Записки таксиста
История далекая и близкая
- Брат, выручай! Поставил на стоянку машину, не помню куда. Час ищу, не могу найти. Помоги, родной, сколько скажешь - заплачу.
- Как помогу-то, ты хоть приметы какие-то помнишь: большая стоянка, маленькая, какие дома вокруг?
- Нет, не заметил. Помню только, стена была большая, каменная и синагога, и всё.
- С такими приметами не знаю, как разыскать коня твоего.
- А я въехал по навигатору, он от въезда в город меня вёл.
- Давай попробуем по навигатору и мы, - предложил я. Вернулись к въезду в город, включили навигатор.
- Вот так, именно так я ехал. Здесь повернул направо, затем налево. А дальше свернул куда-то, чтобы припарковаться, и всё вылетело из головы.
- Давай искать по логике. Туда мог свернуть?
- Не помню, - пожимает он плечами.
- А сюда?
- Не знаю.
Словом крутили мы так часов пять, если не больше. Счётчик зашкаливал сотнями.
- Может, выйдешь, пешком поищешь, - предложил я, теряя терпение и надежду.
- Не, братишка, мы теперь с тобой до конца повязаны, я без своей “тойоты” домой не поеду. Машину жалко, да и прославлюсь на весь свой “Кирьят-Тахат”. Ты что, не понимаешь?
- А ты глянь на счётчик, тебя инфаркт не долбанёт?
Тот направил свой взор на “еврейского разорителя” и, пошевелив усами, процедил:
- У меня нет выбора.
В конце концов, когда мы исколесили всю центральную часть города, я решил свернуть в один из укромных уголков, где, по логике, автомобиля быть не должно. Но там он и оказался.
Более счастливого человека, чем мой пассажир, за всю свою жизнь мне не приходилось видеть. Отсчитал положенные мне купюры, усмехнулся и сказал со вздохом:
- Капара (жертва; часто используется иронически).
* * *
Илюша посадил в своё такси обаятельную даму бальзаковского возраста. Намерился было включить счётчик, но дама возразила, заявив, что знает цену до автобусной станции и тут же осыпала его комплиментами. И какой приятный водитель, какая опрятная машина и как же повезло, что ей попался именно он.
Илюша расплылся в улыбке от двойного удовольствия. Во-первых, после часа мотаний в безнадёжных поисках клиента наконец-то заработает свой тридцатник. А во-вторых, каждому приятно услышать что-то хорошее в свой адрес. Ну а когда милая дама попросила визитную карточку, сказав, что работает с туристами, он и вовсе размяк от удовольствия, предвкушая выгодные заказы.
Подруливая к пункту назначения, хотел было тоже сказать что-то приятное в адрес пассажирки, и уже приоткрыл рот, подобно той Вороне, как её вопрос опередил его:
- Сколько я вам должна - двенадцать или тринадцать? Лучше двенадцать, сделайте скидку для вдовы ЦАХАЛа.
* * *
Молодая пара прощается, обнимаясь возле моего такси. Целуются так крепко, что я им позавидовал, вспомнил свои молодые годы. Наконец они, хоть и не без усилий, отклеиваются друг от друга, и она с оплывшим лицом и одурманенным взглядом нехотя опускается на переднее сиденье.
- В университет, - произносит она еле слышно, упавшим голосом. И, захлопывая дверцу, восклицает: - Прощай, Мошико!
Прощальный поцелуй через открытое окно, и мы тронулись. Не успел я набрать скорость, звонок на её мобильник. Судя по всему, мама.
- Я еду на математику и делаю это только ради тебя, мама! Я даже из-за этого распрощалась со своим Мошико. Мама, я не хочу на математику, хочу только к нему. Где моя свобода выбора?!
В телефоне истерические возгласы, да такие, что и моему уху слышно их содержание.
Проехали почти половину пути. Неожиданно пассажирка командует:
- Назад, разворачивай назад, к Мошико.
Ну, наше дело шофёрское: назад, значит, назад.
Она вновь подносит к уху мобильник.
- Мошико, я еду к тебе, жди, скоро буду.
