Письмо на стене
В мире
Толерантность британского общества не знает границ. Великобритания издавна привечала на своей земле гонимых и непонятых. В Англии провел последние годы своей жизни и был похоронен Карл Маркс. В Лондоне жил и работал Ленин. Здесь же учился Мохандас Ганди. Да и теперь кто только не пользуется гостеприимством правительства Ее Величества. А вот Моше Фейглину, лидеру одной из фракций оппозиционной израильской партии «Ликуд», въезд в Великобританию запрещен.
Об этом в понедельник сообщили все израильские СМИ. В письме, направленном Фейглину британскими властями, говорится: «Мы пришли к убеждению, что ваше присутствие на территории нашей страны не способствует общественному спокойствию». Посольство Великобритании в Израиле сообщило: «Правительство нашей страны, принимая решение закрыть въезд для того или иного иностранного гражданина, опирается на весь комплекс информации, имеющийся в нашем распоряжении».
Итак, Фейглин получил официальное письмо, в котором запрет на въезд в Великобританию мотивирован его мировоззрением и высказываниями. Совершенно очевидно, что мировоззрение Моше Фейглина никоим образом не угрожает ни британским гражданам, ни правительству этой страны, ни ее безопасности. Этот человек – убежденный сионист, он считает, что евреи имеют право и должны жить на той земле, на которой они жили всегда. Таких людей миллионы, и если бы МИД Великобритании всем им запретил въезд в эту страну, об этом давно было бы известно.
Разберемся теперь с высказываниями Моше Фейглина. Фейглин – публичный человек, политик. Политики имеют обыкновение доводить свои мнения до публики. Что же такого сказал Фейглин, что британские власти расценили как угрозу общественному строю Великобритании?
Вот одно из высказываний: «Убивают матерей не арабы - их убивают жалостливые люди, вручившие арабам оружие». А вот второе: «Не арабы сжигают младенцев - сжигают их те, кто в погоне за миром признал правоту арабов».
Вот теперь все ясно. И мировоззрение Фейглина, и его высказывания, нисколько не задевающие «коренное население» (как теперь модно говорить, правда, не по адресу европейцев) Великобритании, очевидно, вошли в противоречие с интересами британской мусульманской общины. И это действительно так – в письме, адресованном Фейглину, говорится о том, что его мировоззрение и высказывания «возбуждают межэтническую ненависть».
Могущество мусульманской общины в Великобритании достигло того уровня, когда она может навязывать обществу и правительству свои правила игры. До поры до времени это касалось лишь незначительных вещей вроде строительства мечетей и учебных заведений, а после терактов 2005 года речь пошла и о большем.
После тех взрывов в метро, когда британское общество показало свою сплоченность и отвращение к террору и террористам, мусульманская община Великобритании ощутила это на себе. Что бы ни говорили политкорректные социалисты о том, что «террористы не имеют национальности» или что «террористы не имеют религии», и их национальность, и их религиозная принадлежность оказались на виду. Неудавшиеся теракты 2006 года лишь укрепили англичан в том, что террористы «имеют национальность и религию». Более того, многие из англичан не затруднили себя с национальной и религиозной идентификацией террористов. Если опрос, проведенный газетой «Дейли телеграф» после терактов в 2005 году, показал, что лишь десятая часть населения страны видела в представителях мусульманской общины потенциальных террористов, то опрос 2006 года говорит, что больше половины опрошенных начали считать ислам угрозой Западу. Причем 53 процента тех, кто участвовал в опросе, заявили о том, что «проблему представляет именно религия в целом, а не только некие экстремистские течения».
Террористические атаки заставили британское правительство хоть как-то реагировать на происшедшее. Высказывались мысли о том, что интеграционная политика зашла в тупик. Открыв после распада империи свои границы для жителей бывших колоний, метрополия оказалась беззащитной перед множеством мигрантов, не сумевших или не захотевших стать частью британского общества. Эти люди привезли с собой то, что следовало бы оставить там, откуда они бежали, – племенную и религиозную ограниченность, комплекс униженного и угнетенного человека, а главное – недоверие к «белому человеку».
