НОВОГОДНИЙ ТУРНИР, или годы спустЯ

Ассоциации с фильмом Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь-2, или 50 лет спустя» напрашиваются как бы сами собой. Я помню, какой фантастический резонанс вызвала премьера «Карнавальной ночи», состоявшаяся в канун 1957 года. Впервые прозвучавшие в фильме песни «5 минут» и «Улыбка» в исполнении очаровательной Людмилы Гурченко тут же стали шлягерами, хотя тогда этого слова никто еще, мне кажется, не знал. Успех фильма (его посмотрели, по официальным данным, около 50 миллионов человек) связан был не только с появлением новой кинозвезды и невероятно талантливого режиссера. Вместе с главной героиней фильма народ запел: «И хо-ро-ше-е настро-ение не покинет больше нас...». Повеяло долгожданной оттепелью. Оказывается, можно безболезненно смеяться над огурцовыми – баклажановыми, директорами клубов, Дворцов культуры, бюрократами, таинственно декламирующими: «Есть установка весело встретить Новый Год!» Чего стоит только тупое закатывание ими прищуренных глаз, говорящих о тесной связи их с сильными мира сего.
И вот прошло 50 долгих лет. Вновь перед нами те же бюрократы, только это уже не оголтелые исполнители установок сверху, а самые что ни на есть взяточники, которых теперь с уважением называют загадочным словом «коррупционеры». И уже никого не интересует, «есть ли жизнь на Марсе», более актуален вопрос: «Есть ли жизнь за МКАДом?» (Аббревиатура московской кольцевой автомобильной дороги). Риторический вопрос из уст нынешнего российского политтехнолога настолько пропитан цинизмом, что хорошее настроение покидает нас уже навсегда.
Грусть вызывает и нынешнее положение, в котором оказался сегодня старейший шахматный турнир в английском Гастингсе, небольшом городке, расположенном на живописном побережье пролива Ла-Манш, отделяющем островную Великобританию от континентальной Европы. Первый международный турнир, ставший знаменитым по праву, состоялся здесь в 1895 году. По замыслу организаторов, турнир должен был выявить, кто из корифеев – В.Стейниц, Эм.Ласкер, М.Чигорин, З.Тарраш – является сильнейшим. Вместе с именитыми мастерами в борьбу вступили известные шахматисты: американец Г.Пильсбери, австрийцы К.Шлехтер, А.Альбин, немцы К.Барделебен, Я.Мизес, Р.Тейхман, ирландец Дж.Мэзон, англичане Г.Берд, А.Берн, Дж.Блэкберн, И.Гунсберг, россияне Эм.Шифферс, Д.Яновский, румын Г.Марко. Всего – 22 человека. Большой турнир по круговой системе прошел с 5 августа по 2 сентября. Победу в нем одержал яркий представитель Нового Света Гарри Пильсбери. В 21-й сыгранной партии он одержал 15 побед, 3 – закончил вничью и в 3 испытал горечь поражений. На пол-очка отстал от него чемпион России Михаил Чигорин и на очко – действующий чемпион мира Эмануил Ласкер.
Спустя четверть века турниры в Гастингсе приобрели статус «рождественских» соревнований, но престиж их от этого нисколько не снизился. За долгие годы здесь успели поиграть практически все сильнейшие шахматисты мира, все чемпионы мира, за исключением Фишера и Каспарова.
Сегодня этот некогда знаменитый турнир теряет историческую свою значимость, постепенно превращаясь в один из множества открытых турниров, в котором две трети участников составляют местные спортсмены.
Гастингс, Англия. 28 декабря 2006 – 5 января 2007.
82-й Международный Шахматный Конгресс. В главном турнире приняло участие 100 человек из 22 стран мира. Швейцарская система, 9 туров.
Первая пятерка призеров: 1-2.М.Гагунашвили (Грузия), В.Неверов (Украина) – по 7 очков из 9 возможных. Первый приз достался грузинскому гроссмейстеру, сумма очков, набранных его противниками, оказалась более высокой. 3-5.В.Иконников (Россия), З.Гофштейн (Израиль), М.Павлович (Сербия) – по 6.5.
