Сказ о горбатом запорожце

Было это давным-давно в эпоху всеобщего оптимизма и телевизионной передачи “Это вы можете”. Сегодня все по-другому, говорят. Не знаю, может оно и так. Однако не буду тянуть кота за хвост, размазывать кашу по столу, работать на счетчик и как сейчас выражаются - гнать тюльку. Но сначала, разрешите представить вам Виктора Сазонова.

 

Мужик он был толковый, окончил радиотехнический техникум - этот, что на Большой Декабрьской в Москве. Работал в ящике. Зарабатывал по тем временам не хило. Вечно чего-то мастерил. Короче был деловым. Но не было у него в душе успокоения - не было чего-то главного в жизни, такого, чтоб посвятить этому все свои способности и время. Часто Виктор размышлял - “Че б такое смастырить, чтоб все ахнули”.

И вот, было Сазонову виденье - будто построил он собственными руками ландо. И чего только людям не сниться. Надо сказать, произвол здесь абсолютный, никакого порядка и системы. Но, по правде сказать, в основном ерунда-червонец к зарплате там, или кошмар, что перед самым носом яйца закончились. Сейчас-то сны у людей другие и кошмары другие, времена-то изменились.

А, вот, у Сазонова сон получился серьезный, солидный такой сон - своими руками автомобиль смастырил.

Раньше-то Сазонову все больше снилась передача “Что?, Где?, Когда?” и он пытался отгадать загадки телезрителей, но бесперспективность этого занятия как, видно, заставила ангела, управляющего сном нашего героя заменить эту передачу передачей “Это вы можете” и, надо сказать, смог он, чего скрывать, - построил собственными руками во сне ландо с электронной начинкой.

Но, то сновидение, его руками не пощупаешь, не осязаемо оно и эфемерно как запах дорогих духов. В то же время на улице, у деревянного забора стоял горбатый “Запорожец “, так что сон был не то что в руку, но с намеком.

В те времена сильно боролись с расхитителями социалистической собственности. К промеру, сосед Сазонова самодельщик Колыванов уже три месяца загорал в СИЗО, и следствие бесперспективно билось, стараясь выяснить, где Колыванов добыл дефицитный материал для отделки салона, собранной им автомашины. Колыванов указывал на Софринскую свалку, но ему не верили и, надо сказать, зря!

Видя такое отношение к Колыванову Сазонов, конечно, огорчился. Но, сам себе сказал, глядя из окна на сиротливо стоящий у забора “Запор” - “Мы пойдем другим путем”. Этот неказистый автомобиль своим видом как бы извинялся за свих создателей и люди его как бы извиняли. Достался он Виктору, когда он женился. Вместе с рукой и сердцем своей жены он получил в качестве приданного это самодвижущееся пресс-папье. Если до женитьбы Сазонов в упор не видел всяких “ушастых” и, тем более” горбатых”, то став хозяином этого русского Фольксвагена, резко изменил к нему отношение. Он его полюбил. Не сразу, но полюбил. Конечно, главным оттенком в этом чувстве была жалость. Это и понятно - на “Горбатого” нельзя было смотреть без слез. Однако “Горбатый” ездил, отличался неприхотливостью и потреблял бензин в умеренных количествах. По определению соседа Колыванова горбатый был незаконно рожденный сын технического прогресса и отечественного автомобилестроения. Но любовь зла... полюбишь и горбатого. Желание сделать что-то хорошее для горбунка охватило Сазонова. И он пошел другим путем, благо, что самому строить авто не было нужды и специальность электронщика позволяла.

Каким путем пошел Сазонов станет очевидно из дальнейшего. И, если Колыванов конкретно капался на Софринской свалке. Путь Сазонова пролегал на Пятницкую к магазину “Электротовары”, не потому, что там продавались радиодетали, а потому, что там была знаменитая радио-толкучка, где можно было достать любые микросхемы, конденсаторы и прочие желанные для Сазонова детали.

Как это обычно бывает - долго ли, коротко ли первое новшество заработало. Для его демонстрации как раз поспел срок техосмотра в ГАИ. Суровый, видавший виды капитан, производивший техосмотр хохотал так громко, что заглушил звук двигателя горбатого.

При его приближении горбунок встал на дыбы, на задние колеса и заржал как конь!

