СЧАСТЛИВЫЕ
В мире
Может быть, россияне не самые счастливые в мире, но вполне счастливые – по данным социологических опросов. (Как известно, самые счастливые живут в островном государстве Вануату, Океания). Только мы не экзотическая Океания, не Колумбия, Коста-Рика, Доминиканская республика, Панама или Куба - следующие в мировом рейтинге счастья. Говорят, у них несколько иная система ценностей, отличная от Запада. Мы – европейцы. По крайней мере, частично, в географическом смысле.
Институт психологии Российской академии наук подготовил доклад о психологическом состоянии общества. В исследовании учитываются основные негативные показатели.
Как следует из доклада, в России ежегодно жертвами убийств и тяжких телесных повреждений становятся две тысячи детей. Два миллиона детей живут в семьях с жестокими родителями. Из дома ежегодно убегают 50 тысяч мальчишек и девчонок. Наркотики употребляют 12 процентов подростков (цифра занижена очень сильно, в этой области простым опросом не обойдешься, необходимы специальные исследования – С.Б.).
Каждый пятый в мире порнографический фильм с детьми создается в России.
Ежегодно от побоев мужей в семьях гибнут 5 тысяч женщин. В каждой четвертой семье зарегистрированы факты насилия не только над детьми или женами, но даже и над родителями.
Россия на первом месте в Европе и СНГ по разводам, абортам и количеству детей-сирот. Причем половина из них – так называемые социальные сироты, при живых родителях. На втором месте (после Литвы) по самоубийствам.
То, что Россия на последнем месте по приросту населения, продолжительности жизни, общеизвестно.
Один из показателей психологического состояния общества – количество разного рода шарлатанов. У нас чуть ли не официально работают более 300 тысяч знахарей, астрологов, целителей, экстрасенсов, колдунов и прочих мастеров эзотерического дела. Они разрушают и без того неустойчивую психику, приучают к мысли, что человек – игрушка обстоятельств, судьбы и т.д.
Вывод в докладе заместителя директора Института психологии удручающий: главными психологическими проблемами российского общества сегодня являются чувство социальной и физической незащищенности, несправедливости, неуверенности в завтрашнем дне, утрата смысла жизни и жизненных перспектив, тревожность, депрессии, страхи и фобии.
Дальше некуда.
На этом закончу перечень “чернухи” и перейду к оптимистическим данным. Или парадоксальным - кто как рассудит.
Да, при опросах-интервью россияне говорят откровенно, на конкретные вопросы отвечают конкретно: в школе у ребенка – неважно, в поликлинике – очереди с шести утра, в больницу не дай бог попасть – там ад, зарплата – только концы с концами свести.
Теперь – внимание. На такой же конкретный вопрос: счастливы ли они, абсолютное большинство россиян отвечает: “Счастливы!” Так - в течение последних 10 лет.
В 1998 году, когда грянул дефолт, считали себя счастливыми 60 процентов россиян. Результаты того опроса и сейчас многие комментируют с изрядной ехидцей. Мол, инфляция, разорение, падение рубля, а социологи выдали оптимистические цифры как по заказу.
Возможно, критики не учитывают, что дефолт коснулся более или менее благополучных. Основная же часть населения жила и живет по принципу: нищему пожар не страшен.
Минуло 10 лет. Новый опрос о том же – о счастье. Некоторые издания вышли с аншлагами: “За 10 лет доля счастливых людей в России выросла на 17%”, “77 процентов россиян считают себя счастливыми”.
Скептики снова дали волю иронии.
“Если спросишь восемь из десяти встреченных: “Вы счастливы?” - куда они тебя пошлют? - пишет обозреватель “Газеты.ру” Владимир Цыбульский. - Счастье большинства выглядит довольно убого. Зато правдиво. Наибольшей популярностью, например, пользовался ответ: счастливы, потому что все живы, здоровы, все есть... “Я в пивной сижу, словно лорд. И даже зубы есть у меня”.
Что-то убогое и ущербное в предложенных и выбранных ответах на вопрос о счастье. Опрошенные точно жалуются и просят. Признавая себя счастливыми столь малыми крохами, тайно просят пришедших с опросами и анкетами, чтоб и такую малость у них не отбирали”.
В чем-то он прав. Но, на мой взгляд, лишь в чем-то.
А что было бы полной правдой, с его точки зрения? Если бы эти самые 77 процентов заявили: “Мы несчастны!”?
И что дальше – всем в петлю?
В начале восьмидесятых годов моя сослуживица, часто бывавшая за границей, как-то сострила: “Советская женщина - самая счастливая в мире, потому что даже не подозревает, как хреново она живет”.
Потом пришли перестройка и гласность. Все и всё узнали. Потом – развал экономики, нищета. Помню, тогда популярный журнал опубликовал письмо одной из таких советских женщин: “Прочитала у вас статью, что богатые благополучные американки сильно страдают от депрессии. Пусть они приезжают в наш поселок. Умоют, обуют-оденут, отправят в школу двух или трех детей, приободрят безработного мужа, который совсем руки опустил, сходят на работу, потом попашут на огороде или на даче, чтоб своя картошка была, сделают из двух сосисок обед на семью из пяти человек – и депрессию как рукой снимет!”
Понятно, что в повседневности многие россияне клянут эту жизнь на чем свет стоит. Правда, не спрашивают себя: счастливы они или нет. И потому прямой вопрос анкеты - неожиданный, застающий врасплох - для них не пустая формальность. Это ведь в какой-то мере и откровенный разговор с самим собой. Оценка своей жизни, черт возьми! Признание себя несчастным, пусть и анонимное, наверно, уже последнее дело. Поэтому за ответами россиян мне видится душевное движение наперекор обстоятельствам, отстаивание собственного достоинства.