На фото - победитель турнира Мераб Гагунашвили (1985 г.р.), рейтинг-фаворит (2611) стартового списка участников. В прошлом году он был лишь четвертым. В турнире-2005/06 победу праздновал харьковский гроссмейстер Валерий Неверов (“РБ”, 4, 2006). Если бы при равенстве очков предпочтение отдавалось спортсмену, имеющему большее число побед, то главный приз в этом году вновь достался бы бывшему моему земляку. В активе у Неверова – 6 побед, 2 ничьи и одно поражение, в то время как у Гагунашвили – 5 побед и 4 ничьи. Единственный представитель США, мастер В.Просвиряков с 5 очками (или +1) занял 30-е место; в прошлогоднем турнире он с 5.5 очками был на 35-м в итоговой таблице.
Одна из партий победителя М.ГАГУНАШВИЛИ – З.ГОФШТЕЙН, 7-й тур.
1. d4 Кf6 2. c4 g6 3.Кf3 Сg7 4.Кc3 d5 5.Фb3 dc 6.Фxc4 c6 7.e4 0-0 8.Сe2 a5 9.0-0 a4 10.Фd3 Фa5 11.h3 Лd8 12.Фc2 b5 13.Сe3 Кa6 14.Кe5 Сb7 15.Лac1 Лac8 16.Кd3 b4 17.Фxa4 Фxa4 18.Кxa4 Кxe4 19.Кb6 Лc7 20.Сf3 c5 21.d5 f5 22.Сxe4 fe 23.Кxc5 Кxc5 24.Лxc5 Сe5 25.Лfc1 Лxc5 26.Сxc5 Сxb2 27.Лd1 e6 28.Сe7 Лb8 29.de Сc6 30.Сd8 Сe5 31.Кc4 Лb5 32.Сh4 Сg7 33.e7 b3 34.ab Лxb3 35.Лd8+ Kрf7, черные сдались.
Заслуживает, на мой взгляд, внимания и окончание партии заключительного, 9-го тура
В.НЕВЕРОВ (Крf2, Ла7, Лh1, Се7, Сh7, пп.b2, f3, g4, h5) – С.АНШЕЛ (Крg8, Лb8, Лс8, Сс2, Кb3, пп.b4, d4, е5). Финальные аккорды борьбы: 36.Сg7 d3 37.Схе5 dе 38.Лg7+ Крf8 39.h6, и английский гроссмейстер был вынужден остановить часы.


НА СМЕРТЬ ХУДОЖНИКА

Известный шахматный журналист Лев ХАРИТОН, Нью-Йорк, в недавнем прошлом обозреватель популярной газеты «РУССКАЯ МЫСЛЬ», Париж, прислал большое письмо в связи со смертью Давида Бронштейна (“РБ”, 1). С выдержками из этого трогательного, очень человеческого письма мы хотим познакомить наших читателей.
Лев Харитон: Я и сегодня еще не пришел в себя после того, как узнал о кончине Давида Ионовича Бронштейна. Тайну ухода даже обычного человека постичь умом вряд ли возможно. «Всегда загадочны утраты», – писал великий поэт. Бронштейн же был необыкновенной личностью. Если не планетой, то кометой в нашем подзвездном мире. И беспримерным по гениальности шахматистом. Даже не знаю, что в нем прежде выделить – Личность или Шахматиста. Возможно, Личность. Так или иначе, на меня в эти дни нашла полная немота. И я просто не могу найти слов, выражающих печаль от потери. Пусть эти строки, написанные в Париже 14 лет назад, будут моей данью памяти незабвенного гроссмейстера...
Давида Ионовича Бронштейна я повстречал, уже подходя к шахматному клубу на Гоголевском бульваре в Москве. «Что-то на Вас сегодня лица нет, гроссмейстер», – произнес я. «Да вот только что был в федерации – так и не могут решить вопрос с моей пенсией», – сказал явно расстроенный Бронштейн. «Успокойтесь, Давид Ионович. Все будет, я уверен, в порядке, – сказал я. – Да и чего Вам волноваться: весь мир знает Вас, на Ваших партиях учатся, Ваш портрет на одной доске в клубе с самыми великими».