Сбежалось все ГАИ на бесплатный концерт, который устроил Сазонов. Этот трюк ему пришлось повторять на бис несколько раз. Успех был полный и бесповоротный. Однако телескопическую ногу от самосвала, которая поднимала “Запорожец” на дыбы пришлось по требованию капитана снять. Но ржанье он оставил. “Пусть ржет, - разрешил капитан, это можно ржать, все ж веселей как-то, когда ржет...”

Сазонов не грустил и дня. Обложившись литературой по компьютерам, синтезаторам и анализаторам он, в ударном порядке, обогнав два научных института, за полгода построил компьютер, синтезатор и анализатор, чем поверг в панику все эти институты, а также взбудоражил журналюг из телепередачи “Это вы можете”.

Сазонов прямым ходом пер в бессмертие, это было ясней ясного. Его компьютер, синтезатор и анализатор творили чудеса. Например, если Сазонов начинал превышать скорость Горбатый, вежливо кашлянув, говорил человеческим голосом: “Вить, а Вить, кончай на железку давить, скорость, Вить, превышаешь! Не порядок это”. Если Сазонов продолжал жать на железку, Горбатый удивленно произносил: “Ну ты даешь, Вить, может у тебя на работе че случилось, так сходи в профком, поговори по душам”. Если и после этого Сазонов продолжал превышать скорость, компьютер Горбатого плавно включал тормоза и говорил серьезно: “Запомни, Вить, дорога не космос!”.

Интересно отметить, что Горбатый умел не только тупо произносить записанные в его память отдельные реплики и фразы, но, так же был научен Сазоновым вести непринужденный светский разговор. Если у Горбатого, к примеру, непорядок с тормозами, в этом случае можно было услышать такой разговор. Горбатый начинал из далека.

- Вить, ты тормоза давно проверял? 

- Месяц назад. А в чем дело?

- Да, время идет, счас у нас что, пятнадцатое. Слышал вчера “Космос-1770” запустили. Он теперь с ихним “Шатлом” мотается вокруг Земли. Ты что об этом думаешь Виктор?

- Я?

- Ну да, ты... Вроде ты один в машине, тебе Вить говорю.

- Я... да ничего.

- Ну и зря. Они там, кстати, каждый по своей орбите летают, вроде столкнуться не могут, однако у каждого есть тормозной двигатель, на случай чего.

- Ну и что?

- Нет, это, конечно, не мое дело, но у левого заднего тормозного цилиндра сальник потек. Ты догоняешь? Тебе б только кататься, а за техникой кто будет смотреть? Пушкин с Евтушенкой?

- Щас выключу! добазаришься у меня! Сам знаю.

- Во, во, критики никто не любит. А как же гласность, Вить?

Впрочем, когда у Горбатого был свежезаряженный аккумулятор, и почищенные контакты, он любил рассказывать Сазонову всякие смешные истории, или информировал его о ходе перестройки. Особенно любил Горбатый “Вести с полей”.

- Представляешь, Вить, несмотря на погодные условия, лето в этом году, лет пять такого отличного не было, труженики Орловщины план по картошке че-то, даже, почти выполнили на девяносто процентов. Вить не спорь, это все Агропром помог. Это, Вить, такая силища. Я думаю мы их... лет так через пять, семь по картошке... эх да чего там говорить, я думаю, и по буряку обставим. Но, недостатков, Витек, еще конечно много.

Ты “Огонек” выписал? Обязательно подпишись, подписка, кстати, без ограничений. Боюсь, прикроют, задуют огонек. Чего не каркай, не каркай. А вот взять тебя, к примеру, ты же вроде как гений, думаешь тебе это простят. Предчувствие у меня, Вить!

Уже готовилась передача “Это вы можете”. Уже готовил свой вопрос постоянный участник передачи почтенный профессор Гулиа. Уже Сазонова, под присмотром жены, постриг за пятерку маэстро из первой парикмахерской, что на улице Горького. Ныне эта улица Тверская и за пятерку там уже никто не стрижет. Сегодня все изменилось и пятерка это уже и не деньги, так мелочевка.

