Дети солнца

В небольшом парке Бруклина собираются старики. Собираются, чтобы поиграть в шахматы, карты, нарды, домино. Они появляются здесь, когда пригревает солнце. Холодный ветер сдувает их с насиженных мест. В игре они сосредоточены, серьезны, нахмуренны - словно они опять на работе и словно на работе конец квартала или очередной советский аврал. И словно они опять «в коллективе», к какому привыкли за долгую жизнь.
Сюда привозят даже паралитиков в колясках - у тех та же тяга к коллективу и, самое главное, к своим ровесникам, к одногодкам. У этого паралитика мертвое лицо, неподвижные глаза уставлены в небо... но уши-то слышат! Слышат! Но сердце-то бьется! Бьется!
...Вот к каменным скамейкам приближаются еще двое: один постукивает палкой, другой приволакивает ногу. Старики, ковыляя, держатся друг за дружку. Один из доминошников поднимает голову и ворчливо комментирует приближение:
-Десантный батальон...
Осмеянию здесь традиционно подвергается всё и, прежде всего сами участники разговора.
Иногда, когда игра наскучивает и если какая-то новость становится интересней, чем даже «матовая» ситуация на доске, чем даже доминошная «рыба» в замершей над головой руке, старики образуют круг и начинают спор. Я стал свидетелем одного из них. Вот записанные мной язвительные их голоса.
-Вы слышали? На Брайтоне открылась смешная лечебница.
-Смешная? Они все смешные! Где вы видели несмешную лечебницу? Я вам скажу: если вы имеете сил смеяться после поликлиники - вам туда нечего больше ходить. Другое дело - вы захотите посмеяться еще...
-Да нет же! Вы меня недослушали. Смешная - это где лечат смехом.
-Это что - таблетки? - Сердито: - Я уже смеюсь! - Ядовито: - Или это, может, такие клизмы? Но клизмы - это когда смешно кому-то, а не вам лично. Кто-то давится от смеха, а вы имеете бег трусцой, как вон тот бывший писатель, который бегает вокруг туалета.
-Вы мне не даете сказать ни слова. Там выходят юмористы - у кого был диплом врача, у кого - инженера, а кто и вообще доктор каких-то наук - и рассказывают анекдоты. От каждой болезни свои. Так они решили в своем ученом кругу. Им потом платят кеш, как медсестрам. Или как массажистам.
-Интересно, - тут же вспоминает кто-то свою болячку, - уже есть анекдоты от поясницы?
-Не знаю, как у других, - слышится ответ, - но мне моя жена лечит поясницу утюгом.
-Горячим или холодным? - немедленно откликаются ветераны.
Небольшой смех прокатывается по кругу.
-Что поясница! - это мой дядя Миша нашел щель в разговоре. - У меня раз был такой приступ! Такой!.. Я уже приготовился туда... Ну, мне вызвали «скорую». А телевизор из-за волнения позабыли выключить. И тут стали давать Райкина. Где он в этой мятой шляпе. Я говорю: сделайте мне звук и дайте еще валидол. Они сделали звук - а валидола больше нет! Его нет в доме - вы представляете?! Тогда я говорю: сделайте мне громче - пусть я хоть что-то имею накануне верной смерти. И вот я смотрю приключения в Греческом зале - и мне проходит! Без валидола! А когда приехала «скорая», врачи тоже посмотрели Райкина. На Райкина у них было время. И мы так смеялись вместе! Ну, вы же помните: он там кушал селедку в каком-то чулане...
-Не селедку, - поправляют рассказчика, - а бычки в томате.
-Нехай бычки, - соглашается он, - в темноте это тоже хорошая закуска...
-А что вы имеете, что вы все время кряхтите и стонаете, и толкаете меня в бок? Чтобы я дал вам слово? Я вам его даю.
-Что я имею? - откашлявшись, как перед докладом, начинает еще один ветеран. - Или что имеет она? Могу вам сказать: она имеет меня всего! Как говорится, от и до!
-Интересная дама... - Публика по-молодому переглядывается, шевелит седыми кустистыми бровями и перебирает пальцами на палках.
-Ну да, если бы ее не звали Старостью... Так вы вот что мне скажите: уже есть что-то такое смешное, чтобы вылечить и меня?
-Я вам скажу, - раздается авторитетное (в каждой компании авторитет заявляет о себе через три минуты разговора), - я вам скажу: вы запустили болезнь. Надо было смеяться раньше, хоть малыми дозами, но, как советуют врачи, каждый день. Лучше - по три раза. На всякий случай, впрок, про запас - про-фи-лак-ти-чес-ки!
-Над чем?! - вскрикивает жалобщик, поднимая руки над безнадежно трагическим лицом. - Я никогда не видел вокруг ничего смешного!
-Тогда нужно было смотреть на себя в зеркало, - подсказывает кто-то.
-Или обратиться к психиатру...
-Лахн из гезунд*, - подводит кто-то итог на идиш.
-А, идите-ка вы со своими советами! - Жалобщик с трудом встает, машет рукой и чапает от скамеек к выходу. - От ваших хохм можно только сильнее заболеть! А мне уже некуда!
-Скажите, пожалуйста, а склероз уже лечат чем-нибудь? У моего соседа такой склероз, что когда в кухне капает вода из крана, он ищет зонтик. А на улице вдруг расстегивает ширинку, а после - ой уж он воспитанный! - обязательно дергает за какую-нибудь ветку, чтобы спустить воду. А когда они с женой летели в самолете, он на высоте 10000 метров захотел выйти!
-От склероза лучше всего Кобзон, - произносит кто-то. - Скажите жене вашего интеллигентного соседа, пусть она через Буша вызовет Кобзона.
-При чем тут Кобзон? Он же никогда не шутит на сцене!
-Зато он возвращает немножко молодости.
-Возьмите лучше Бернеса.
-А еще лучше - Утесова...
Старики вдруг замолкают. Они смотрят куда-то вдаль, сквозь густую листву парка Кольберта, а бывший эстрадный певец потихоньку пропевает:
-Любовь нечаянно нагрянет...
-Когда инфаркт уже в пути, - тут же добавляет кто-то, но на него шикают.
Старики слушают Утесова.

*Смеяться - здорово.