Мне видится в этом жизнестойкость нации.
Москва
Институт психологии Российской академии наук подготовил доклад о психологическом состоянии общества. В исследовании учитываются основные негативные показатели.
Как следует из доклада, в России ежегодно жертвами убийств и тяжких телесных повреждений становятся две тысячи детей. Два миллиона детей живут в семьях с жестокими родителями. Из дома ежегодно убегают 50 тысяч мальчишек и девчонок. Наркотики употребляют 12 процентов подростков (цифра занижена очень сильно, в этой области простым опросом не обойдешься, необходимы специальные исследования – С.Б.).
Каждый пятый в мире порнографический фильм с детьми создается в России.
Ежегодно от побоев мужей в семьях гибнут 5 тысяч женщин. В каждой четвертой семье зарегистрированы факты насилия не только над детьми или женами, но даже и над родителями.
Россия на первом месте в Европе и СНГ по разводам, абортам и количеству детей-сирот. Причем половина из них – так называемые социальные сироты, при живых родителях. На втором месте (после Литвы) по самоубийствам.
То, что Россия на последнем месте по приросту населения, продолжительности жизни, общеизвестно.
Один из показателей психологического состояния общества – количество разного рода шарлатанов. У нас чуть ли не официально работают более 300 тысяч знахарей, астрологов, целителей, экстрасенсов, колдунов и прочих мастеров эзотерического дела. Они разрушают и без того неустойчивую психику, приучают к мысли, что человек – игрушка обстоятельств, судьбы и т.д.
Вывод в докладе заместителя директора Института психологии удручающий: главными психологическими проблемами российского общества сегодня являются чувство социальной и физической незащищенности, несправедливости, неуверенности в завтрашнем дне, утрата смысла жизни и жизненных перспектив, тревожность, депрессии, страхи и фобии.
Дальше некуда.
На этом закончу перечень “чернухи” и перейду к оптимистическим данным. Или парадоксальным - кто как рассудит.
Да, при опросах-интервью россияне говорят откровенно, на конкретные вопросы отвечают конкретно: в школе у ребенка – неважно, в поликлинике – очереди с шести утра, в больницу не дай бог попасть – там ад, зарплата – только концы с концами свести.
Теперь – внимание. На такой же конкретный вопрос: счастливы ли они, абсолютное большинство россиян отвечает: “Счастливы!” Так - в течение последних 10 лет.
В 1998 году, когда грянул дефолт, считали себя счастливыми 60 процентов россиян. Результаты того опроса и сейчас многие комментируют с изрядной ехидцей. Мол, инфляция, разорение, падение рубля, а социологи выдали оптимистические цифры как по заказу.
Возможно, критики не учитывают, что дефолт коснулся более или менее благополучных. Основная же часть населения жила и живет по принципу: нищему пожар не страшен.
Минуло 10 лет. Новый опрос о том же – о счастье. Некоторые издания вышли с аншлагами: “За 10 лет доля счастливых людей в России выросла на 17%”, “77 процентов россиян считают себя счастливыми”.
Скептики снова дали волю иронии.
“Если спросишь восемь из десяти встреченных: “Вы счастливы?” - куда они тебя пошлют? - пишет обозреватель “Газеты.ру” Владимир Цыбульский. - Счастье большинства выглядит довольно убого. Зато правдиво. Наибольшей популярностью, например, пользовался ответ: счастливы, потому что все живы, здоровы, все есть... “Я в пивной сижу, словно лорд. И даже зубы есть у меня”.
Что-то убогое и ущербное в предложенных и выбранных ответах на вопрос о счастье. Опрошенные точно жалуются и просят. Признавая себя счастливыми столь малыми крохами, тайно просят пришедших с опросами и анкетами, чтоб и такую малость у них не отбирали”.
В чем-то он прав. Но, на мой взгляд, лишь в чем-то.
А что было бы полной правдой, с его точки зрения? Если бы эти самые 77 процентов заявили: “Мы несчастны!”?
И что дальше – всем в петлю?
В начале восьмидесятых годов моя сослуживица, часто бывавшая за границей, как-то сострила: “Советская женщина - самая счастливая в мире, потому что даже не подозревает, как хреново она живет”.
Потом пришли перестройка и гласность. Все и всё узнали. Потом – развал экономики, нищета. Помню, тогда популярный журнал опубликовал письмо одной из таких советских женщин: “Прочитала у вас статью, что богатые благополучные американки сильно страдают от депрессии. Пусть они приезжают в наш поселок. Умоют, обуют-оденут, отправят в школу двух или трех детей, приободрят безработного мужа, который совсем руки опустил, сходят на работу, потом попашут на огороде или на даче, чтоб своя картошка была, сделают из двух сосисок обед на семью из пяти человек – и депрессию как рукой снимет!”
Понятно, что в повседневности многие россияне клянут эту жизнь на чем свет стоит. Правда, не спрашивают себя: счастливы они или нет. И потому прямой вопрос анкеты - неожиданный, застающий врасплох - для них не пустая формальность. Это ведь в какой-то мере и откровенный разговор с самим собой. Оценка своей жизни, черт возьми! Признание себя несчастным, пусть и анонимное, наверно, уже последнее дело. Поэтому за ответами россиян мне видится душевное движение наперекор обстоятельствам, отстаивание собственного достоинства.
Мне видится в этом жизнестойкость нации.
Москва
comments (Total: 1)