"Надоели СО СВОЕЙ СВОБОДОЙ!”

В мире

Самое громкое за последние годы политическое убийство в России и суд по итогам парламентских выборов определенным образом связались с самой главной государственной задачей, которую поставил президент Медведев, - борьбой с коррупцией.
Информационные агентства облетела весть: Рустам Махмудов, обвиняемый в убийстве Анны Политковской, скрывается в одной из стран Западной Европы. Об этом сказал председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин на встрече с генеральными прокурорами европейских стран в Петербурге: “Мы даже знаем страну, где он находится”.
Тотчас, неизвестно откуда, появились сведения о Бельгии. Из Брюсселя к тому же пришло подтверждение: да, был запрос на задержание преступника.
Родственники, коллеги, друзья Анны Политковской возмутились. Они расценили это как преднамеренный “слив” информации, предупреждение киллеру. Или неизвестным заказчикам, чтобы “приняли меры”. В заявлении, которое опубликовала “Новая газета”, говорится: “Если заняться расследованием данной утечки, можно напрямую выйти на людей, заинтересованных в убийстве Анны Политковской”.
Кажется, далеко ходить не надо – определить узкий круг лиц в Следственном комитете и Генеральной прокуратуре. Но только кажется. На самом деле круг там совсем не узкий. Дело Политковской давно уже не тайна следствия, а решето. Болтают, кому не лень. От бывшего (уволенного) главного следователя страны Довгия до председателя комитета Бастрыкина. Кто его дергал за язык в Петербурге? Захотелось покрасоваться перед прокурорами из Европы? Получилось же, что под сурдинку его заявления, под его прикрытием слили информацию о местонахождении убийцы.
Сразу обнаружилось, что Бастрыкин никогда не был настоящим оперативником (всего 2 года работал), а карьеру сделал на поприще комсомольско-партийной деятельности.
Впрочем, занимался он и вполне конкретным делом. Правда, другого свойства. В некотором роде - противоположного. Пока он выдавал тайну следствия, над его головой грянул гром. Достоянием публики стали данные о личном, частном бизнесе главы Следственного комитета, он же заместитель Генерального прокурора РФ, он же хозяин риэлтерской фирмы в Чехии. Ну ладно бы в родных пенатах, так ведь за границей! В стране НАТО! Куда он и выезжал по частнопредпринимательским делам, будучи уже председателем СК - носителем высших государственных секретов. А если бы ему там устроили провокацию, похищение?
Генеральный прокурор Юрий Чайка объявил, что начнет служебную проверку. Можно ручаться, что так и будет, уж кто-кто, а Чайка с Бастрыкиным – все равно что кошка с собакой.
Оставим в стороне их личные и служебные отношения, а также высшие секреты. Зададимся вопросом: председатель Следственного комитета во главе коммерческой фирмы - это коррупция в ее высшем проявлении или особенности российской государственной службы? Злые языки скажут: без “или” - одно и то же.
Потому-то президент Медведев и заявил: “Борьба с коррупцией – дело чести государства”. Поразительно единство времени и действия – день в день. Генпрокурор объявляет, что займется проверкой Бастрыкина, а президент собирает председателей региональных парламентов и излагает им примерную программу борьбы с коррупцией, намечает первоочередные задачи.
Что теперь делать президенту с Бастрыкиным? Если данные подтвердятся – разумеется, уволить. Только суть не в отдельной личности. Глава Следственного комитета – карающий меч в руках президента. Куда ж смотрели, как же довели до того, что карающий меч занимался скупкой-продажей недвижимости?
Утаить зарубежный бизнес, фирму, зарегистрированную на твое имя, - невозможно. Полагаю, все и всё знали, принимали как должное. Мол, не он один. Просто сейчас кому-то очень понадобилось убрать Бастрыкина с грозной должности – вот и дали информацию, устроили скандал.
Второй скандал, на самом высоком уровне, чуть ли не в тот же день, когда президент Медведев ставил задачи по борьбе с коррупцией, разразился в Верховном суде. Председателя Центральной избирательной комиссии Владимира Чурова обвинили в том, что он отправил в Европейский суд по правам человека заведомо ложные данные. В ходе думской избирательной кампании правоохранительные органы под надуманными предлогами конфисковывали агитационные материалы Союза правых сил. В десятках миллионов экземпляров. СПС обращался в российские суды, суды признавали изъятия незаконными. На основании их решений СПС подал иск в Европейский суд по правам человека. В ответ на запрос из Страсбурга председатель Центризбиркома послал справку, в которой сильно уменьшил количество незаконно изъятых материалов.
Фантастически звучат оправдания-опровержения представителей Центризбиркома: “Никто не мешал партии купить платный эфир и не вынуждал ее пользоваться печатной продукцией”, - заявила Ирина Соломонидина.
“Да, есть решения судов о нарушении прав СПС. Ну и что? Никто же партию с регистрации не снимал. Были в некоторых регионах изъятия тиражей, но это не 100 процентов”, - сказал Дмитрий Воронин.
“Надоели со своей свободой!” - завершила Ирина Гришина.
Не знаю, как отреагировали в Верховном суде.
Вообще-то должны были онеметь.
Ведь такое несли не бабы на кухне, не мужики в пивной – представители Центральной избирательной комиссии, высшего блюстителя и ревнителя избирательных прав и свобод граждан! ЦИК – некий храм, святилище демократии. Он же – надзирающий и карающий орган. Малейшее нарушение избирательных норм и правил там должно восприниматься как вопиющее нарушение и наказываться немедленно. Но служители храма говорят: “Ну и что?.. Надоели со своей свободой”.
Верховный суд отказался признать парламентские выборы незаконными и отменить их результаты. То есть сказал, по сути, то же самое: “Ну и что?”
Коррупция – преступная сделка представителей власти с представителями негосударственных организаций и частными лицами. Партия “Единая Россия” – негосударственная организация, общественно-политическая. Все нарушения на выборах свершались в пользу “Единой России”. Значит, мы имеем Государственную думу, сформированную в результате коррупционного сговора власти и организации под названием “Единая Россия”.
Если штаб президента Медведева продолжит методологическое, аналитическое осмысление коррупции, он неумолимо придет к тому же выводу - мы имеем откровенно бесстыдную, агрессивно бесстыдную коррупционную политическую систему. Нельзя проводить выборы (каждый имеет право избирать и быть избранным!) и одновременно заявлять в Верховном суде: “Надоели со своей свободой!” Вот с чем неизбежно столкнется новый президент страны. Если он действительно намерен бороться.
Есть и другой, не менее существенный момент. Когда Горбачев, придя к власти, сказал, что в стране застой, это означало, что застой породил Брежнев за время своего правления. Когда Медведев, придя к власти, объявляет коррупцию главным злом, это означает (хочет того Медведев или нет), что коррупцию породил Путин за время своего правления.
А Медведев изо всех сил демонстрирует верность Путину, подчеркивает, что они вдвоем руководят страной: “Мы работаем в тандеме”.
Если в одном механизме работают две разнонаправленные силы, то механизм стоит на месте.