Дорога в никуда

С этим фильмом проблем так много, что даже непонятно, с какой из них начинать. Во-первых, его название - «Road to Perdition» - не переводимо ни на один язык мира. То есть «Road» - это, конечно, «дорога», «to» - это «в», а вот со словом «Perdition» - полный караул. С одной стороны, оно означает «погибель» и эвфемически используется как синоним ада. Но с другой стороны, по фильму «Perdition» - это название города, куда на протяжении двух с половиной часов экранного времени пытаются добраться главные герои. Вот и получается, что переводить название все-таки следует как «Дорога в Пердишн», что для русскоязычного уха звучит ужасно неблагозвучно. Впрочем, это еще полбеды.
Настоящая беда начинается, если внимательнее присмотреться к сюжету этой картины, рассказывающей об ирландских мафиози в Чикаго времен Великой депрессии. Повествование ведется от лица двенадцатилетнего мальчика Майкла Салливена, которому очень интересно, чем зарабатывает на жизнь его папа, которого тоже зовут Майкл Салливен. Папа у него гангстер, но он свою профессию тщательно скрывает, и поэтому одной дождливой ночью Майкл Салливен-младший прячется под задним сиденьем машины Майкла Салливена-старшего и становится свидетелем ужасной сцены, в ходе которой его папаша расстреливает из автомата своих собственных приятелей. Происходит это потому, что выяснять отношения с ними он поехал вместе с сыном своего босса и благодетеля Коннором Руни, каковой Коннор - настоящий маньяк и убийца, в отличие от самого Майкла-старшего, который, как упорно пытаются убедить нас создатели картины, - убийца как бы понарошку.
Мальчика ловят за подсматриванием, и несмотря на все уверения обоих Салливенов, маньяк Коннор отказывается верить в то, что видевший расправу ребенок не донесет в полицию, и решает избавиться от него. Правда, к этому вполне законному для мира мафии желанию примешивается еще и чувство зависти к Салливену-старшему, которого отец Коннора и глава ирландских мафиози Джон Руни любит и уважает больше родного сына.
Забравшись в дом Салливенов в момент отсутствия там главы семейства, Коннор убивает всех, кроме Майкла-младшего, по чью душу он, собственно говоря, и приходил. Майкл опять становится очевидцем зверского убийства, но так же, как и в первый раз, это не производит на него ровным счетом никакого впечатления, хотя в данном случае речь идет о его матери и младшем братишке. Зато вернувшийся домой Майкл-старший ужасно огорчается, увидев, во что превратил его семью тот, кто был ему чем-то вроде сводного брата.
Естественно, как и полагается по всем законам мафиозного жанра, Салливен решает отомстить обидчику, но за того вступается его папаша и уговаривает стоящую над всеми ирландцами итальянскую мафию отправить за Салливенами наемного убийцу Магуайра. Это уже вообще полный отморозок, потому что, в отличие от остальных героев фильма, он любит не только убивать, но и фотографировать трупы. Впрочем, создатели картины, видимо, решили, что одного этого будет недостаточно для того, чтобы объяснить зрителям, какое перед ними чудовище, и в дополнение к некрофилическому хобби наделили Макгуайра еще и вставными зубами. Наверное, чтобы еще страшнее было.
После этого в фильме начинается уже какая-то несусветная фанаберия. Взяв с собой Майкла-младшего, Майкл-старший отправляется с ним в тот самый Пердишн, который по-русски и выговорить-то в приличном обществе неловко. По дороге они убивают кучу людей, а заодно налаживают отношения друг с другом. Раньше Майкл-старший был плохим отцом и даже, видите ли, не знал, какие у его сына любимые предметы в школе. Теперь же он стал отцом хорошим - позволяет сыну обнять себя в минуту слабости и учит его обращаться с огнестрельным оружием и грабить банки. Хитроумный план Салливена состоит в том, чтобы отомстить спрятавшим Коннора итальянцам, выкрав из банков все их деньги. Судя по тому, с какой легкостью ему удается это из раза в раз делать, все, что написано в учебниках истории про ум и жестокость Ала Капоне, - наглая ложь. Какой-то заштатный киллер из иллинойсовской глубинки, оказывается, запросто мог и перехитрить его, и лишить всех нечестным трудом нажитых богатств. Так что напрасно, видно, ФБР столько за этими итальянскими гангстерами гонялось.
Но вообще-то фильм не об этом, а о сложных взаимоотношениях отцов и детей. И если у Тургенева речь шла о конфликте романтиков и нигилистов, то тут нам явлена чисто американская вариация той же темы - конфликт между убийцами хорошими и убийцами плохими. Хорошие убийцы - это те, кто, подобно Майклу Салливену, очень высоко ставит семейные ценности, а плохие - это те, кто не ставит их ни во грош. И хотя в конечном итоге погибают и те, и другие, вывод у авторов, с моральной точки зрения, получился каким-то сомнительным. Фильм кончается тем, что уцелевший в последней перестрелке Майкл-младший трагическим закадровым голосом произносит такой достойный Шекспира проникновенный монолог: «Люди часто спрашивают у меня, хорошим ли человеком был Майкл Салливен. А я просто отвечаю им на это, что он был моим отцом». В общем чистый «Гамлет», но я вышел из кинотеатра, так и не уяснив для себя, можно стрелять в людей из автомата или нет. С одной стороны, из газет я знаю, что за это по головке не погладят, а с другой - тут мне показали, что, если в глубине души я человек неплохой и к семейным ценностям отношусь положительно, то мои потомки за каких-то несчастных пару дюжин трупов меня нисколько не осудят.
