Другая Америка

Литературная гостиная
№48 (606)

Как известно, США – страна откровенных, демонстративных индивидуалистов, что, в зависимости и от обстоятельств и от личной позиции, либо ставится в плюс, либо - в минус. В данный момент ореол американского стиля, как в образе жизни, так и в менталитете, основанный на свободе индивидуумов, прежде чарующий, рождающий подражание во многом, резко девальвировался и уже граничит с неприятием всего американского вообще.
Хотя я, например, родившись в СССР и довольно долго прожив в Западной Европе, от умозрительных обольщений Америкой была далека. И не стремилась туда. Но судьба так распорядилась, что наша семья оказалась в США и мне неожиданно здесь понравилось.
Штат Колорадо считаю наиболее для себя подходящим во всех смыслах. Каждый день в течение уже десяти с лишним лет восторг вызывают горы с заснеженными и летом вершинами, величественной панорамой вплывающие в окна нашего дома; небо особенной, из-за высоты в милю над уровнем моря, сияющей синевы; неправдоподобная тишина, чистота уютного, где мы живём, околотка и приветливость (без назойливости) соседей. Отношения людей друг к другу, доброжелательные, но не вынуждающие к сближению, общению, с соблюдением, так сказать, дистанции, тоже меня расположили.
Поголовная улыбчивость американцев, некоторым кажущаяся подозрительной, фальшивой, никогда не сопровождаемая любопытно-пристальным, в упор, разглядыванием, свойственным нашим соотечественникам, в большинстве своём на улыбки скупыми, недоверчиво-хмурыми, мною расценивается только положительно. Во-первых, как проявление импульсивного, свойственного нации радушия, пусть с оттенком некоторой наивности, неискушенности, неготовности к подвохам, козням. Во-вторых, деликатности: улыбки скользят, а не липнут. А в-третьих, что считаю самым существенным, свидетельствует о независимости, самодостаточности, исключающих потребность как льстить, так и мстить.
Самодостаточность в американцах воспитывается и обнаруживается сызмальства. Вот наблюдаю за соседской девочкой, растущей у нас на глазах, обещающей стать красоткой -  длинноногой, узко-стройной, с шевелюрой роскошных, блондинистых волос, собранных на затылке, отягощающих слабую детскую шейку. Сейчас ей лет восемь-десять. Вернувшись из школы, она играет, бегает во дворе с собаками. Копна густых тяжелых волос не поспевает за юрким тельцем, стелясь мерцающим следом, как хвост кометы.
Поначалу кольнуло сочувствием: одинокий ребёнок, предоставленный самому себе. Но потом убедилась, что напрасно её пожалела, ей нисколько не скучно одной, она не нуждается в присутствии сверстников, умея сама себя занять, развлечь. А значит, и взрослой не станет искать опоры в ком-либо, полагаясь на собственные силы, собственную душевную выносливость. И необходимый для этого стержень в ней заложен уже сейчас.
Признаться, девочке-соседке позавидовала. Ей, ребёнку, дано то, к чему я с усилиями долго продиралась, преодолевая заложенное, накопленное предшествующим, предшественниками, - инстинктивное опасение перед грубым натиском, хамским вторжением извне, подстерегающим на каждом шагу, перед чем в одиночку не выстоять. Именно незащищённость, неуверенность в своих силах порождали потребность в наращивании знакомств, окружения как гаранта, что в случае чего в беде не оставят. Поэтому не всегда искренне, иной раз через не хочу, и гости многочисленные созывались, и утомительные беседы затевались. И делилась тем, что на самом-то деле лучше было бы оставить при себе, в себе.
Одно из важнейших открытий, полученных мною в Америке - осознание, что без балласта ненужных, не подпитывающих душевно, не обогащающих интеллектуально связей вполне можно обойтись. С восторгом неофита, ограничив общение до минимума, погрузилась в разнузданное, можно сказать, отшельничество. Как компенсацию, верно, за лихорадочно- суетную, утомительную прилюдность до того.
Хотелось успеть испытать, впитать неспешные утра с чашкой кофе на кухне, заполненной солнечным светом, как аквариум водой, листая книгу и наслаждаясь одиночеством, разумеется, при наличии звонков мужа с работы и сообщений по электронной почте дочери из Лондона, куда она из Нью-Йорка недавно переселилась.
Предпочла бы, чтобы и нас с мужем никто бы никуда бы не приглашал, избавляя от ответных знаков внимания. Стол накрыть, кухарить не сложно. Собственно, мне без разницы так же, ежедневно, стараюсь для мужа, являющегося вечером со службы. Поставить еще тарелки, приборы - пустяк. Но тягостно присутствие посторонних, соучастие в неинтересном, бесполезном, однако внушаемом как необходимый, вошедшем в обиход ритуале.