Так думали британцы. В жизни все оказалось по-другому. Открыв газеты, где приводились имена террористов и описание их биографий, британцы были поражены – как выяснилось, все террористы были гражданами страны во втором, а то и в третьем поколении. Они не были безработными. Они не имели до терактов проблем с правоохранительными органами - вполне обычные люди. Но они были террористами. И еще – все они принадлежали к мусульманской общине.
Тогда стали высказываться мысли о том, что виной всему «неуважение к исламу», «непонимание ислама», «приписывание исламу того, чем он на самом деле не обладает». Начали говорить о недостаточном взаимопроникновении культур, о предрассудках, которые англичане испытывают по отношению к выходцам из мусульманских стран. И, наконец, был сделан вывод о том, что, может быть, террористы стали террористами под влиянием «крамольных речей, возбуждающих ненависть и побуждающих к акциям террора».
Поставили все с ног на голову. Было предписано не называть террор террором, а террориста – убийцей. Мусульманская община Великобритании восприняла все происходящее в качестве руководства к действию. Начались лоббируемые исламистами бойкоты израильских учебных заведений. Мусульманские юристы возбудили в британских судах дела против нескольких израильских военных, которым инкриминировались «военные преступления на оккупированных территориях». Теперь им нельзя появляться в Великобритании, где их ждет как минимум задержание и судебное расследование.
То, что произошло с Моше Фейглиным, – новинка. Такого прежде не было. Фейглина официально не обвиняют, ему не грозят судом и расследованием. Его просто предупреждают о том, что он – «невъездной».
Есть, правда, один нюанс. Фейглин говорит, что он и не собирался в Англию. Не было в его планах посещения этой страны. Это, очевидно, и спровоцировало английских чиновников на столь необычный шаг – уведомление о нежелательности. А как было бы здорово задержать его в аэропорту Хитроу. Попросить пройти в помещение пограничной охраны и подождать немного. Позвонить при нем кому-то, что-то уточнить. А уж потом объявить: вы, господин Фейглин, персона нонграта. Вам запрещен въезд в нашу страну. Почему? По такому то параграфу такого-то закона.
Да ведь это очень напоминает недавний случай с молдавской журналисткой, которую не пустили в Россию, скажете вы. Действительно напоминает. И тот случай был широко освещен мировой печатью, российские власти подверглись. В том числе, и со стороны передовой британской общественности.
В случае с Моше Фейглиным мировая пресса лишь констатирует факт.
Но это не главное. Меня интересует вот что: если Великобритания закрывает свои границы для Моше Фейглина, ссылаясь на его «призывы начать войну с палестинцами», то как правительство Ее Величества отнесется к визиту Махмуда Аббаса в том случае, если ему захочется побывать в Лондоне? Ведь не далее, как несколько дней назад, Аббас в одном из выступлений поведал миру о том, что он отнюдь не исключает в будущем продолжения «сопротивления». Я думаю, не надо объяснять, что на языке палестинских арабов означает слово «сопротивление». Это означает то же, что и слово «война». Или этот нехитрый эвфемизм все меняет? А как быть с президентом Ирана, который без всяких эвфемизмов обещает стереть Израиль с лица земли? С президентом Сирии? Пустят ли британские чиновники этих руководителей на свою землю?
Я думаю – пустят. Своя рубашка ближе к телу. Спокойствие внутри страны можно купить и такой ценой. Пока мусульманская община, за исключением самых одиозных имамов, в общем и целом поддерживает «статускво» в этой стране или, по крайней мере, не стремится его немедленно разрушить, до тех пор будут возможны официальные контакты с любыми представителями исламского мира. И до тех же пор будут возможны запреты на въезд для тех, на кого исламский мир укажет. Но это – лишь до тех пор...