Критики на все лады превозносят эту галиматью и сулят ей всех «Оскаров» будущего года. Особенно почему-то хвалят занятых в фильме актеров, которые произносят каждую фразу с полным осознанием того, что снимаются в «Очень Серьезном Фильме», чем, на мой непросвещенный взгляд, придают всей этой фанаберии уже какое-то совершенно комическое звучание,.
Кто додумался пригласить выглядящего, как типичный старый еврей, Пола Ньюмана на роль главы ирландских мафиози Джона Руни, я не знаю, но в любом случае этому мастодонту уже давно пора на пенсию. Вот уже двадцать лет, как он из фильма в фильма играет одну и ту же роль, периодически повторяя ее в рекламах томатной пасты и всяких прочих соусов собственного изготовления. Надо сказать, что рекламные ролики получаются у него гораздо лучше художественных фильмов. Может быть, это объясняется тем, что там у него материальная заинтересованность побольше, хотя я лично продукцию его фирмы ни разу не покупал из принципа. Можете считать меня снобом, но мне противно, что человек, претендующий на звание великого актера, в свободное от работы время приторговывает заправками для салатов.
Наемного убийцу Магуайра играет Джуд Лоу, об актерских способностях которого я уже как-то имел несчастье писать в связи с фильмом «Враг у ворот». Там, в роли русского пастуха-снайпера Зайцева он был столь же убедителен, как и здесь в роли некрофила-фотографа.
Салливена-младшего играет действительно совсем юный мальчик, и поэтому его ругать как-то даже стыдно. В конце концов он не виноват, что взрослые заставляли его произносить идиотский текст и изображать перед камерой аутичного ребенка, которого даже смерть матери разжалобить не в состоянии.
Но вот об исполнителе роли его отца не сказать просто нельзя. Играющий его Том Хэнкс превратился в последнее время в некое подобие Мэрил Стрип в брюках. Стоит ему только появиться на экране, как Академия киноискусства приходит в такой неописуемый восторг, что немедленно выдвигает его на «Оскара». Он действительно потрясающе научился пучить глаза в драматических моментах и складывать губки бантиком в местах менее напряженных, так что как минимум номинация на главный киноприз Америки ему и на этот раз тоже обеспечена. Правда, конкуренция в нынешнем году будет немалая: в декабре выходят сразу два фильма с Леонардо ДиКаприо - главным соперником Хэнкса в борьбе за звание худшего актера в мире.
Скорее всего будет выдвинут на «Оскара» и режиссер этой «Дороги в никуда» Сэм Мендес. По крайней мере за свой предыдущий опус «Красота по-американски» («American Beauty») он его получил, равно как и кучу всяких других призов. Тот фильм был тоже о семейных ценностях, только с точки зрения не убийцы, а педофила, - так что, я думаю, с этим фильмом шансы Мендеса даже еще выше.
Мне уже приходилось писать о том, что самые безобразные картины в Голливуде делают тогда, когда пытаются снять не развлекаловку, а нечто серьезное. Попытки коснуться действительно важных тем и проблем хуже, чем честные и ни на что не претендующие триллеры и «ужастики», потому что подход к серьезным вещам там осуществляется с тех же самых примитивных позиций, что и в обычной голливудской продукции, и с использованием тех же самых ходульных приемов и банальных ходов. Некоторые кинокритики сравнивают «Дорогу» с «Крестным отцом», но мне кажется, что за такие сравнения им просто хорошо заплатили. Копполовская сага была в первую очередь о свободе выбора и о том, какую цену платит человек в том случае, если выбор он сделал неправильный. У Мендеса же все герои - марионетки. Перипетии их судеб предсказуемы с первого же кадра, и я сомневаюсь, что им было позволено самостоятельно выбирать себе хотя бы нижнее белье, которого на экране все равно не видно.
Пресса же единодушно превозносит эту «Дорогу» на все лады не только потому, что большинство газет, журналов и телестанций получает от киностудий платную рекламу (мы в этом отношении, кстати, абсолютно чисты, и до тех пор, пока вы не увидите на страницах нашей газеты объявлений «Уорнер бразерс» или «ХХ век фокс», вы можете быть на сто процентов уверены в полной непредвзятости наших рецензий). Проблема еще и в том, что постоянно все ругать просто надоедает. К тому же, если на протяжении довольно длительного промежутка времени смотреть одни плохие фильмы, на вкусе это тоже не может не отразиться. Вот и начинают постепенно нравиться критикам такие картины, которые еще десять лет тому назад они беспощадно разнесли бы в пух и прах.
Справедливости ради надо сказать, что одно несомненное достоинство у этого фильма все-таки есть - и состоит оно в том, что эмоциональное его воздействие на зрителя равно нулю. Ни увлечься сюжетом, ни сопереживать героям в данном случае просто невозможно. Мендес, начинавший свою карьеру в британских театрах, привез с собой в Голливуд всю эмоциональность и страстность, которыми испокон веку славятся жители «туманного Альбиона». Болезнь эта, кстати, похоже, заразительна - все актеры у него (и в «Красоте по-американски», и в «Дороге») играют так, как будто их вырезал из дерева какой-нибудь неумелый папа Карло. Но это, по-своему, даже хорошо, потому что тот потенциальный вред, который могли бы нанести его произведения, сводится таким образом к минимуму.
Вот за этот немаловажный плюс, да еще за довольно скрупулезную работу художника по костюмам и декоратора, а также за определенную изобретательность оператора, я по нашей традиционной десятибалльной шкале ставлю «Дороге в Пердишн» троечку.