Гата Камский: Переезд в США в 1989 году - это был правильный ход!
Спорт
После окончания матча победитель попал в объятия журналистов, фотокорреспондентов, телеоператоров.
33-летний победитель шахматного Кубка Мира с присущим ему хладнокровием, что не раз уже отмечалось в спортивных репортажах, и в этом поединке оказался на высоте, он с достоинством воспринял внимание прессы, не ослепил его и свет фотокамер. Но прежде чем мы познакомимся с интервью, хотелось бы понять, почему победа американского гроссмейстера вызвала такую бурную реакцию, стала главной сенсацией Кубка Мира.
Важна, естественно, только правда, и ничего кроме. Так вот, Гата Камский оказался в Нью-Йорке не в результате ПЕРЕЕЗДА, как это прозвучало в вопросе российского журналиста. На самом деле после одного из турниров в Нью-Йорке в 1989 году отец 15-летнего Гаты принял решение остаться вместе с сыном в США. В 90-е годы Гата считался одним из сильнейших шахматистов мира. В 1990 году он выиграл крупный турнир в голландском Тилбурге, в следующем стал чемпионом США, в 1992 на Мемориале Алехина в Москве занял 3-е место, опередив Карпова, Юсупова, Широва, Тиммана, уже тогда он снискал зрительские симпатии своим бойцовским характером, универсальной игрой, исключительно корректным поведением. В тот период он выиграл матчи и у Ананда, и у Крамника. В 1996 после проигрыша Карпову наступил антракт на долгие годы. За это время он получил диплом юриста, женился, два года тому назад у него родился сын. Сегодня семья живет в Бруклине, в одном из крупнейших районов Нью-Йорка.
Вот фрагменты из интервью, которые Гата Камский дал сразу по окончании Кубка Мира. (www.sport-express.ru/art.shtml?151415, www.izvestia.ru/sport/article3111419)
- Финальный матч с Шировым оказался для вас самым сложным?
- Да, без сомнения. Алексей Широв - шахматист блестящий, универсальный, отлично подготовленный. Он единственный прошел всю дистанцию Кубка без единого тай-брейка, чувствовалось, что он в отличной форме. (Как мы знаем, Широв в полуфинале на тай-брейке встречался с С.Карякиным, РБ, 52 – Р.Г.). Матч состоял из четырех классических партий, а не из двух, как остальные дуэли на пути к финалу. Да и в целом напряжение было сильнее, чем на предыдущих Кубках. Ведь турнир теперь не просто отборочный этап перед новым претендентским циклом. Сейчас победитель Кубка напрямую вступает в борьбу за титул чемпиона мира (осенью 2008-го предстоит поединок с Топаловым, победитель которого сыграет за мировую корону с сильнейшим в матче Ананд - Крамник. – Р.Г.)
- Что думаете о своем сопернике по предстоящему матчу?
- Сегодня у меня очень много людей брали интервью, и я чувствую, как все хотят как-то задеть болгар, чтобы я что-то “такое - эдакое” сказал про Топалова. А я к нему отношусь с большим уважением, у нас хорошие, дружеские отношения еще с тех пор, как в 1994-м он мне помогал готовиться к матчам РСА. Шахматист он блестящий.
- По итогам Кубка вы много поздравлений уже получили?
- Очень. И особенно я благодарен Алексею Широву. Нечасто проигравший соперник тебя первым поздравляет — респект ему. Ну а затем остальные участники поздравили. А когда вернулся в гостиницу, позвонила из Америки жена...
- Вы начали заниматься шахматами в Ленинграде. Кто из советских тренеров повлиял на вас больше других?
- Конечно, это Владимир Григорьевич Зак. Замечательный преподаватель! Это он научил меня играть любые трудные позиции (смеется). (В «Шахматной Энциклопедии» читаем: «Второразрядника Гату Владимир Зак называл «мой маленький гроссмейстер» - Р.Г.) Мне ведь до сих пор часто дебюты не удаются. Зато в середине партии и в эндшпиле могу бороться в самой сложной ситуации.
- Как же вам в 1996-м удалось дойти без помощи гроссмейстеров до матча за шахматную корону с Карповым?
- Мне помогал отец, он давал мне удачные идеи, а я их уже сам дорабатывал. Это позволяло прогрессировать. А вообще многие известные шахматисты довольно долго ездили на крупные турниры с родителями. К примеру, Сергей Тивяков. Да и Гарри Каспарова когда-то постоянно сопровождала мама, Клара Шагеновна.
- Но у них были и профессиональные тренеры.
- Да, но мне все равно удалось дойти до матча за титул чемпиона по версии ФИДЕ.
- Какую роль сыграл ваш секундант Эмиль Сутовский?