Прогулка в окрестностях с собакой (скотч-терьером) для нас обоих являлась праздником. Осенью собирала опавшие ярко-красные листья канадского клёна, зимой, не удержавшись, запихивала в рот, как в детстве, горстями стирильно-кристальной белизны снег, не скрывая от встречных блаженную, до ушей, улыбку от соприкосновения с главным, сущностным, что, слава Богу, хотя и с запозданием, открылось мне.
И вдруг, не стану распространяться о подробностях случившегося, лодыжка моя оказалась туго забинтованной, вставленной в лангетку, а поясница - в поясе-корсете, выпирающем со спины горбом.
Оказавшись в положении очевидной ущербности, появляться на людях без крайней надобности стеснялась, но осмелела, убедившись, что не замечаемая и принаряженной прежде вот теперь удостоилась внимания, бережного, уважительного. И даже стало казаться, что действительно есть за что себя уважать
Пока ковыляла, передо мной заблаговременно распахивались, придерживались двери. Переходила улицу - поток машин замирал. Уже ступала на тротуар, а машины еще стояли, выжидали. Обернувшись, улыбалась терпеливым водителям и в ответ получала улыбки.
Заботливость посторонних, просто прохожих умиляла. И как-то мелькнуло, что если бы не неприятности, прямо скажем, тягостные, с ногой и спиной, мне бы не открылась другая Америка, не та, что, упаковавшись в автомобили, мчится по скоростным трассам, а, так сказать, пешеходная, трогательно отзывчивая, чего уж ну совсем не ожидала.
Выходит, эти индивидуалисты способны при надобности откликаться на чужую боль, без призыва устремляясь на помощь. И вовсе не потому, что их предварительно яствами ублажали, подарками одаривали, по принципу, что называется, ты мне - я тебе. Нет, абсолютно бескорыстно, в порыве, видимо, на генетическом уровне заложенном, сопереживания, милосердия к любому, любым, оказавшимся в беде.
Мне назначили в клинике регулярные процедуры, но возникла проблема с доставкой меня туда. Сама за руль сесть не могла. Муж готов был меня возить, у него в департаменте здравоохранения с пониманием отнеслись к моему состоянию, но пять недель каждый день исчезать с рабочего места, по меньшей мере, на три часа было бы явным злоупотреблением хорошим к нему отношением и начальников, и сотрудников.
Поделилась с друзьями, живущими в других странах или же штатах: кроме ахов-вздохов, естественно, не рассчитывала ни на что. И от тех, кто поблизости, зная их занятость да и собственные хвори, тоже полагала, что выражениями соболезнования наши беседы и ограничатся. Мне казалось, что достаточно вникла в американскую действительность, дабы уразуметь, что каждый здесь выживает в одиночку.
Не тут-то было. Одного, перенёсшего недавно инфаркт (мы с мужем навещали его в больнице), буквально вытащенного с того света, пришлось стращать, что если он будет продолжать навязываться в качестве моего водителя-сопроводителя, позвоню его сыну в Бостон и наябедничаю на его легкомыслие, беспечность в отношении к своему еле-еле слатанному здоровью. И вообще, говорю, откуда ты, Гена, узнал про мои-то болячки? Он: ты говорила с Женей, Женя позвонила Наташе, а Наташа - моей жене. Ну тогда понятно
Подружка Света, приехавшая в США с родней (только здесь и соединённой, разновозрастной - от дедов до правнуков), поглощённая постоянным устройством рождений, крестин, бармитцв, свадеб, похорон, примчалась поздно, ближе к ночи, в чём была, тоже оповещенная уж не знаю кем, что с диагнозом - обрыв нерва - мой пластиковый сапог будет готов лишь спустя две недели, и привезла свой, рассчитанный на загипсованную у неё при переломе несколько лет назад лодыжку.
Мне он ну совсем не подходил. Но примерила, прошлась, таща тяжеленное уродливое изделие, как каторжник кандалы, уверяя Свету, что этот её сапог мне поможет наверняка.
Сапог - нет, а вот сама Света – да. Сострадательное участие укрепляет душевно, как и чувство юмора с горчинкой, чего уж моим-то соотечественникам не занимать. Хохотать над собственной невезучестью родина нас научила. Американцы вряд ли смогут понять, что над собой всласть поиздеваться так увлекательно, что реальные опасности притупляются, размываются. В поясе-корсете на пояснице, в Светином сапоге, совпавшем с поясом по окрасу, тоже чёрном, как ковёрный клоун, развлекала зрителей, Свету и мужа. И их веселя, избавлялась от жалости, унизительной для меня.
А вот Мина - из первых ласточек третьей волны эмиграции, выпущенных из СССР с дырявым карманом, безъязыкими, с отсидкой на перевалочных пунктах в Риме, в Вене, где спускалось на уличных рынках последнее, не конфискованное советской таможней, сувенирное, типа матрёшек, жостковских подносов, палехских шкатулок, рябящих пестротой павловских шалей, представляя весьма смутно, куда они ринулись, зато сознавая чётко ОТКУДА  - шутить не была расположена.
