Опять скрипит потертое седло...
В мире
Возможно, кампания по выборам президента России, которая, согласно Конституции, должна начаться 1 декабря нынешнего года, станет интереснее и непредсказуемее предыдущей, проходившей четыре года назад. На днях инициативная группа, состоящая из девяти российских граждан, предложила выдвинуть кандидатом в президенты советского диссидента и бывшего политзаключенного Владимира Буковского.
Среди живущих в России Буковский теперь мало кому известен. Современным россиянам трудно себе представить, что всего через пятнадцать лет после окончания Второй мировой войны, когда жизнь советских людей стала налаживаться, когда общество было охвачено энтузиазмом, вызванным запуском искусственных спутников, а книги братьев Стругацких еще были полны оптимизма, группа молодых людей всерьез задумалась над вопросами дальнейшего реформирования советской системы. Тем, кто смотрел фильм «Москва слезам не верит», легко представить себе столицу тех лет – в первой серии она показана достаточно похоже. В фильме даже, кажется, есть эпизод, где молодые поэты читают стихи у памятника Маяковскому.
Здесь, на «маяковке», и встречались молодые люди, поверившие Никите Хрущеву, осудившему культ Сталина.
Скоро, однако, выяснилось, что, как писал Даниил Гранин, культа нет, а служители остались. Но, как пелось в популярной в те годы песне: «Есть мушкетеры, есть мушкетеры...» И, подобно мушкетерам, которые под девизом «Один за всех и все за одного» шли от сражения к сражению по страницам историй, выдуманных Александром Дюма, горстка диссидентов под девизом «За нашу и вашу свободу» шла от ареста к аресту в самой настоящей борьбе с могущественной государственной машиной.
Многолетняя борьба диссидентов, начавшаяся на «маяковке», провела их через лагеря и тюрьмы, сделала их имена известными всему миру. В конечном итоге диссиденты одержали моральную победу, но она оказалась невостребованной ни в Советском Союзе, ни в постсоветской России.
И вот теперь, спустя тридцать один год после того, как Владимира Буковского из тюрьмы выслали на Запад в обмен на освобождение арестованного в Чили лидера местных коммунистов, верный Планше опять приносит записку от старых друзей. Мушкетера опять зовут в дорогу. И он соглашается.
В заявлении инициативной группы, о которой упоминалось в начале статьи, мы читаем: «России сегодня нужен свой Вацлав Гавел, а не очередной преемник с Лубянки. Именно поэтому мы выдвигаем Владимира Буковского кандидатом в президенты Российской Федерации».
Вот что отвечает Владимир Буковский: «Я - зек. Это моя национальность, биография, вера. Я не могу допустить, чтобы человек задыхался в тюрьме. Если мое выдвижение сможет остановить хотя бы это, я уже на него согласен. Я не могу обещать нашему народу счастья. Нам всем предстоит изнурительная, тяжелая дорога выздоровления. Мы можем ее и не осилить... Возможно, меня ожидает полоний-210, но и это меня не останавливает... Любимым тостом у нас всегда был - «за наше безнадежное дело». Сегодня это дело кажется безнадежным. Именно поэтому я на него соглашаюсь».
Так и хочется задать очевидный вопрос: «Куда вас, сударь, к черту понесло?», но мы его не зададим. Мы снимем шляпу перед Владимиром Буковским и перед теми, кто вместе с ним много лет назад у памятника Маяковскому в Москве уверовал в идею, которой они потом руководствовались всю последующую жизнь.
Среди живущих в России Буковский теперь мало кому известен. Современным россиянам трудно себе представить, что всего через пятнадцать лет после окончания Второй мировой войны, когда жизнь советских людей стала налаживаться, когда общество было охвачено энтузиазмом, вызванным запуском искусственных спутников, а книги братьев Стругацких еще были полны оптимизма, группа молодых людей всерьез задумалась над вопросами дальнейшего реформирования советской системы. Тем, кто смотрел фильм «Москва слезам не верит», легко представить себе столицу тех лет – в первой серии она показана достаточно похоже. В фильме даже, кажется, есть эпизод, где молодые поэты читают стихи у памятника Маяковскому.
Здесь, на «маяковке», и встречались молодые люди, поверившие Никите Хрущеву, осудившему культ Сталина.
Скоро, однако, выяснилось, что, как писал Даниил Гранин, культа нет, а служители остались. Но, как пелось в популярной в те годы песне: «Есть мушкетеры, есть мушкетеры...» И, подобно мушкетерам, которые под девизом «Один за всех и все за одного» шли от сражения к сражению по страницам историй, выдуманных Александром Дюма, горстка диссидентов под девизом «За нашу и вашу свободу» шла от ареста к аресту в самой настоящей борьбе с могущественной государственной машиной.
Многолетняя борьба диссидентов, начавшаяся на «маяковке», провела их через лагеря и тюрьмы, сделала их имена известными всему миру. В конечном итоге диссиденты одержали моральную победу, но она оказалась невостребованной ни в Советском Союзе, ни в постсоветской России.
И вот теперь, спустя тридцать один год после того, как Владимира Буковского из тюрьмы выслали на Запад в обмен на освобождение арестованного в Чили лидера местных коммунистов, верный Планше опять приносит записку от старых друзей. Мушкетера опять зовут в дорогу. И он соглашается.
В заявлении инициативной группы, о которой упоминалось в начале статьи, мы читаем: «России сегодня нужен свой Вацлав Гавел, а не очередной преемник с Лубянки. Именно поэтому мы выдвигаем Владимира Буковского кандидатом в президенты Российской Федерации».
Вот что отвечает Владимир Буковский: «Я - зек. Это моя национальность, биография, вера. Я не могу допустить, чтобы человек задыхался в тюрьме. Если мое выдвижение сможет остановить хотя бы это, я уже на него согласен. Я не могу обещать нашему народу счастья. Нам всем предстоит изнурительная, тяжелая дорога выздоровления. Мы можем ее и не осилить... Возможно, меня ожидает полоний-210, но и это меня не останавливает... Любимым тостом у нас всегда был - «за наше безнадежное дело». Сегодня это дело кажется безнадежным. Именно поэтому я на него соглашаюсь».
Так и хочется задать очевидный вопрос: «Куда вас, сударь, к черту понесло?», но мы его не зададим. Мы снимем шляпу перед Владимиром Буковским и перед теми, кто вместе с ним много лет назад у памятника Маяковскому в Москве уверовал в идею, которой они потом руководствовались всю последующую жизнь.