Мошико со счастливым лицом ожидает на прежнем месте. Она выскакивает к нему.
И они опять сливаются в сладком объятии. Уж какая там математика со свободой выбора вместе!..
* * *
- Сколько у тебя детей? - поинтересовалась милая бабуля, “божий одуванчик”.
- Двое.
- Всего лишь двое, что же так слабо?
- Да вы знаете, мы, русские, их делать не умеем, - сострил я.
- Жаль, надо бы вас научить.
Сегодня попались мне две семьи. Праздничная неделя, люди выезжают гулять целыми семьями.
- Свободен? - спросил папаша.
Я не успел и рта раскрыть, как его мальцы влетели в машину и стали бегать по сидениям в грязной обуви.
- Подожди, возможно, мы тебя и не возьмём, мне нужно что-то выяснить, - сказал глава семейства и стал набирать номер телефона.
Я возмутился:
- Ты посмотри, что твои... уже мне в машине наделали - и ты говоришь: возможно, не поедем?
- Что ты хочешь? Это же детки. Пойдём от него, Ривка, - обратился он к жене, - полно других такси.
Пока я протирал сиденья, отпуская “ласковые” словечки вслед несостоявшимся клиентам, подошло следующее семейство.
Поздоровались. Вежливо попросились в машину. Старшая дочь вынула из коляски младшего. И в момент, когда она усаживала его на сиденье, я увидел, но не поверил своим глазам: у трехгодовалого ребёнка отсутствовали руки, прямо от плеч. “Вот тебе результат арабского террора”, - вздохнул я. Опекающая его девочка, лет десяти, перехватила мой взгляд, посмотрев на меня как-то вопросительно, видимо, пытаясь понять, как я оцениваю их семейное несчастье.
Когда мы приехали, братишки инвалида зашевелились и шустро выбежали из автомобиля. Я подумал, почему он продолжает смирно сидеть. Оглянулся и увидел: вдобавок ко всему ребёнок был без правой ножки.
* * *
Рав и ребецен сели в машину.
- Банкетные залы Волфа, - назвал цель поездки рав в праздничном лапсердаке.
- Не надо прямо, поверни здесь влево, так короче.
- Но там же знак “Въезд запрещён”.
- Ну и что, что знак? Я всегда так делаю, полиции тут не бывает.
- Рав, для чего питаться трефным, когда есть кошерное? - возразил я и поехал прямо.
Ребецен хихикнула.
Рав заметно покраснел.
* * *
- Как там в Америке, кризис чувствуется? - поинтересовался я у американца средних лет.
- Чего он так убивается, у него ведь два миллиона осталось?
Вдумайтесь. Целых два миллиона долларов. Это что, шутка?
- Эх, - вздохнул американец. - Вряд ли уже они ему помогут.
* * *
Загудела сирена, оповещающая нас ежегодно о Дне памяти жертв Катастрофы европейского еврейства.
Я, как принято, аккуратно припарковался к обочине, вышел из машины и застыл на минуту в скорбном молчании.
Неожиданно для меня, мой ортодоксальный клиент с пейсами покинул своё кресло и сделал то же самое, бормоча при этом какую-то молитву. Меня немного подкупил его поступок и расположил к этому человеку, и, когда мы продолжили наш путь, я поинтересовался:
- Скажите ребе, а как, с точки зрения Торы, оценивается трагедия, произошедшая с нашим народом?
После непродолжительной паузы услышал из уст своего неординарного собеседника:
- Понимаешь, есть такое понятие “сгират эйнаим”. Это когда Творец смыкает Свои веки буквально на мгновение, от отчаяния и досады, подобно отцу, уставшему от проказ своего непутёвого сына. И тёмные силы начинают творить своё чёрное дело, используя именно этот момент.
Желающие приобрести книгу могут позвонить автору по телефону 0545-580105.
Владимир ШАФРАН
“Секрет”
Восточного вида еврей явно нервничал.
- Брат, выручай! Поставил на стоянку машину, не помню куда. Час ищу, не могу найти. Помоги, родной, сколько скажешь - заплачу.