«Но я же живой человек еще!» – вспылил Бронштейн.
И сегодня, спустя много лет после той случайной встречи, я вспоминаю с некоторой неловкостью и мои слова, и непривычно резкий ответ Бронштейна, добивавшегося пенсии, достаточной лишь для прозябания на костромском сыре и манной каше.
Однажды Бронштейн сросил меня: «Как Вы считаете: шахматы – трудная игра или простая?». Вопрос был явно на засыпку, но я без раздумий ответил: «Конечно же, трудная». «Вовсе и не трудная, – торжествующе произнес гроссмейстер. – Игра очень простая, когда не хочешь выиграть и лишь ждешь ошибки противника, всегда в душе согласный на ничью. Трудная же она только тогда, когда вы видите, как я мучаюсь на сцене, ища выигрыша, рискуя, жертвуя, попадая в цейтнот».
Его называли чудаком, укоряли даже в оригинальничании и вычурности! А он просто любил шахматы! Вскоре после турнира в Цюрихе в 1953 году он написал книгу, посвященную этому соревнованию. Это не просто книга – это новый жанр шахматной литературы: комментарии к партиям читаются как захватывающие новеллы. Именно Бронштейн предложил идею соревнований с укороченным контролем времени, которые стали теперь так популярны. Гроссмейстером составлено несколько превосходных шахматных этюдов. А его лекции и сеансы – это всегда праздник для любителей шахмат. Давид Ионович щедро делится всеми тайнами своего искусства.
Я благодарен Судьбе, которая дала мне возможность общаться с Бронштейном. Собственно говоря, я и играть в шахматы начал, как и многие, в послевоенные годы - благодаря матчу Бронштейна с Ботвинником. Помню, как отец разбирал по газетам партии этого матча, а я помогал ему переставлять фигуры. Год спустя, в 52-м, старший брат привел меня на чемпионат Москвы, проходивший в Доме журналистов на Никитском бульваре. Там я впервые увидел Давида Ионовича и сразу же был очарован им – на всю жизнь!
Уже гораздо позже, когда я познакомился с Бронштейном ближе, меня всегда привлекала его простота. Никакой мишуры, никакой показухи! Бывало, позвонит мне и скажет: «Лева, приходите сегодня, попьем индийского чайку, я покажу вам кое-какие партии».
Боже мой, куда ушли эти времена?! В бытность мою в Москве я так любил эти визиты к Бронштейну в его уютную квартирку на Большом Афанасьевском.
А кругом книги, журналы, их сотни на полках, на письменном столе, даже на полу... Книги шахматные, книги по астрономии, географии, разнообразные словари... Как-то при мне один из его друзей принес диссертацию по химии – толстенный фолиант страниц в 400. Через неделю Бронштейн, возвращая диссертацию, задавал ему вполне компетентные вопросы. Можно быть уверенным, что и каждую книгу, и журнал в своей библиотеке гроссмейстер знает назубок.
Когда говоришь с Бронштейном, то поражает не только обширность его знаний, но и оригинальное видение мира – то же нешаблонное мышление, что и в шахматах. Некоторые говорят, что гроссмейстеру якобы свойственна робость: мол, потому он и не поднялся на самую вершину шахматной пирамиды. Но, как часто бывает, скромность, не вдаваясь глубоко, принимают за робость. Думаю, нужно быть человеком не робкого десятка, чтобы не подписать письмо 30 гроссмейстеров против «ренегата» Корчного.
Думаю, мне повезло: счастье знать Бронштейна – человека не такого, как все. Человека – «Нет», когда речь идет о лицемерии, подписывании коллективных писем, двурушничестве. Человека – «Да», когда нужно помочь, понять, поддержать.
Бронштейна любили все в моем поколении.
Ореол его шахматной магии не померк и сегодня.