А что же Моше Фейглин? Сам он считает попадание в один список с израильскими военными и политиками, которым в разные годы британские власти не разрешали въезд в эту страну, большой честью для себя. Он собирается поместить письмо британских чиновников в рамку и повесить его на стену в своем доме. В качестве сертификата, удостоверяющего принадлежность к клубу тех, кто заслужил ненависть со стороны террористов.
И в этом с ним можно только согласиться.
Об этом в понедельник сообщили все израильские СМИ. В письме, направленном Фейглину британскими властями, говорится: «Мы пришли к убеждению, что ваше присутствие на территории нашей страны не способствует общественному спокойствию». Посольство Великобритании в Израиле сообщило: «Правительство нашей страны, принимая решение закрыть въезд для того или иного иностранного гражданина, опирается на весь комплекс информации, имеющийся в нашем распоряжении».
Итак, Фейглин получил официальное письмо, в котором запрет на въезд в Великобританию мотивирован его мировоззрением и высказываниями. Совершенно очевидно, что мировоззрение Моше Фейглина никоим образом не угрожает ни британским гражданам, ни правительству этой страны, ни ее безопасности. Этот человек – убежденный сионист, он считает, что евреи имеют право и должны жить на той земле, на которой они жили всегда. Таких людей миллионы, и если бы МИД Великобритании всем им запретил въезд в эту страну, об этом давно было бы известно.
Разберемся теперь с высказываниями Моше Фейглина. Фейглин – публичный человек, политик. Политики имеют обыкновение доводить свои мнения до публики. Что же такого сказал Фейглин, что британские власти расценили как угрозу общественному строю Великобритании?
Вот одно из высказываний: «Убивают матерей не арабы - их убивают жалостливые люди, вручившие арабам оружие». А вот второе: «Не арабы сжигают младенцев - сжигают их те, кто в погоне за миром признал правоту арабов».
Вот теперь все ясно. И мировоззрение Фейглина, и его высказывания, нисколько не задевающие «коренное население» (как теперь модно говорить, правда, не по адресу европейцев) Великобритании, очевидно, вошли в противоречие с интересами британской мусульманской общины. И это действительно так – в письме, адресованном Фейглину, говорится о том, что его мировоззрение и высказывания «возбуждают межэтническую ненависть».
Могущество мусульманской общины в Великобритании достигло того уровня, когда она может навязывать обществу и правительству свои правила игры. До поры до времени это касалось лишь незначительных вещей вроде строительства мечетей и учебных заведений, а после терактов 2005 года речь пошла и о большем.
После тех взрывов в метро, когда британское общество показало свою сплоченность и отвращение к террору и террористам, мусульманская община Великобритании ощутила это на себе. Что бы ни говорили политкорректные социалисты о том, что «террористы не имеют национальности» или что «террористы не имеют религии», и их национальность, и их религиозная принадлежность оказались на виду. Неудавшиеся теракты 2006 года лишь укрепили англичан в том, что террористы «имеют национальность и религию». Более того, многие из англичан не затруднили себя с национальной и религиозной идентификацией террористов. Если опрос, проведенный газетой «Дейли телеграф» после терактов в 2005 году, показал, что лишь десятая часть населения страны видела в представителях мусульманской общины потенциальных террористов, то опрос 2006 года говорит, что больше половины опрошенных начали считать ислам угрозой Западу. Причем 53 процента тех, кто участвовал в опросе, заявили о том, что «проблему представляет именно религия в целом, а не только некие экстремистские течения».
Террористические атаки заставили британское правительство хоть как-то реагировать на происшедшее. Высказывались мысли о том, что интеграционная политика зашла в тупик. Открыв после распада империи свои границы для жителей бывших колоний, метрополия оказалась беззащитной перед множеством мигрантов, не сумевших или не захотевших стать частью британского общества. Эти люди привезли с собой то, что следовало бы оставить там, откуда они бежали, – племенную и религиозную ограниченность, комплекс униженного и угнетенного человека, а главное – недоверие к «белому человеку».