- Как помогу-то, ты хоть приметы какие-то помнишь: большая стоянка, маленькая, какие дома вокруг?
- Нет, не заметил. Помню только, стена была большая, каменная и синагога, и всё.
- С такими приметами не знаю, как разыскать коня твоего.
- А я въехал по навигатору, он от въезда в город меня вёл.
- Давай попробуем по навигатору и мы, - предложил я. Вернулись к въезду в город, включили навигатор.
- Вот так, именно так я ехал. Здесь повернул направо, затем налево. А дальше свернул куда-то, чтобы припарковаться, и всё вылетело из головы.
- Давай искать по логике. Туда мог свернуть?
- Не помню, - пожимает он плечами.
- А сюда?
- Не знаю.
Словом крутили мы так часов пять, если не больше. Счётчик зашкаливал сотнями.
- Может, выйдешь, пешком поищешь, - предложил я, теряя терпение и надежду.
- Не, братишка, мы теперь с тобой до конца повязаны, я без своей “тойоты” домой не поеду. Машину жалко, да и прославлюсь на весь свой “Кирьят-Тахат”. Ты что, не понимаешь?
- А ты глянь на счётчик, тебя инфаркт не долбанёт?
Тот направил свой взор на “еврейского разорителя” и, пошевелив усами, процедил:
- У меня нет выбора.
В конце концов, когда мы исколесили всю центральную часть города, я решил свернуть в один из укромных уголков, где, по логике, автомобиля быть не должно. Но там он и оказался.
Более счастливого человека, чем мой пассажир, за всю свою жизнь мне не приходилось видеть. Отсчитал положенные мне купюры, усмехнулся и сказал со вздохом:
- Капара (жертва; часто используется иронически).
* * *
Илюша посадил в своё такси обаятельную даму бальзаковского возраста. Намерился было включить счётчик, но дама возразила, заявив, что знает цену до автобусной станции и тут же осыпала его комплиментами. И какой приятный водитель, какая опрятная машина и как же повезло, что ей попался именно он.
Илюша расплылся в улыбке от двойного удовольствия. Во-первых, после часа мотаний в безнадёжных поисках клиента наконец-то заработает свой тридцатник. А во-вторых, каждому приятно услышать что-то хорошее в свой адрес. Ну а когда милая дама попросила визитную карточку, сказав, что работает с туристами, он и вовсе размяк от удовольствия, предвкушая выгодные заказы.
Подруливая к пункту назначения, хотел было тоже сказать что-то приятное в адрес пассажирки, и уже приоткрыл рот, подобно той Вороне, как её вопрос опередил его:
- Сколько я вам должна - двенадцать или тринадцать? Лучше двенадцать, сделайте скидку для вдовы ЦАХАЛа.
Илюша “выпал в осадок”.
* * *
Молодая пара прощается, обнимаясь возле моего такси. Целуются так крепко, что я им позавидовал, вспомнил свои молодые годы. Наконец они, хоть и не без усилий, отклеиваются друг от друга, и она с оплывшим лицом и одурманенным взглядом нехотя опускается на переднее сиденье.
- В университет, - произносит она еле слышно, упавшим голосом. И, захлопывая дверцу, восклицает: - Прощай, Мошико!
Голос её звучит как-то трагически, будто она не в университет отправляется, а в последний путь.
Прощальный поцелуй через открытое окно, и мы тронулись. Не успел я набрать скорость, звонок на её мобильник. Судя по всему, мама.
- Я еду на математику и делаю это только ради тебя, мама! Я даже из-за этого распрощалась со своим Мошико. Мама, я не хочу на математику, хочу только к нему. Где моя свобода выбора?!
В телефоне истерические возгласы, да такие, что и моему уху слышно их содержание.
Проехали почти половину пути. Неожиданно пассажирка командует:
- Назад, разворачивай назад, к Мошико.
Ну, наше дело шофёрское: назад, значит, назад.
Она вновь подносит к уху мобильник.
- Мошико, я еду к тебе, жди, скоро буду.
Мошико со счастливым лицом ожидает на прежнем месте. Она выскакивает к нему.