Уже в программе синтезатора речи у Горбатого были убраны все эти - “че” и “кубыть”. Горбатый стал говорить интеллигентно, чаще употреблял “так сказать “ и “по-видимому”. Речь его стала богаче, он вворачивал в разговор красивое слово “тенденция”, так же иногда не к месту интеллигентный оборот “где-то по большому счету”. День прямого эфира передачи приближался стремительно и ничто, казалось, не могло остановить рвущегося в бессмертие Сазонова. Но... 

Но... (да простит автора классик) В белом плаще с красным подбоем, шаркающей кавалерийской походкой четырнадцатого числа, весеннего месяца апреля, в крытой колоннаде дворца Науки и Техники, нарисовался кандидат технических наук, эксперт по кибернетике С.А.Волков.

Эксперт был сосредоточенно мрачен. Вчера в очереди за капустой, только и разговоров было о каком-то самоучке не то по фамилии Кулибин, не то Сулаквелидзе, сделавшего какое-то гениальное открытие, причем в результате этого открытия, закрыли два научных института и один академический. Одного директора, как утверждают, посадили, другой же скрывается от следствия на даче у полюбовницы в Малаховке, Овражная 7, вход со двора. Жена этого директора очень переживает, но на развод подала, а мебель всю перевезла к сестре. Третий же пока сидит на месте, так как он академик, а их не сажают, но выслать могут. Так же в очереди очень подробно описывали, как изобретатель общался с человечками с летающей тарелки. Они то и надоумили, мол, этого Кулибина сделать открытие.

- Вот аферисты - встряла в разговор бабка Дарья с Печатникова переулка, - лучше бы хулиганов-металлистов из подъезда повыгоняли бы к чертовой матери! Все ночь под гитару воют, как волки голодные и гадят, сволочи, в подъезд зайти тошно!

Однако разговор, направленный бабкой в другую сторону, незаметно сполз обратно к Кулибину и летающим тарелкам и уже не прекращался, пока не кончилась капуста.

Волков в разговоре не участвовал. Он то прекрасно знал о чем идет речь, да и тема разговора в очереди, хотя и искаженная до неузнаваемости, касалась в некотором роде его самого. Дело в том, что Великий Сазонов невольно преградил ему путь к защите докторской диссертации по теме: “Некоторые философские и технические аспекты невозможности создания мыслящих машин”.

У Волкова болела голова. По стечению обстоятельств, защита диссертации была назначена, как назло, на следующий день после передачи “Это вы можете”.

Когда Волков получил тему для диссертации, его руководитель, отечески похлопав его по плечу, изрек: “Это верняк, все будет прекрасно, - а, потом, подумав, добавил, - знаете мыслящих людей-то тоже, мда-с. Эта тема сегодня очень актуальна”.

Волков уже прошел определенный путь в науке и знал, что старших надо слушаться и не заниматься ловлей в мутной воде. И вот когда до заветной цели один шаг возник этот Сазонов со своим Горбатым.

Трудно передать, что творилось в душе эксперта по кибернетике. Он ведь даже уже заказал визитные карточки, где русским по белому было написано” Доктор наук... “. Конечно у него был выбор: это, или выбросить в корзину свою монографию и приступить к другой, под названием - “Некоторые философские и технические аспекты создания мыслящих машин”.

- Сергей Александрович к вам посетитель, промурлыкал голосом секретарши динамик селектора, какой-то Сазонов.

Волков вздрогнул, руки его суетливо поправили какие-то бумажки на столе.

- Пригласите, пожалуйста.

Дверь открылась, и Волков увидел Сазонова.

Перед визитом к эксперту у Сазонова был резкий разговор с Горбатым.

- Слышь-ка, - начал Сазонов, - тут дело такое, ребята из “Это вы можете” хотели пригласить на передачу товарища Волкова, звонили ему, а он чего-то вроде заменжевался. - Я, - говорит, - занят под завязку, работу перестраиваем. Сейчас, - говорит, дорога каждая минута. Слышь, думаю, может ему бутылку поставить. А, что, думаешь, откажется? Он по зарез нужен. Говорят, этот Волков, большой авторитет по кибернетике.

- Вить, значит, ты ему бутылку водки приобрел?

- Ты что! Коньяк, три звезды!

- Вить, это же взятка! Зачем тебе этот эксперт, и без него звону на весь мир, можно сказать, будет с избытком. Ты, Виктор, где-то по большому счету наивняк. Коньяк он купил, умник. Не ходи к нему - он тебя этим коньяком обольет и заморозит.

