Атака клещей

В мире

К августу число пострадавших от укусов  энцефалитных клещей выросло до 315 тысяч человек, четвёртая часть из них – дети. Почти у двух тысяч диагностирован клещевой вирусный энцефалит. Это в три раза больше, чем в прошлом году, - сообщает санитарная служба России. Одни прямо говорят – “эпидемия”, другие употребляют осторожное выражение - “на грани эпидемии”. Наиболее серьёзное положение в сибирских и дальневосточных районах.
А ещё резко возросло количество людей, заболевших клещевым боррелиозом.
Энцефалит – слово из прошлого. Как, например, трахома. Ещё в 1960 году, на уроке географии в четвёртом классе, я твёрдо усвоил, что энцефалитный клещ в СССР побеждён раз и навсегда. Конечно, некоторые зловредные насекомые сохранились, но исключительно в таёжных глухих районах. И наши геологи-первопроходцы, которые там ищут природные богатства, носят специальные куртки или сетки-энцефалитки. И вдруг – клещи в Москве!
Конечно, не вдруг. Клещ стал наступать на страну с середины 90-х годов. Пики активности наблюдались в 2003-м и 2006-м. А нынешнюю вспышку объясняют тёплой зимой – в сильные морозы большинство клещей вымерзает.
Об этой болезни узнали 70 лет назад. И – ужаснулись. Как пишут в медицинских справочниках, клещевой (его ещё называют таёжным) энцефалит начинается спустя 1-3 недели после укуса клеща. Вирус поражает кору головного мозга, спинной мозг, что вызывает судороги, паралич отдельных групп мышц. Головные боли, рвота, потеря сознания. Или, наоборот, возникает возбуждение с утратой ориентации во времени и пространстве. Вирус воздействует на весь организм. По статистике, 2 процента осложнений заканчиваются смертью.
Но мало энцефалита – оказалось, что укус клеща вызывает не слыханный ранее боррелиоз. Малоизвестный нашим врачам. Они его почти не диагностируют. Иностранные специалисты рассказывают, что болезнь начинается незаметно - обычные жалобы на усталость, головокружение, сонливость. Даже анализ крови не выявляет боррелиоз. А потом начинается чёрт знает что – вплоть до рассеянного склероза. Вот что несёт таёжный клещ. Который уже не таёжный, поскольку вполне уверенно обосновался и в среднерусских, и в поволжских краях.
После укуса людей лечат иммуноглобулином. Но как только началась эпидемия, вдруг оказалось, что в тех или иных регионах его нет в аптеках и на складах. Не заказали, потому как решили, что после активности в 2006 году клещ ныне пойдёт на спад. В Удмуртии пришлось обращаться за помощью в Омск и Екатеринбург. Оттуда прислали 15 тысяч доз. Но это – капля в море. Примерно на 2 тысячи человек. Московская фирма, главный производитель и поставщик иммуноглобулина, Удмуртии в срочных поставках отказала, потому что завалена заявками и не справляется.
Иммуноглобулин – дорогое лекарство. Одна доза - примерно 10 долларов. На среднего человека весом в 70 килограммов требуется 7 доз - по одной на каждые 10 килограммов веса. Но, по заключению новосибирского врача Натальи Шульгиной, иммуноглобулин – далеко не панацея. И не вакцина, как считают в широких кругах населения. Каждый четвёртый после укола иммуноглобулина всё равно заболевает энцефалитом. Единственный надёжный способ – прививки, настоящая вакцинация. Но её проводить можно только принудительно, по месту работы и учёбы. А добровольно... каждый думает, что его-то клещ обойдёт стороной. Так что остается только предупреждать население, чтобы на дачных участках, на лоне природы ходили в одежде с длинными рукавами и тщательно следили за собой, осматривали друг друга после прогулок.
Глубинные же причины распространения клещей по всей территории России практически не обсуждаются, даже не привлекают внимания. Клещ воспринимается буднично, как одна из многих напастей, которых в нашей жизни предостаточно.
В СССР вспышка клещевого энцефалита исключалась. Таежные массивы тогда нещадно поливались ядохимикатами с самолётов. Как и все территории, прилегающие к многочисленным пионерским лагерям и домам отдыха, – чтоб не было комаров и прочей мошки. На поля вывозилось громадное количество химических удобрений. Посевы обрабатывались с воздуха - сельскохозяйственная авиация действовала беспрерывно. В южных районах, особенно в республиках традиционного хлопководства, самолёты заливали дефолиантами всё вокруг, включая горы и кишлаки. Для машинной уборки необходимо, чтобы листья с коробочек хлопчатника опали. Что достигалось только при помощи особых химикатов. Предельно допустимые нормы превышались иногда в десятки раз.
Одним словом, гигантская производственная машина советской экономики травила леса и реки, поля и горы, всё живое. Природа просто-напросто подавлялась.
Сейчас химических удобрений и дефолиантов вносят в десятки, если не сотни раз меньше. Крестьяне-фермеры и хотели бы побольше, но не могут – очень дорого. По той же причине ядами с самолётов не опрыскивают леса вокруг оздоровительных лагерей и туристических баз. Кто заплатит?
Природа начинает выходить из-под химического пресса прошлых десятилетий, оправляться. Что дальше будет – мы знать не можем. Даже догадки строить бесполезно. В азиатских республиках бывшего СССР то и дело возникают полчища саранчи. В одном из районов Краснодарского края вот уже несколько лет люди не выходят на улицу без сеток-накомарников. Возможно, в этом же ключе стоит рассматривать и частный случай – Владивосток в июне подвергся невиданному нашествию ос и пчёл. Они начали создавать свои гнёзда-рои в жилых домах, а чаще всего - в детских садах, на очень удобных для них территориях. Укус даже одной осы у современных людей, подверженных аллергиям, часто вызывает тяжёлые последствия. А осиный рой в городе – это страшный коллективный убийца.