- Израильский гроссмейстер мне очень помог! У него отличная теоретическая подготовка, он мне помог подтянуть дебюты. В матче с Георгиевым, в партии, которую мы выиграли, Эмиль мне показал буквально все то, что потом случилось, стояло у нас на доске! В матче со Свидлером первая партия шла полностью по плану, который мне показал тренер. Вариант Брейера, который встретился у меня в партии с Петром, опять-таки Сутовский проанализировал. В сицилианской, которую мы выиграли у Пономарева, он тоже мне все показал. Я, конечно, немного дополнил, но все пошло по его плану. В партии с Карлсеном, которую мы выиграли, опять-таки тренер мне показал вариант. И финальный матч с Шировым, вторую партию выиграли на варианте, разработанном Сутовским:
7. Фh5 - “старая новинка”. В этом турнире почти все партии, которые мы выигрывали, были заслугой Сутовского. Он ставил мне дебют, показывал варианты, и в большинстве партий эти варианты случались потом в партии.
- Вы собираетесь и дальше сотрудничать с Сутовским?
- Мне хотелось бы сохранить наше сотрудничество. Кроме того, что Эмиль - очень сильный теоретик, он еще и прекрасный парень.
- К своему переезду в США теперь как относитесь?
- Считаю, что это был правильный шаг с шахматной точки зрения. Мне было 15 лет, когда мы с отцом перебрались в Нью-Йорк. И уже меньше чем через год я выиграл крупный турнир в Тилбурге. Останься я в Ленинграде — и у меня просто не было бы возможности участвовать в соревнованиях такого уровня.
- Помню, после вашего отъезда в Нью-Йорк советская пресса поведала об одной давней истории, когда ваш отец дрался с целым нарядом милиции. Что произошло тогда?
- (после паузы) Я не помню. Здесь, наверное, только отец мог бы рассказать. Я вообще многого не помню из того периода своей жизни...
- А как складывалась ваша жизнь в Нью-Йорке?
- Мы поселились на Брайтоне... Мне сложно судить, насколько тяжело нам приходилось поначалу в бытовом плане. Я был слишком занят шахматами. А отец брался за любую работу, чтобы я мог сосредоточиться на игре.
- Но едва не дойдя до вершины, вы после поражения в матче с Карповым оставили шахматы. Это было решение отца?
- Нет, мое. Не скрою, то поражение в Элисте довольно сильно повлияло на меня. Разочарование было слишком велико. К тому же тогда я всерьез занялся образованием, получал в США диплом юриста. А я и раньше привык всерьез заниматься в жизни чем-то одним. Сначала музыкой, когда учился игре на фортепиано, затем шахматами... А когда появилась своя юридическая контора, то решил вновь вернуться к турнирной практике.
- В тот момент рассчитывали, что снова сможете претендовать на титул чемпиона мира?
- Ну, так далеко я не заглядывал. Сперва понемногу начал играть в сильных турнирах. Почувствовал, что могу побеждать прежних конкурентов. А теперь после выигрыша Кубка Мира постараюсь, конечно, использовать свой шанс.
33-летний победитель шахматного Кубка Мира с присущим ему хладнокровием, что не раз уже отмечалось в спортивных репортажах, и в этом поединке оказался на высоте, он с достоинством воспринял внимание прессы, не ослепил его и свет фотокамер. Но прежде чем мы познакомимся с интервью, хотелось бы понять, почему победа американского гроссмейстера вызвала такую бурную реакцию, стала главной сенсацией Кубка Мира.
Важна, естественно, только правда, и ничего кроме. Так вот, Гата Камский оказался в Нью-Йорке не в результате ПЕРЕЕЗДА, как это прозвучало в вопросе российского журналиста. На самом деле после одного из турниров в Нью-Йорке в 1989 году отец 15-летнего Гаты принял решение остаться вместе с сыном в США. В 90-е годы Гата считался одним из сильнейших шахматистов мира. В 1990 году он выиграл крупный турнир в голландском Тилбурге, в следующем стал чемпионом США, в 1992 на Мемориале Алехина в Москве занял 3-е место, опередив Карпова, Юсупова, Широва, Тиммана, уже тогда он снискал зрительские симпатии своим бойцовским характером, универсальной игрой, исключительно корректным поведением. В тот период он выиграл матчи и у Ананда, и у Крамника. В 1996 после проигрыша Карпову наступил антракт на долгие годы. За это время он получил диплом юриста, женился, два года тому назад у него родился сын. Сегодня семья живет в Бруклине, в одном из крупнейших районов Нью-Йорка.
Вот фрагменты из интервью, которые Гата Камский дал сразу по окончании Кубка Мира. (www.sport-express.ru/art.shtml?151415, www.izvestia.ru/sport/article3111419)
- Финальный матч с Шировым оказался для вас самым сложным?
- Да, без сомнения. Алексей Широв - шахматист блестящий, универсальный, отлично подготовленный. Он единственный прошел всю дистанцию Кубка без единого тай-брейка, чувствовалось, что он в отличной форме. (Как мы знаем, Широв в полуфинале на тай-брейке встречался с С.Карякиным, РБ, 52 – Р.Г.). Матч состоял из четырех классических партий, а не из двух, как остальные дуэли на пути к финалу. Да и в целом напряжение было сильнее, чем на предыдущих Кубках. Ведь турнир теперь не просто отборочный этап перед новым претендентским циклом. Сейчас победитель Кубка напрямую вступает в борьбу за титул чемпиона мира (осенью 2008-го предстоит поединок с Топаловым, победитель которого сыграет за мировую корону с сильнейшим в матче Ананд - Крамник. – Р.Г.)
