ПРО ЖИЗНИ чужие и не очень

Культура

Чем дальше, тем больше кинематограф воспринимается как чисто развлекательный вид искусства, предназначенный якобы исключительно для того, чтобы помогать добропорядочным гражданам расслабиться после трудового дня. Этакий гибрид пива и «опиума для народа». Поэтому несказанное уважение вызывает у меня любая попытка сделать фильм о чём-то серьёзном, не развлекуху, а такое кино, которое, как когда-то говорили, «заставляет задуматься». Тем более удивительно, когда таких фильмов удаётся посмотреть за неделю не один и не два, а целых три штуки. Да ещё и отчасти связанных друг с другом – по меньшей мере своей политической направленностью.
Первый из них – это получившая весной «Оскара» за лучший иностранный фильм года немецкая картина «Чужие жизни» (по-английски она называется “The Lives of Others”), которую поставил Флориан Хенкель фон Доннерсмарк, до того известный только как автор нескольких короткометражек. «Чужие жизни» набрали кучу призов, из которых «Оскар», может, и самый престижный, но и остальные тоже просто так не дают. Тридцать четыре номинации у картины, и тридцать три из них она выиграла, в том числе «Лучший европейский фильм», «Лучший немецкий фильм», «Приз немецких кинокритиков», «Премия Сатьяджита Рея» Лондонского кинофестиваля, «Приз зрительских симпатий» кинофестивалей в Копенгагене, Локарно, Монреале, Роттердаме, Варшаве, Ванкувере, Портленде и Палм-Спрингсе, а также множество других всяких разных. За что же это всё? За высокохудожественное выражение каких-нибудь сверхоригинальных идей? Ничего подобного. Скорее даже наоборот: идеи автора стары как мир, да и вообще во множественном числе употреблять в данном контексте это слово можно только с большой натяжкой, поскольку идея у фон-барона одна – простая, как мычание: жизнь в ГДР была адом. Оригинально, не правда ли?
Главные герои «Чужих жизней», как и полагается произведениям об ужасах социалистического прошлого, - представители творческой интеллигенции. Полагается же так по очень простой причине: на примере других слоёв населения показать злодеяния коммунистов гораздо труднее. Ну в самом деле, разве нужна крестьянам свобода печатать модернистские стихи-верлибры и выставлять нефигуративные картины? Или рабочие – их разве приглашают читать лекции о структурализме в западные университеты? Да и техническо-инженерные работники тоже наверняка не особенно горевали из-за того, что им не позволяют заниматься театром абсурда и сочинять какофоническую музыку. Для творческой же интеллигенции, напротив, все вышеперечисленные вещи не просто важны, но важнее всего на свете. Кроме еды, денег и секса, разумеется.
Вот поэтому главные герои картины - это вполне лояльный поначалу к власти драматург и его любовница – ведущая театральная актриса ГДР. Страшная, кстати, по-моему, как три мои жизни, но это так, к слову. Хотя остальные герои фильма воспринимают её как первостатейную раскрасавицу – настолько, что в неё влюбляется всемогущий министр и член гэдээровского ЦК. А поскольку она, понятное дело, любит драматурга, то подлый коммуняка натравливает на него «Штази» (это, если кто не знает аналог нашего КГБ, только ещё, если верить «Чужим жизням», круче). Сотрудники этой поистине адской организации устанавливают за драматургом тотальное наблюдение и круглосуточную слежку. Цель – нарыть хоть какой-нибудь компромат и потом наказать. Как? Ну, например, лишить возможности поехать на Запад. А драматург, поначалу, как я уже говорил, вполне лояльный и преданный партии, как назло вступает на скользкую тропу диссидентства, и через это происходит с ним много всяких неприятностей и даже несчастий. Кончается, правда, всё хорошо. И я тут никаких секретов фильма не раскрываю, поскольку всем известно, чем история ГДР закончилась.
Правда, приставленный следить за ним агент «Штази» своей присяге изменил и приказа начальства не выполнил. За что тоже претерпел немало, а после падения Берлинской стены и вовсе оказался не у дел – разносчиком бесплатной рекламы. Зато драматург написал о своих злоключениях роман и посвятил его этому гебешнику. Типа как благодетелю своему.
То есть если переводить всё это с туманных германских реалий на наши, речь идёт о писателе типа Аксёнова - судя по отрывкам из его пьесы, которые нам показывают, такой же матёрый талантище. Ведь и наша диссидентствующая интеллигенция тоже, как выясняется, всем обязана правоохранительным органам. Никогда не забуду, как на своём очередном юбилее Олег Табаков вытащил на сцену генерала КГБ, занимавшегося именно инакомыслящими и нонконформистами, Филиппа Бобкова и представил его как своего старинного и закадычного друга, без помощи которого, как признался сам юбиляр, знаменитого театра «Современник» попросту не было бы. Юрий Любимов, как известно, находился под личным покровительством Андропова. И так далее, и тому подобное – без конца и без края. Так что в этом отношении хотя бы фильм весьма правдоподобен.
