Екатерина Вильмонт: При советской власти мне и в голову не приходило писать “бабские истории”

Культура

Моя собеседница в представлении не нуждается, она  одна из самых популярных писательниц не только в России, но и в русском зарубежье.
- Екатерина Николаевна, мы с вами давние знакомые, поэтому позвольте мне называть вас просто Катя, хорошо? За то время, что мы не виделись, много воды утекло. Вы стали одной из самых читаемых писательниц России. Пришел успех, за ним – слава, благополучие. Мы, помнится, много говорили о Пастернаке, в родстве с которым вы состоите. И ни в коем случае не в упрек вам хочу процитировать одну хорошо известную вам строку Бориса Леонидовича:
Цель творчества – самоотдача...
Извините за длинную преамбулу. Теперь сформулирую вопрос: вы довольны написанным вами?
- Довольна.
- Коротко и ясно... Названия ваших книг неожиданны и остроумны. Вы, я понял, хорошо их продумываете, так?
- Не могу сказать, что я сижу, как роденовский мыслитель, и думаю над названием. Это происходит в какой-то степени спонтанно, хотя уже сложился стиль названий моих сочинений: они ярки, хорошо запоминаются и хорошо продаются.
-Когда вы написали свой первый роман из серии “Бабские истории Екатерины Вильмонт”? Как он назывался? Сколько всего романов написано вами? Какие ваши романы экранизированы?
- Первый роман я написала в 1995 году, назывался он “Путешествие оптимистки, или все бабы дуры”. До сегодняшнего дня мною написано 15 или 16 – точную цифру не помню – романов и очень много (около 40) детских книг. Однажды мне предложили написать детский детектив. Поскольку меня никто не знал, то есть имени моего на рынке не было, меня попросили написать 20 страниц на пробу. Я написала, издательство тут же заключило со мной договор. Это была, доложу вам, кабала, потому что меня обязали писать одну книгу, то есть семь печатных листов, в месяц! Адская работа, но она помогла мне выйти на рынок, меня заметили. Через несколько лет я написала второй роман. И когда они вышли вместе, начался, как ни нескромно это звучит, успех.
- В одном из интервью вы сказали, что нередко жалеете, что отдали свои тексты в руки киношников. Сейчас по одному из русских каналов в Америке повторяют многосерийный фильм “Я тебя люблю” по вашему роману “Хочу бабу на роликах”. Не на эту ли экранизацию вы намекали?
- Отвечу подробно. Существуют четыре фильма по моим книгам. По русскому телевидению за рубежом они идут гораздо чаще, чем у нас. Два из этих фильмов, на мой взгляд, очень приличные, один - чудовищный, четвертый – пятьдесят на пятьдесят. Фильм, о котором вы спросили, я считаю во всем, кроме названия, удачным. Сценарий его написал Виктор Мережко, потому что я сценарии писать не умею - это другая профессия. При бережном, я бы сказала, отношении к первоисточнику, фильм затянут, но таковы, видимо, законы телесериалов. Хорошей картиной я считаю “Три полуграции”, а “Счастье по рецепту” -  по моей книге “Курица в полете” - слабенький фильм. В нем заняты хорошие актеры, но много сценарных и режиссерских просчетов. Ну и, наконец, сериал “Любовь слепа” – просто чудовищный.
- Задам, Катя, глобальный двойной вопрос: в каком состоянии находятся нынешняя русская литература и российский кинематограф?
- Мне трудно говорить о состоянии русской литературы, ибо такие оценки всегда субъективны. Замечу лишь: то, что сегодня пишут совсем молодые, я просто не могу читать. Это другое, я бы сказала, интернетовское поколение, другой язык. Это - чужое, не мое. А российский кинематограф - на подъеме, выходят хорошие фильмы. Cовсем недавно, например, вышел замечательный сериал по Варламу Шаламову - “Завещание Ленина”. Первый телесериал этого режиссера (Николай Досталь) – “Штрафбат” – тоже заслуживает самой высокой оценки.
- Как вам дышится сегодня в России? Я имею в виду цензуру. Ну и страх, конечно. Люди боятся рассказывать анекдоты?
- Глупости! Здесь все друг другу всё говорят, цензуры нет никакой. Я, во всяком случае, не чувствую ее. На телевидении – да, есть ограничения, но они, я бы сказала, непринципиальные. Вообще издали все кажется страшнее и хуже, чем есть на самом деле.
- В России уже много лет женщины-писательницы гораздо успешнее мужчин. Чем вы можете это объяснить? С кем из известных писательниц вы дружны?
- Объяснить феномен успеха женщин-писательниц просто: было мало доступных жанров! Теперь их стало гораздо больше. Некоторые из них женщины, как говорится, подмяли под себя (смеется). Это детектив, иронический детектив и так далее. То, что пишу я, писать при советской власти мне и в голову не приходило, а писать о любви на стройках коммунизма мне сроду не хотелось... Когда грянула приватизация, а за нею - дефолт, у многих мужчин опустились руки,  но нужно было как-то выживать. И женщины оказались сильнее. Это тоже не  последняя причина успеха женского детектива.
Что касается дружбы или недружбы с коллегами по перу, то я совсем, просто категорически нетусовочный человек. Лишь однажды пересеклась с Татьяной Устиновой на книжной ярмарке в Ялте. Этим все и ограничилось.
- Что вы сейчас пишете, Катя, что читаете?
- Буквально месяц назад у меня вышла книжка под названием “Фиг с ним, с мавром”, а до этого, в 2006 году, - “Дети Галактики, или Чепуха на постном масле”. Это мемуарно-кулинарная книжка (смеётся), в которой мемуары сопровождаются моими рецептами, собранными в главке под заголовком “Как мы жили, как мы ели”.
Что я читаю? В основном, мемуары. Люблю творчество Людмилы Улицкой. Скажу больше: я ею восхищаюсь. Хотя она мне не близка, у нее не мой взгляд на мир. Назову еще Б. Акунина. А кто мне очень близок, так это замечательный писатель Владимир Кунин - извините за невольную рифму.
- Еще один, он же последний вопрос, Катя. Как сейчас в России: Америка - враг номер один?
- Антиамериканские настроения, пожалуй, есть. Недавно один кинорежиссер, сделавший антиамериканский фильм, в ответ на вопрос журналиста, почему он поставил такую картину, сказал: “Ну, достали!” – имея в виду американцев. В этом фильме снимался известный французский актер, которого, по его словам, они тоже “достали”. Но в среде интеллигенции антиамериканских настроений нет.