И они опять сливаются в сладком объятии. Уж какая там математика со свободой выбора вместе!..
* * *
- Сколько у тебя детей? - поинтересовалась милая бабуля, “божий одуванчик”.
- Двое.
- Всего лишь двое, что же так слабо?
- Да вы знаете, мы, русские, их делать не умеем, - сострил я.
- Жаль, надо бы вас научить.
* * *
Сегодня попались мне две семьи. Праздничная неделя, люди выезжают гулять целыми семьями.
- Свободен? - спросил папаша.
Я не успел и рта раскрыть, как его мальцы влетели в машину и стали бегать по сидениям в грязной обуви.
- Подожди, возможно, мы тебя и не возьмём, мне нужно что-то выяснить, - сказал глава семейства и стал набирать номер телефона.
Я возмутился:
- Ты посмотри, что твои... уже мне в машине наделали - и ты говоришь: возможно, не поедем?
- Что ты хочешь? Это же детки. Пойдём от него, Ривка, - обратился он к жене, - полно других такси.
Пока я протирал сиденья, отпуская “ласковые” словечки вслед несостоявшимся клиентам, подошло следующее семейство.
Поздоровались. Вежливо попросились в машину. Старшая дочь вынула из коляски младшего. И в момент, когда она усаживала его на сиденье, я увидел, но не поверил своим глазам: у трехгодовалого ребёнка отсутствовали руки, прямо от плеч. “Вот тебе результат арабского террора”, - вздохнул я. Опекающая его девочка, лет десяти, перехватила мой взгляд, посмотрев на меня как-то вопросительно, видимо, пытаясь понять, как я оцениваю их семейное несчастье.
Когда мы приехали, братишки инвалида зашевелились и шустро выбежали из автомобиля. Я подумал, почему он продолжает смирно сидеть. Оглянулся и увидел: вдобавок ко всему ребёнок был без правой ножки.
* * *
Рав и ребецен сели в машину.
- Банкетные залы Волфа, - назвал цель поездки рав в праздничном лапсердаке.
Тронулись, но рав предупредил:
- Не надо прямо, поверни здесь влево, так короче.
- Но там же знак “Въезд запрещён”.
- Ну и что, что знак? Я всегда так делаю, полиции тут не бывает.
- Рав, для чего питаться трефным, когда есть кошерное? - возразил я и поехал прямо.
Ребецен хихикнула.
Рав заметно покраснел.
* * *
- Как там в Америке, кризис чувствуется? - поинтересовался я у американца средних лет.
- Ещё как, - ответил он. Люди много денег потеряли. У меня, к примеру, у дружка было пятьдесят миллионов - осталось только два. Утро он теперь начинает с таблеток, а день заканчивает бутылкой виски. Вот в таком трансе человек.
- Чего он так убивается, у него ведь два миллиона осталось?
Вдумайтесь. Целых два миллиона долларов. Это что, шутка?
- Эх, - вздохнул американец. - Вряд ли уже они ему помогут.
* * *
Загудела сирена, оповещающая нас ежегодно о Дне памяти жертв Катастрофы европейского еврейства.
Я, как принято, аккуратно припарковался к обочине, вышел из машины и застыл на минуту в скорбном молчании.
Неожиданно для меня, мой ортодоксальный клиент с пейсами покинул своё кресло и сделал то же самое, бормоча при этом какую-то молитву. Меня немного подкупил его поступок и расположил к этому человеку, и, когда мы продолжили наш путь, я поинтересовался:
- Скажите ребе, а как, с точки зрения Торы, оценивается трагедия, произошедшая с нашим народом?
После непродолжительной паузы услышал из уст своего неординарного собеседника:
- Понимаешь, есть такое понятие “сгират эйнаим”. Это когда Творец смыкает Свои веки буквально на мгновение, от отчаяния и досады, подобно отцу, уставшему от проказ своего непутёвого сына. И тёмные силы начинают творить своё чёрное дело, используя именно этот момент.
Желающие приобрести книгу могут позвонить автору по телефону 0545-580105.
Владимир ШАФРАН
“Секрет”
