Дмитрий Белосельский: Все мы люди...
Досуг и Культура
- Дмитрий, 8 октября начинаются гастроли хора Сретенского монастыря в США. 15 октября вы даёте концерт в Карнеги Холл. А как вообще Вы относитесь к Нью-Йорку?
- Мне нравится этот город, хотя не скрою, мне больше по душе места консервативно-спокойные. Например, я с удовольствием возвращаюсь в Цюрих, где, в отличие от постоянного броуновского движения, присущему беспокойному Нью-Йорку, на протяжении десятилетий ничего не меняется.
- Но в Вашей жизни было много перемен. Ещё до окончания Российской академии музыки им. Гнесиных Вы стали солистом Московского камерного хора под управлением В. Минина, а затем, с 2005 года, солистом хора Московского Сретенского монастыря. Судя по всему, тогда Вы ещё не собирались делать карьеру на оперной сцене. Что стало поворотным моментом в принятии решения попробовать себя в опере?
- Первым таким моментом стал конкурс им. П.И. Чайковского в 2007 году. Тогда, образно выражаясь, прозвенел первый предупредительный звоночек: пришло понимание того, что в творческом и профессиональном плане необходимо развиваться, для чего надо сделать следующий шаг – петь в театре.
- То есть, развиваться за счёт масштаба произведений?
- Да, а это значит, петь оперу, крупную форму, концерты.
- Вы выступали с Зубином Мета, Рикардо Мути, Томасом Зангерлингом, Михаилом Плетнёвым, Владимиром Спиваковым, Владимиром Федосеевым, - список можно продолжать. Какое качество, или качества, с точки зрения вокалиста, делают этих маэстро – звёздами первого ряда?
- У каждого из звёздных дирижёров есть качества, выделяющие их из общей массы просто хороших и очень хороших маэстро. Есть дирижёры, которые предоставляют солисту полную свободу. С такими, конечно, работать легче, но не столь интересно. Но вот, например, почему мне очень нравится работать с Рикардо Мути? Потому что он настолько подготовлен сам, что, несмотря на кажущийся деспотизм, работать с ним – счастье. Готовя с ним партию, ты делаешь её на всю жизнь. А у других выдающихся дирижёров – свои секреты мастерства, но объединяет их то, что все они не только отлично знают каждую ноту партитуры, но и понимают её значение.
- Сегодня в мире классической музыки есть много замечательных вокалистов, обладающих прекрасными данными. Но чем, помимо этих данных, необходимо обладать, чтобы стать востребованным?
- Востребованность возникает как следствие вкусов тех, кто сидит в зале. А на протяжении музыкальных эпох вкусы менялись и продолжают меняться. Поэтому если манера пения, поведение певца на сцене, его внешние данные, харизма совпадают с тем, что ценится сегодня, то этот солист может быть востребован именно сегодня. Если нет, то он мог бы быть востребован 20 лет назад, но его время прошло или ещё не наступило.
- Вы хотите сказать, что именно публика диктует моду, а не исполнители воспитывают вкусы?
- Я бы сказал, что публика диктует моду, а исполнители, по мере сил, пытаются противостоять вкусовщине.
- Ваш взлёт совершенно невероятен. Уже через год после премьеры в Большом Вас приглашают на прослушивания за рубеж, и Вы тут же становитесь востребованы лучшими компаниями и театрами мира, включая Римскую оперу, МЕТ, Зальцбургский фестиваль. Программа гастролей настолько насыщена, что остаётся спросит – как часто Вы бываете дома с семьёй?
- На самом деле, этот, как Вы говорите, взлёт, произошёл не через год, а буквально несколько недель после дебюта в Большом. А дома я бываю не так часто, как хотелось бы, но это другая сторона медали того самого взлёта. К примеру, прошлый сезон проходил в графике месяц-полтора за рубежом – 2-3 недели дома. Если же говорить о начавшемся сезоне, то он обещает быть похожим на марафон: сейчас я занят в постановке «Трубадура» в Торонто. Из Канады лечу на гастроли по Америке, с хором Сретенского монастыря, после этого - в Рим и Милан, оттуда – в Вашингтон, затем во Флоренцию, а потом на половину лета осяду в Вене.