- Ну, насчет бутылки ты прав, мы ее после передачи раздавим, с членами жюри, тут ты прав, а вот что касается товарища Волкова...

- Какой он тебе товарищ, Волков этот.

- Ну, ладно, хорош меня лечить, ты, калькулятор японский.

- Чего ты сказал, повтори...

В таком духе они пререкались до самого дворца Науки и Техники. Сазонов заготовил несколько вежливых фраз для начала разговора, но войдя в кабинет оробел, растерялся и сразу без “здрасте” бухнул:

- Он внизу стоит!

- Во-первых, здравствуйте! - Натянуто улыбнулся Волков, - а потом кто это он и почему он не может подняться, - эксперт 

вдруг развеселился, - он, что выпивши.

- Нет, он не пьяный он горбатый, - сказал Сазонов и сам удивился сказанному.

- Не пьяный, но горбатый, - усмехнулся Волков, что вы мелете, какой горбатый еще?

- Ну, “Запорожец” горбатый. Ландо. Он разговаривает и может думать на разные темы, о погоде, там, вести светский разговор. - Сазонов раздраженно махнул рукой, - только он, больно, нудный. Все время пристает, если что не так. Хуже гаишника.

- Бред какой-то, вы часом не того... сон у вас хороший? Птичек на кухне с двустволкой не стреляете?

- Нет, не стреляю, но в бадминтон в ванной играю, - разозлился Сазонов, - а так же, люблю с охотничьей кошкой ходить по грибы на улицу Усиевича. Вы, что, меня за придурка приняли? Я изобрел мыслящую машину и смонтировал ее в горбатом “Запорожце”. Он под вашими окнами стоит. Вам же звонили из “Это вы можете”, приглашали на передачу. - Сазонов перевел дух, - пошли сами сможете убедиться!

И Волков пошел, и сам убедился. Горбатый вел себя очень прилично. Солидно так, немного помедлив, сдержанно отвечал на вопросы, и, даже пошутил, что после передачи Сазонову могут присвоить степень доктора наук без защиты. Этой шуткой он густо насыпал соли на открытую рану эксперта по кибернетике.

Волков обещал прийти на передачу и сердечно распрощался с изобретателем.

“Это конец! - навязчиво вертелось в его голове, - это конец! Конец! Стоп! Почему конец? И кому?

Автор с болью в сердце приступает к ужасному финалу этой правдивой истории, но что было, то было и не в его принципах отступать от правды. И так...

И был день, и был вечер, и наступила ночь. Не светила луна, не видно был звезд, было темно, только тусклый свет от неразбитых фонарей кое как освещал деревья и дома с темными не освещенными окнами. “Запорожец” скромно стоял на своем месте у забора. Сазонов коротал время на кухне - он по обыкновению что-то мастерил. Внезапно Сазонов услышал истошный крик на улице. Он выглянул в окно - никакого движения перед домом не было, однако кто-то кричал. И тут Сазонов услышал: “Витька на помощь, наших бьют! Больно же гад! - это был голос Горбатого, который из последних сил вдруг запел, - Враги партизанку поймали, хотели все правду уз...”

Cазонов выскочил из квартиры, скатился вниз по лестнице, подбежал к машине. Дверь была приоткрыта. Из нее вырывались языки пламени. Виктор отбежал подальше, и тут полыхнуло - взорвался бензобак. Сазонов заплакал, шепча в безутешном горе: “Господи за что ж тебя так, кому ты худое сделал? Как же я без тебя, горбунок?” 

Сжимается горло и лежит на душе тяжелый камень. Помянем товарищи минутой молчания первого в мире мыслящего кибера, он был наш, отечественный. И погубил его наш, отечественный, неантердалец способом известным с глубокой древности.

Вот такая история. Сейчас, наверно, все по-другому. Не знаю, может оно и так.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Виктор Сазонов сейчас проживает в США и читает лекции в университете. За большие деньги он достал где-то горбатого “Запорожца” и к удивлению коллег ездит на нем. Волков стал академиком и тоже читает лекции в университете. У него все сложилось хорошо. Возит его шофер на шестисотом “Мерседесе”.

В сокращенном виде исполнялся на эстраде              

“Секрет”