая ее образность и невероятная экспрессивность внятны их сердцу больше, чем талантливый живописный рассказ Каплана, тоже полный экспрессии, трагизма и выразительности: раненые башни, вырастающие из провалов гигантские черные смрадные грибы, прорезаемые языками пламени, из окон выпадающие люди, удушливые волны газа, догоняющие задыхающихся бегущих людей. Страшно. Картина так и называется “11сентября”.
Выставка нужна и своевременна. Ее задача - не дать забыть. Неординарный художник, писатель, ученый, политик, общественный деятель - это те, кто может, должен, обязан остановить терроризм и террористов, не дать им уничтожить мир так, как уничтожили они прекрасный ВТЦ, а с ним тысячи жизней.
Мне хочется коротенький этот репортаж из Манхэттена завершить строчками Виктора Урина, столь созвучными живописи Самуила Каплана и очень актуальными сегодня.
Сумеем ли сберечь земные шири?
И на своей солнечнострунной лире
Мы воспоем ли в греховодном мире
Терпимость и содружество сердец?
И что оставим? Подвиги? Измены?
Какой расцвет? Какие перемены
Или одни разрушенные стены?
Конец?