АКТУАЛЬНО, НО...

Так, в своей обычной, интригующей манере, озаглавил свои заметки Игорь ВОЛКОВ, наш постоянный читатель из Лос-Анджелеса. «Актуальность, - пишет Игорь, - объясняется проходящим в эти дни чемпионатом мира в Мексике, ну а сомнения могут вызвать, на мой взгляд, высказывания шахматного гения, бывшего чемпиона мира, самого выдающегося американского гроссмейстера Роберта Фишера. Хочу познакомить читателей с «десяткой» великих шахматистов мира, которую 11-й чемпион мира составил лет 30-35 назад. Вот его кумиры: американец Пол Морфи, англичанин Говард Стаунтон, немцы Вильгейм Стейниц и Зигберт Тарраш, россияне Михаил Чигорин и Александр Алёхин, кубинец Хосе-Рауль Капабланка, россияне Борис Спасский и Михаил Таль, американец Сэмюэль Решевский, которые сопровождаются краткими фрагментами из пространной фишеровской аргументации (www.metelbook.narod.ru/libruari/mblibruari.html)

Пол Морфи. Версия о том, что Пол Морфи проиграл бы лучшим шахматистам современности, далека от истины. В открытых дебютах за последние 100 лет не было значительных улучшений, и природного таланта Морфи было бы достаточно, чтобы победить лучших игроков XX столетия. По точности игры Морфи, вероятно, превосходил всех когда-либо живших шахматистов. Он обладал абсолютным видением доски и никогда не допускал промахов, несмотря на то, что играл очень быстро, лишь иногда, в редких случаях тратя на обдумывание хода более пяти минут. Я переиграл несколько сот партий Морфи и неизменно поражался и восхищался его изобретательностью.

Говард Стаунтон. Это был самый глубокий исследователь дебютов всех времен. Как теоретик он выше, чем практик, но тем не менее он был сильнейшим шахматистом своего времени. Знакомясь с его партиями, я обнаружил, что они носят абсолютно современный характер.

Вильгейм Стейниц. Первый чемпион мира, выигравший исторический матч в 1886 году у Цукерторта, претендовал на этот титул ещё со времени своей победы над Андерсеном за 20 лет до этого, в 1866 году. Стейница называют отцом новой шахматной школы.

Зигберт Тарраш - шахматист, для которого существовали только непреложные правила: например, кони всегда стоят на краю доски плохо или же слоны сильнее коней, вне зависимости от конкретной ситуации на доске. Это последнее правило может быть верным в девяти случаях из десяти, но надо быть готовым к тому десятому случаю, когда оно оказывается недействительным. Стейниц установил много правил, но считал себя выше их, тогда как Тарраш всегда следовал своим собственным правилам, но делал это столь блистательно, что ему по праву принадлежит место среди величайших шахматистов.

Михаил Чигорин – был первым великим русским шахматистом и до сих пор остаётся одним из величайших шахматистов России всех времён ...

Хосе-Рауль Капабланка. Его конёк – просто разыгрывать начала, а потом с таким блеском играть в миттельшпиле, что партия оказывалась решённой до перехода в эндшпиль. Каждый его ход должен был отличаться сверхостротой, чтобы сделать нечто из ничего. Это накладывало на его игру печать напряжения. По сравнению с другими ему приходилось прилагать больше усилий, потому что исходная точка была столь малой.

Александр Алёхин – шахматист, которого я по-настоящему никогда не понимал; странно, но если вы видели одну Алехинскую партию, то как бы видели их все. Он всегда стремился добиться превосходства в центре, маневрировал своими фигурами в направлении королевского фланга и около 25-го хода начинал играть на мат. Его игра отличалась фантастической сложностью, в этом отношении он превосходил всех шахматистов - до него и после него. В своих партиях Алёхин создавал колоссальные концепции, полные неистовых и беспримерных идей. В его партиях трудно обнаружить ошибки, но в известном смысле его метод игры в целом был ошибкой. За доской Алёхин излучал неистовое напряжение, которое часто действовало на его противников устрашающе ...

На протяжении десятилетия - между 1946 и 1956 годами - Сэмюэль Решевский был, вероятно, сильнейшим шахматистом мира. Я уверен, что сыграй он матч с Ботвинником в эту пору, то одержал бы победу в матче и стал бы чемпионом мира.
В своей партии со Смысловым, игранной в турнире претендентов 1959 года,
Михаил Таль отдал слона без всякой компенсации, просто с целью создать атакующую позицию, и в конце концов одержал победу. Это одна из самых необычных жертв, когда-либо виденных мной.

Борис Спасский, русский шахматист, фигурирует в этом списке главным образом благодаря своему уникальному стилю. Вспоминаю партию, которую он играл с Бронштейном в одном из русских чемпионатов. Бронштейн напал пешкой на ладью Спасского. Тот оставил ладью под боем и пошёл конём. Спасский отдал ладью, в придачу пожертвовал коня, и уже через пять ходов дело кончилось для Бронштейна матом. Динамичный, неповторимый стиль игры обеспечивает ему место в этом списке ...
(Я отыскал эту партию и, надеюсь, не напрасно. СПАССКИЙ – БРОНШТЕЙН, 1960. 1.e4 e5 2.f4 ef 3.Кf3 d5 4.ed Сd6 5.Кc3 Кe7 6.d4 0-0 7.Сd3 Кd7 8.0-0 h6 9.Кe4 Кxd5 10.c4 Кe3 11.Сxe3 fe 12.c5 Сe7 13.Сc2 Лe8 14.Фd3 e2 15.Кd6 Кf8 16.Кxf7 ef=Ф+ 17.Лxf1 Сf5 18.Фxf5 Фd7 19.Фf4 Сf6 20.К3e5 Фe7 21.Сb3 Сxe5 22.Кxe5+ Kрh7 23.Фe4+, не правда ли, миниатюра и сегодня смотрится с большим интересом – Р.В.)