- Давайте вернёмся к Вашим гастролям. По идее, главной задачей монастырского хора является участие в богослужениях. Это так?
- Именно так. А другая задача – миссионерская деятельность.
- В чём именно она заключается?
- Миссионерская деятельность подразумевает просветительство. В этом смысле, Хор Сретенского монастыря в первую очередь исполняет духовную музыку. Так, в рамках миссии Русской Православной церкви хор совершил два кругосветных путешествия.
- Вы ведь тоже принимали в них участие?
- Да, конечно.
- На какого слушателя ориентированы выступления хора?
- Абсолютно на любого. Это может быть как молодёжь, так и люди старшего поколения. Если говорить о зарубежных гастролях, то большую часть публики составляют эмигранты, для которых встреча с хором – настоящий праздник души.
- В программе концерта объявлена как духовная, так и светская музыка: казачьи песни, песни военных лет.
- Да, и знаете, что интересно? Даже критики отмечают, что светская часть программы, исполненная монастырским хором, оставляет большее эмоциональное впечатление, чем если бы она была исполнена светским коллективом. Вот в этом тоже миссия: выступить так, чтобы этот дух слова и музыки оставался в душе слушателя как можно дольше.
- В хоре 30 участников. Какими качествами они должны обладать?
- Их вокальные данные и музыкальная подготовка должны соответствовать той высокой планке, которую держит хор.
- Должны ли участники хора непременно быть православными верующими?
- Ну, если участник хора является православным христианином, то это замечательно. Но таких на нашей планете наберётся всего несколько человек.
- Это шутка, да?
- Нет, я не ради шутки это сказал. Просто все мы люди со своими слабостями и, как известно, ничто человеческое нам не чуждо. Поэтому истинные верующие – практически святые, а таких – единицы.
- Вам удаётся успешно совмещать оперу, концерты и гастрольные поездки в составе хора Сретенского монастыря. В принципе, сочетание в репертуаре оперной классики и духовной музыки не такая уж редкость. Вот и Пласидо Доминго недавно выпустил альбом песен на стихи Иоанна-Павла II, папы римского. Но всё же, если придётся окончательно выбирать между оперой и хором, что выберете?
- Так я, в принципе, выбрал. Ведь долгое время, даже после конкурса им. Чайковского, я оставался в хоре ещё в течение трёх лет. Но я уже говорил, что перед музыкантом, который хочет развиваться, рано или поздно встаёт вопрос – а что дальше? И тогда он выбирает то, что перспективнее, и значит – задачи сложнее, масштабнее. А в хоре, даже самом лучшем, эти задачи конечны.
- Ваша коллега по МЕТ, Мария Гулегина говорит, что всегда придумывает себе сверхзадачу на будущее. Какова Ваша сверхзадача?
- Я специально к таким понятиям не обращаюсь, зачастую изначально небольшое стремление как-то само собой трансформируется в сверхзадачу. Да и потом, еще древние мудрецы говорили - можно достичь всего, но нужно знать зачем.
- Чего Вам хочется достичь, скажем, в течение десяти последующих лет?
Как любому певцу, хочется исполнить больше ведущих партий на главных оперных площадках мира. Кстати, многие желания начинают сбываться уже сейчас. Но для меня главное, чтобы достижения являлись результатом, продолжением работы над самим собой. Тогда они могут превзойти любые ожидания.
Вела интервью Зоя Мастер
comments (Total: 4)
хоровое пение- штука особенная.
Живя здесь , я заказал как-то билеты на Хор Турецкого. Больно хорошо , а что-то , все же , мешало!
элемент цирка , что ли.
А тут - такой солист хора?! Ничего себе! Непременно пойду!