ГлавнаЯ ошибка товарища Сталина

В мире

Есть книги, открывающие читателю нечто новое, неведомое. И есть книги, заставляющие нас глубже и тоньше познать вроде бы хорошо известное. Очередное историко-публицистическое исследование Эдварда Радзинского «Сталин» ничего принципиально нового в себе не содержит. Об одной из крупнейших политических фигур XX века написаны и изданы горы книг и статей. Ну да, безотцовщина и крайняя нищета в детстве, нудная и лицемерная духовная семинария, увлечение революционными теориями, ссылки, побеги, выход в избранный круг лидеров большевизма, верный ученик Ленина, уничтоживший всех других его учеников, зачинщик Большого и по существу перманентного террора, победитель во Второй мировой войне и создатель мощного агрессивного государства, идол, которому на протяжении долгих лет истово поклонялись не только советский, но и народы многих других стран... Все известно, исследовано, описано, отдельные детали и подробности ничего не меняют. Зато меняются, как это ни странно, оценки. Вот об оценках есть смысл поразмышлять в связи с книгой Эдварда Радзинского.
Оставим чуть в стороне прижизненные потоки славословия в адрес Иосифа Сталина. В Советском Союзе, уже начиная со второй половины 20-х годов, не то что критика, но даже отсутствие такого славословия рассматривалось как особо тяжкое государственное преступление и каралось либо расстрелом, либо концлагерем. Но имя «великого вождя» громко славили и за рубежом, причём нередко люди авторитетные. Принято считать, что это были представители определенных кругов: верные сатрапы «кремлевского горца» – члены зарубежных компартий, или подкормленные им обыкновенные подлецы, или те, кто «не знал» истинного положения дел в стране социализма. К последним обычно относят писателей: Ромена Роллана, Леона Фейхтвангера, Бернарда Шоу, Герберта Уэллса, Эптона Синклера.
Выдержки из документов, приведенные в книге Э. Радзинского, свидетельствуют: не знавших, обманутых среди этих писателей не было. Все они в той или иной степени знали, что в действительности происходит в стране сталинского режима. Однако помалкивали, поскольку полагали, что критика будет содействовать укреплению еще более ужасного режима – гитлеровского нацизма.
Отчасти были правы. Цитаты из документов давно прошедших времен, бесспорно, интересны, многое проясняют, важны для истории, но для нынешнего читателя вряд ли представляются актуальными. Между тем в книге «Сталин» затронуты и проблемы, имеющие прямое отношение к современности.
Культ Сталина, казалось бы, окончательно опрокинутый и официальными решениями советской компартии, и лавиной опубликованных разоблачительных документов, воспоминаний, свидетельств очевидцев, вдруг снова стал обретать силу в путинской России. Дела давно минувших дней, прежний политический режим безвозвратно ушел в прошлое, а вот, поди ж ты, опять звучат возгласы о величии вождя.
Звучат в разных слоях российского общества, из уст представителей законодательной и исполнительной власти, политиков и политологов. Сообщают о выпуске школьного учебника, где снова до небес превозносятся сталинские заслуги, а Большой террор объявляется вынужденной мерой преодоления кризиса. То ли экономического, то ли социального, то ли политического – уточнения отсутствуют. Даже в телезаставках, рекламирующих некоторые передачи об истории 30-х годов, говорится, что это было время, когда «страна была по-настоящему великой».
Может быть, это закономерные фазы движения маятника? Ведь еще совсем недавно, в перестроечный и  послеперестроечный период, россиянам приходилось слушать только уничижительные характеристики Сталина: недоучившийся семинарист, полуграмотный тупица, свихнувшийся от беспредельной власти кровавый тиран. Услужливые пропагандисты, угодные верхам, в изобилии появлялись во все времена. Теперь верхам нужны пропагандисты иного толка. Да и население не могло воспринять подобные оценки всерьез и надолго.
Объяснение верное, но неполное.
По Радзинскому, Сталин – злой гений, одержимый Великой мечтой.
Перед тем, как подробнее коснуться сути этой формулы, не могу отказать себе в удовольствии и не вспомнить о короткой дискуссии между мной и частью читателей «Русского базара» о телефильме «Мастер и Маргарита».
Меня упрекали в неверной трактовке булгаковского романа, где, на мой взгляд, почти в открытую звучал гимн силам зла, без которых якобы невозможно добро. Из моих слов вовсе не следовало, что роман нельзя причислять к выдающимся литературным произведениям. Одно другому не мешает. Мир чтит таланты Габриэле Д’Аннунцио, превозносившего итальянский фашизм, Кнута Гамсуна, воспевавшего сверхчеловека и дружившего с Гитлером, Фридриха Ницше с его культом арийской расы, яростного антисемита Рихарда Вагнера. Отдавая должное их вкладу в мировую культуру, мы не можем и не должны забывать и темных сторон их творчества.
Эдвард Радзинский убежден: в образе Воланда Булгаков воплотил сталинские черты, «Мастер и Маргарита» – роман о Хозяине. Недаром ему предпосланы слова Мефистофеля из «Фауста» Гете: «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Воланд жестко потешается над московской обывательской шушерой, ненавистной прежде всего самому Булгакову, над этими тупыми литературными критиками, театральными администраторами, недалекими пролетарскими поэтами. А потом, суровый и величественный, убывает в неведомую светлую даль, столь слащаво нарисованную режиссером Бортко на телеэкране.