- Что думаете о своем сопернике по предстоящему матчу?
- Сегодня у меня очень много людей брали интервью, и я чувствую, как все хотят как-то задеть болгар, чтобы я что-то “такое - эдакое” сказал про Топалова. А я к нему отношусь с большим уважением, у нас хорошие, дружеские отношения еще с тех пор, как в 1994-м он мне помогал готовиться к матчам РСА. Шахматист он блестящий.
- По итогам Кубка вы много поздравлений уже получили?
- Очень. И особенно я благодарен Алексею Широву. Нечасто проигравший соперник тебя первым поздравляет — респект ему. Ну а затем остальные участники поздравили. А когда вернулся в гостиницу, позвонила из Америки жена...
- Вы начали заниматься шахматами в Ленинграде. Кто из советских тренеров повлиял на вас больше других?
- Конечно, это Владимир Григорьевич Зак. Замечательный преподаватель! Это он научил меня играть любые трудные позиции (смеется). (В «Шахматной Энциклопедии» читаем: «Второразрядника Гату Владимир Зак называл «мой маленький гроссмейстер» - Р.Г.) Мне ведь до сих пор часто дебюты не удаются. Зато в середине партии и в эндшпиле могу бороться в самой сложной ситуации.
- Как же вам в 1996-м удалось дойти без помощи гроссмейстеров до матча за шахматную корону с Карповым?
- Мне помогал отец, он давал мне удачные идеи, а я их уже сам дорабатывал. Это позволяло прогрессировать. А вообще многие известные шахматисты довольно долго ездили на крупные турниры с родителями. К примеру, Сергей Тивяков. Да и Гарри Каспарова когда-то постоянно сопровождала мама, Клара Шагеновна.
- Но у них были и профессиональные тренеры.
- Да, но мне все равно удалось дойти до матча за титул чемпиона по версии ФИДЕ.
- Какую роль сыграл ваш секундант Эмиль Сутовский?
- Израильский гроссмейстер мне очень помог! У него отличная теоретическая подготовка, он мне помог подтянуть дебюты. В матче с Георгиевым, в партии, которую мы выиграли, Эмиль мне показал буквально все то, что потом случилось, стояло у нас на доске! В матче со Свидлером первая партия шла полностью по плану, который мне показал тренер. Вариант Брейера, который встретился у меня в партии с Петром, опять-таки Сутовский проанализировал. В сицилианской, которую мы выиграли у Пономарева, он тоже мне все показал. Я, конечно, немного дополнил, но все пошло по его плану. В партии с Карлсеном, которую мы выиграли, опять-таки тренер мне показал вариант. И финальный матч с Шировым, вторую партию выиграли на варианте, разработанном Сутовским:
7. Фh5 - “старая новинка”. В этом турнире почти все партии, которые мы выигрывали, были заслугой Сутовского. Он ставил мне дебют, показывал варианты, и в большинстве партий эти варианты случались потом в партии.
- Вы собираетесь и дальше сотрудничать с Сутовским?
- Мне хотелось бы сохранить наше сотрудничество. Кроме того, что Эмиль - очень сильный теоретик, он еще и прекрасный парень.
- К своему переезду в США теперь как относитесь?
- Считаю, что это был правильный шаг с шахматной точки зрения. Мне было 15 лет, когда мы с отцом перебрались в Нью-Йорк. И уже меньше чем через год я выиграл крупный турнир в Тилбурге. Останься я в Ленинграде — и у меня просто не было бы возможности участвовать в соревнованиях такого уровня.
- Помню, после вашего отъезда в Нью-Йорк советская пресса поведала об одной давней истории, когда ваш отец дрался с целым нарядом милиции. Что произошло тогда?
- (после паузы) Я не помню. Здесь, наверное, только отец мог бы рассказать. Я вообще многого не помню из того периода своей жизни...
- А как складывалась ваша жизнь в Нью-Йорке?
- Мы поселились на Брайтоне... Мне сложно судить, насколько тяжело нам приходилось поначалу в бытовом плане. Я был слишком занят шахматами. А отец брался за любую работу, чтобы я мог сосредоточиться на игре.
- Но едва не дойдя до вершины, вы после поражения в матче с Карповым оставили шахматы. Это было решение отца?
- Нет, мое. Не скрою, то поражение в Элисте довольно сильно повлияло на меня. Разочарование было слишком велико. К тому же тогда я всерьез занялся образованием, получал в США диплом юриста. А я и раньше привык всерьез заниматься в жизни чем-то одним. Сначала музыкой, когда учился игре на фортепиано, затем шахматами... А когда появилась своя юридическая контора, то решил вновь вернуться к турнирной практике.
- В тот момент рассчитывали, что снова сможете претендовать на титул чемпиона мира?
- Ну, так далеко я не заглядывал. Сперва понемногу начал играть в сильных турнирах. Почувствовал, что могу побеждать прежних конкурентов. А теперь после выигрыша Кубка Мира постараюсь, конечно, использовать свой шанс.