Это ныне, пройдя всё в эмиграции положенное, Мина стала владелицей знаменитой не только в США галереи с сокровищами русского андерграунда, находящейся в центре денверского даунтауна. Престижность месторасположения плате за помещение соответствует. Её клиенты не только очень богатые, но и очень влиятельные люди. Скажем, супруги Ельцины, когда в Денвере проходил саммит, галерею Мины (с охраной, разумеется) посетили. А недавно полотно Абрама Архипова, из Мининых рук выпущенное на Сотбис, приобрели за бешеную цену, о чем в российских СМИ ликующе оповестили. Аж Путин выказал удовлетворение возвращением на родину шедевра, что Мину, признаться, огорчило. Она делала всё, чтобы спасать репрессированное искусство ОТТУДА, и сомневалась, что, внедрённое обратно, попадёт в надёжные честные руки. Я с ней тут солидарна. Иначе бы из той страны не уехали. Она - раньше, мы - позже, в обстоятельствах разнящихся, но в мотивациях схожих. Эмигранты вообще, пожалуй, особенные экземпляры - разочаровавшись, отчаявшись, способны рискнуть начать новую жизнь.
И  вот Мина, услышав про мои нелады со  здоровьем, заявила  жестко, авторитарно: «Завтра на моей машине к тебе приедет Блэйн, мой помощник, и отвезёт тебя в клинику. Полностью ему доверяю и даже доверю тебя, поняла?»
Блэйн оказался сюрпризом уж совсем неожиданным. С молодыми американцами до того соприкасаться не приходилось. И американец ли он? Да, но совсем не типичный, если, «типичность» вообще существует. Скорее - миф.
Сидя с Блэйном в приёмной клиники, мы читали каждый свою книжку. Вдруг слышу: это Анатолий Зверев, да? Я, ошеломлённо: как вы узнали? Он: у Мины видел его работы. А как вы относитесь к Краснопевцеву, Целкову, Плавинскому, Владимиру Яковлеву? Ничего себе! И это мальчик, закончивший только хай скул? Мина, конечно, его приблизив, постаралась. Но ежели материал не пригоден, не восприимчив, хоть голову разбей, никаких результатов.
Мой английский - ну очень так себе. Французский, тоже далёкий от совершенства, совсем в США не пригодился. Научилась помалкивать. Тоже неплохо. Уметь помолчать бывает весьма кстати. Но с Блэйном речь на английском у меня прорвалась безудержным фонтаном. И что забавно, он-то не из болтунов,  от меня, видимо, словоохотливостью заразившись, решился делиться откровенно, совсем не по-американски, проблемами  в семье, отчуждённостью, одиночеством. Я ему: так это же нормально. У всех так, везде и всегда. Он: и у вас неужели тоже?
Приходилось напоминать, что он всё же машину ведёт и смотреть надо не на меня, а на дорогу,  соблюдая рядность. Он: а, знаете, я ведь испугался, когда Мина сказала. что надо будет возить русскую писательницу, и подумал... Спрашиваю: что подумал? Он: ну не представлял, что будет так интересно и весело, смешно.
Да уж смешнее не придумаешь. На ступеньки в клинику перешагивая, вцеплялась в поручни, пока Блейн не подбегал. На прощание он мне сказал: спасибо Мине, спасибо вам, что узнал, какие на самом деле русские. Ага, уж впрямь нашёл образчик русскости. Но пусть так думает. А мне важно Америку узнавать.
Меня ожидали еще и еще открытия. Муж, чья необузданная любознательность порой вызывает во мне протест, нашёл службу у нас в Колорадо, о которой мы до моих неприятностей не подозревали: доставка в клиники по телефонному вызову. Бесплатно. Захотите, дадите столько, сколько пожелаете, как пожертвование в фонд ради других страждующих. Что называется, по совести, обязательной таксы нет.
Надо сказать, что ни по возрасту, ни по социальному статусу в категорию тех, ради кого такая служба было создана, я не подпадала. Но не отказали, составили график, ни разу не нарушенный.
Так я познакомилась с Джесси, военным на пенсии, гренадёрского роста афроамериканцем, в молодости служившем в Германии. Там он познакомился с женой, наполовину немкой, наполовину шотландкой, родившей ему четверых детей. Джесси гордо, любуясь, показал мне её фото - красивая женщина с ярко-белой сединой, высвечивающаяся на фоне темнолицего, темноволосого клана. И в этом тоже сказалась Америка, слившаяся разнокровно, разнопородно в единый национальный костяк. Есть за что уважать страну, преодолевшую опасную рознь, вызванную сегрегацией, сравнительно еще недавно оскорбляющей достоинство не только чёрных, но и белых.
Америку, где живу, конечно же, только постигаю.   А вот страну, где родилась, теперь не знаю, не понимаю вовсе. Но не понимают её, увы, и те, кто там остался. Вот уж кому следует посочувствовать. Там оступиться нельзя. Там хроменьких, не заметив, не оглянувшись, раздавят, растопчут.