Сталин вырубал публику посолидней, хотя и мелкотравчатым людом тоже, как известно, не брезговал. И тоже – во имя светлой мечты. Если судить по тексту книги Радзинского, делал он это и вправду, как гений всех времен и народов. Просчитывал на много ходов и много лет вперед. Заранее точно знал, кто будет сначала палачом, а затем жертвой, легко обводил вокруг пальца не только хитроумных соратников, но и самых коварных западных политиков.
Утверждение сомнительное. Сталин не раз ошибался в расчетах. Правда, случалось, и ошибки шли ему на пользу в конечном итоге. Был обманут Гитлером, зато потом оказался в колоссальном выигрыше.
Конечно, он не был марксистом. Да и Ленин выуживал из марксовой теории только самое близкое своей натуре, жаждавшей абсолютной власти. Оба выстраивали систему так, чтобы было максимально легко и удобно управлять народом, многомиллионными массами. Политическая воля вышибла в них даже память о закономерностях общественного развития. Строгая вертикаль власти и никакой самодеятельности. В России, мол, иначе нельзя.
Известны несколько высказываний вождя о русском народе. По форме похвальные, по сути – уничижительные. В июне 45-го, на торжестве по случаю победы, Сталин предложил тост за русских, поскольку любой другой народ давно бы смёл такое правительство. Фраза публиковалась всего один раз, из последующих публикаций была изъята.
И еще. На исторической встрече в Крыму Уинстон Черчилль назвал Сталина истинным героем. А тот ответил: «Легко быть героем, если имеешь дело с такими людьми, как русские».
История в дальнейшем показала, что Сталину было не намного трудней «иметь дело» с немцами и поляками, чехами, словаками, румынами, болгарами. Не без сбоев, но строжайшая вертикаль власти усмирила многих. И одновременно продемонстрировала свою хрупкость, низкую эффективность, несостоятельность. Это не мешает нынешним наследникам Сталина в России снова твердить: иначе нельзя, такой у нас народ – хочет, чтобы был царь-самодержец, трудится только по принуждению, предпочитает пить, петь, драться или толпиться у церковной паперти да еще мечтать о необычайном величии страны.
Рассказывают, что однажды, когда кто-то упрекнул Путина в тяге к авторитаризму, он коротко парировал: замес у нас такой... говенный. Похоже на правду и похоже на Сталина.
Читаешь книгу Радзинского, и то и дело возникают ассоциации с днем сегодняшним. Узнаёшь, например, что в 1939 году, задолго до войны, Сталин поразил большевиков, пригласив на торжество в Большой театр группу их заклятых врагов, казацких атаманов при парадной форме. Не все тогда поняли, куда именно вождь решил вести страну. Позже появились погоны, ведомственные мундиры, табель о рангах, возвеличение Ивана Грозного, возродилось патриаршество и хлынули рассказы о блистательной российской истории, о русском первенстве во всех областях науки и техники. Похоже на нынешние перемены? Еще как!
А разве президент Путин не заслужил тех же слов, какими разъяренный Ленин наградил генсека Сталина: сосредоточил в своих руках слишком много власти?
Известно, какую ненависть питал вождь к чужеземцам. Ко всем. Особенно к западным. Никогда не доверял им ни на грош, всегда считал врагами, мечтающими разорить, разрушить, уничтожить Россию. Об этом днем и ночью твердила сталинская пропаганда. Ныне пропагандисты твердят то же самое.
В прошлом центральной мишенью для нападок служила Великобритания, теперь – Соединенные Штаты, но вместе с той же Великобританией.
По мнению автора книги, перевести противостояние с Западом в стадию холодной войны Сталину помогла речь Черчилля в Фултоне. Хотя от высказываний бывшего английского премьера тут же открестились и президент США Трумэн, и другие западные лидеры, в СССР значение фултоновской речи раздули до невероятного предела.
А что сейчас? Мадлен Олбрайт неосторожно и весьма глупо обронила, что российское население владеет непропорционально обширным пространством. И пошло-поехало: Запад по-прежнему стремится разобрать Россию на части. Будто Восточную Сибирь уже заполонили вовсе не китайцы, а граждане США и Британии.
Многие россияне убеждены, что кремлевский режим возвращает стране статус «по-настоящему великой державы», какой был у нее при Сталине. Честно говоря, я не понимаю, какова суть такого величия в современном мире. В решении крупных международных проблем с мнением России считались и при Сталине, и после него, и сейчас. Считаются, несмотря на низкую эффективность производства, отставание в общественном развитии, бедность основной части населения.
Сталин мыслил категориями войны: кто кого! Тут уж не до того, чтобы соблюдать собственные законы, достигнутые международные договоренности, принятые мировые стандарты поведения. Сила и политическая воля решают все. Величие страны измеряется числом иных стран, находящихся в ее полном подчинении.
Так было в прошлом, но такого нет в настоящем. Идет глобальный процесс выравнивания, и мир не нуждается в супердержавах, чей потенциал выражается только в военной мощи. Отпор получит любой. Никто никому полностью подчиняться не станет. Допускаю, что это трудно понять и принять не одним лишь россиянам.
Радзинский много раз повторяет: Сталин действовал невиданно жестокими методами, полагая, что только так можно будет в свое время реализовать Великую мечту. Совершенно сногсшибательную – добиться создания Всемирного Советского Союза еще до своей кончины. Если автор книги прав, то именно в этом стремлении к мировому господству заключалась главная ошибка Сталина. Иллюзорная цель, движение к которой обернулось смертельной бедой для миллионов его современников в разных странах. В погоне за этой мечтой Сталин создал примитивную и нежизнеспособную политическую и экономическую систему, которая продержалась на плаву всего три десятка лет после его ухода в мир иной. Жаль, что вместе с ним туда же ушли не все его заветы. Рецидивы сталинизма все еще дают себя знать.