Так думали британцы. В жизни все оказалось по-другому. Открыв газеты, где приводились имена террористов и описание их биографий, британцы были поражены – как выяснилось, все террористы были гражданами страны во втором, а то и в третьем поколении. Они не были безработными. Они не имели до терактов проблем с правоохранительными органами - вполне обычные люди. Но они были террористами. И еще – все они принадлежали к мусульманской общине.
Тогда стали высказываться мысли о том, что виной всему «неуважение к исламу», «непонимание ислама», «приписывание исламу того, чем он на самом деле не обладает». Начали говорить о недостаточном взаимопроникновении культур, о предрассудках, которые англичане испытывают по отношению к выходцам из мусульманских стран. И, наконец, был сделан вывод о том, что, может быть, террористы стали террористами под влиянием «крамольных речей, возбуждающих ненависть и побуждающих к акциям террора».
Поставили все с ног на голову. Было предписано не называть террор террором, а террориста – убийцей. Мусульманская община Великобритании восприняла все происходящее в качестве руководства к действию. Начались лоббируемые исламистами бойкоты израильских учебных заведений. Мусульманские юристы возбудили в британских судах дела против нескольких израильских военных, которым инкриминировались «военные преступления на оккупированных территориях». Теперь им нельзя появляться в Великобритании, где их ждет как минимум задержание и судебное расследование.
То, что произошло с Моше Фейглиным, – новинка. Такого прежде не было. Фейглина официально не обвиняют, ему не грозят судом и расследованием. Его просто предупреждают о том, что он – «невъездной».
Есть, правда, один нюанс. Фейглин говорит, что он и не собирался в Англию. Не было в его планах посещения этой страны. Это, очевидно, и спровоцировало английских чиновников на столь необычный шаг – уведомление о нежелательности. А как было бы здорово задержать его в аэропорту Хитроу. Попросить пройти в помещение пограничной охраны и подождать немного. Позвонить при нем кому-то, что-то уточнить. А уж потом объявить: вы, господин Фейглин, персона нонграта. Вам запрещен въезд в нашу страну. Почему? По такому то параграфу такого-то закона.
Да ведь это очень напоминает недавний случай с молдавской журналисткой, которую не пустили в Россию, скажете вы. Действительно напоминает. И тот случай был широко освещен мировой печатью, российские власти подверглись. В том числе, и со стороны передовой британской общественности.
В случае с Моше Фейглиным мировая пресса лишь констатирует факт.
Но это не главное. Меня интересует вот что: если Великобритания закрывает свои границы для Моше Фейглина, ссылаясь на его «призывы начать войну с палестинцами», то как правительство Ее Величества отнесется к визиту Махмуда Аббаса в том случае, если ему захочется побывать в Лондоне? Ведь не далее, как несколько дней назад, Аббас в одном из выступлений поведал миру о том, что он отнюдь не исключает в будущем продолжения «сопротивления». Я думаю, не надо объяснять, что на языке палестинских арабов означает слово «сопротивление». Это означает то же, что и слово «война». Или этот нехитрый эвфемизм все меняет? А как быть с президентом Ирана, который без всяких эвфемизмов обещает стереть Израиль с лица земли? С президентом Сирии? Пустят ли британские чиновники этих руководителей на свою землю?
Я думаю – пустят. Своя рубашка ближе к телу. Спокойствие внутри страны можно купить и такой ценой. Пока мусульманская община, за исключением самых одиозных имамов, в общем и целом поддерживает «статускво» в этой стране или, по крайней мере, не стремится его немедленно разрушить, до тех пор будут возможны официальные контакты с любыми представителями исламского мира. И до тех же пор будут возможны запреты на въезд для тех, на кого исламский мир укажет. Но это – лишь до тех пор...
А что же Моше Фейглин? Сам он считает попадание в один список с израильскими военными и политиками, которым в разные годы британские власти не разрешали въезд в эту страну, большой честью для себя. Он собирается поместить письмо британских чиновников в рамку и повесить его на стену в своем доме. В качестве сертификата, удостоверяющего принадлежность к клубу тех, кто заслужил ненависть со стороны террористов.
И в этом с ним можно только согласиться.