Второй фильм, о котором у нас сегодня пойдёт речь, по тематике очень схож с «Чужими жизнями», только действие его происходит в наших родных пенатах. Время примерно то же самое – 1984 год, глубокий застой, но в воздухе уже запахло жареным. Называется фильм «Груз 200», а поставил его один из лучших, на мой непросвещённый взгляд, режиссёров нашего времени Алексей Балабанов. Любимый ученик Германа, который, по слухам, проклял его после выхода на экраны «Брата», Балабанов начинал как изысканный постмодернист, режиссёр элитарный и отчасти даже эзотерический. Его экранизация романа Кафки «Замок» и такие фильмы, как «Про уродов и людей», сделали его имя, как говорится, широко известным в очень узких кругах. Все считали, что наконец-то в русском кино появился достойный конкурент Сокурову, но тут Балабанов совершил неожиданный финт ушами и снял две серии «Брата» - картины настолько же коммерческой, насколько и гениальной. В отличие от Сокурова, Германа, Муратовой и других своих «заумных» коллег, Балабанов сумел свои эстетские искания совместить с настоящей правдой жизни, с миром не выдуманным, а совершенно реальным, миром, в котором действительно жил тогда русский народ. Ему удалось создать настоящего былинного героя, архетипического Данилу, в котором люди увидели надежду на то, что не всё ещё уничтожено в России, надежду на то, что надежда ещё возможна.
Трагическая гибель игравшего Данилу актёра Сергея Бодрова (он погиб на съёмках уже своего собственного фильма) очень сильно сказалась на Балабанове. В течение нескольких лет он делал картины, которые никак невозможно поставить в один ряд не только с шедевральным «Братом», но и с его ранними лентами. «Война», «Жмурки», «Мне не больно» - в каждой из этих картин было видно, что снимал их человек незаурядный, но ни былой силы, ни значительности в них не было. «Груз 200» не такой.
В принципе главная идея этого фильма Балабанова очень похожа на главную мысль фон Доннерсмарка: жизнь при социализме была адом. Но там, где «Чужие жизни» конвенциональны, предсказуемы, чисто по-немецки занудны и даже скучны, «Груз» - оригинален, захватывающ, по-настоящему взрывоопасен. В первую очередь, для сознания зрителя.
Сюжет картины довольно прост – это нечто среднее между детективом и триллером, с элементами «ужастика». Пересказывать его я не буду, чтобы ничего не выдавать. Скажу только, что Балабанов наполняет относительно избитую фабулу совершенно незабываемыми образами, действительно инфернальными пейзажами и лицами, кадрами, которые проникают в подсознание и остаются там навсегда. Именно благодаря этому фильм выходит далеко за рамки простой критики той или иной общественно-политической формации. В отличие от не сумевшего подняться над уровнем газетной передовицы-однодневки Доннерсмарка, Балабанов, естественно, интересуется не «злобой дня», а глубинными онтологическими процессами, которые определяют всё бытие человека. Весь этого бытия кошмар и ужас.
До этих философских высот никак не дотягивает третий фильм, который я посмотрел на этой неделе. Он тоже, как и первые две картины, несёт сильный заряд политической критики, но этим, похоже, и ограничивается. Речь о наделавшей немало шума английской картине «Смерть президента». Поставил её также очень молодой режиссёр Габриэль Рейндж, до того занимавшийся исключительно телевизионными проектами. Этот фильм тоже стилизован (и весьма, надо признать, искусно) под документальную ленту, которую якобы сделали в будущем, через много лет после якобы же состоявшегося в 2007 году покушения на президента США Джорджа Буша, в результате которого он погиб. Убийца фактически так и не был найден, хотя спецслужбы обвинили какого-то сирийца и даже добились для него обвинительного приговора в суде.
Естественно, картина Рейнджа вызвала нешуточный скандал, тем более что снял он её действительно на удивление достоверно. То есть фактически временами просто забываешь, что это всё художественный вымысел и кинобеллетристика, и смотришь фильм как настоящее документальное кино. Такой высокий уровень профессионализма в сочетании с оригинальностью как самого замысла, так и его исполнения, к сожалению, в наше время встречается нечасто. Но к ещё большему сожалению, автору, человеку явно одарённому и не ищущему простых путей в жизни, не удалось выйти за рамки критики. Да, критики острой, жёсткой, на самой грани фола, но тем не менее всего лишь критики, которая по определению столь привязана к конкретному моменту и политической ситуации, что на уровень «высокого искусства» подняться никак не может. Тем не менее картина явно заслуживает того, чтобы её посмотрели – хотя бы по той причине, что ничего подобного вы скорее всего никогда не видели.
Оценки по нашей традиционной десятибалльной шкале:
«Чужие жизни» - где-то между четвёркой и четвёркой с плюсом. Фильм может понравиться любителям европейского кино, но не рекомендуется тем, кто не выносит субтитров.
«Груз 200» - твёрдая восьмёрка. Не шедевр, но очень сильное, незабываемое произведение. Не рекомендуется лицам с повышенной нервозностью, а также беременным женщинам. Всем остальным смотреть перед сном или на полный желудок тоже не стоит.
«Смерть президента» - твёрдая семёрка. Смелый оригинальный фильм, снятый с большой выдумкой и с большим мастерством. Не рекомендуется поклонникам нынешней администрации и членам республиканской партии.
В любом случае приятно, что в столь разных странах, как Германия, Россия и Англия, кто-то ещё продолжает снимать не только коммерческие «пустышки», не только боевики и комедии, но и картины хотя бы по замыслу своему серьёзные. Картины про жизнь. Про жизни. Чужие и наши собственные.