comments (Total: 4)

Очень интересно написенно. Я в восторге, совсем по-другому представляла Америку, надеюсь когда-нибудь увидеть все это всоими глазами и не разочароваться :-))))) А что касается России, она стала другой, совсем другой, конечно, еще все не так как в Америке, но для этого многое делается, стремление есть и оно ощутимо. :-)))))))))

edit_comment

your_name: subject: comment: *
Очень интересно написенно. Я в восторге, совсем по-другому представляла Америку, надеюсь когда-нибудь увидеть все это всоими глазами и не разочароваться :-))))) А что касается России, она стала другой, совсем другой, конечно, еще все не так как в Америке, но для этого многое делается, стремление есть и оно ощутимо. :-)))))))))

edit_comment

your_name: subject: comment: *
Очень интересно. Было бы неплохо в будущем дать описание не только внешних проявлений поведения, но и психологии и мотивации поведения коренных жителей как минимум в третьем и четвертом поколении.

edit_comment

your_name: subject: comment: *
Пишете Вы чудесно:"Хотелось успеть испытать, впитать неспешные утра с чашкой кофе на кухне, заполненной солнечным светом, как аквариум водой, листая книгу и наслаждаясь одиночеством" Спасибо!

edit_comment

your_name: subject: comment: *

Наверх
Elan Yerləşdir Pulsuz Elan Yerləşdir Pulsuz Elanlar Saytı Pulsuz Elan Yerləşdir